Эратийские хроники. Темный гном
Шрифт:
Горгул быстро обнаружил поваленные памятники и выбеленные костяки, разбитые и расколотые — все, что осталось от многих и многих восставших. Нашел он и обглоданные лошадиные кости, куски доспехов и сманный меч. На клинке он разглядел клеймо Цитадели.
Стоило ему пройти еще несколько шагов, как его взору открылся старый мертвый дуб, а под ним куча костей. Он поднял взгляд... и обомлел: на развилке двух огромных ветвей сидел, прислонившись к стволу старый тролль.
Казалось, он спал, прикрыв глаза и устало уронив голову на грудь. В правой руке он до сих пор
Тролль шевельнулся. Приоткрыл глаза. Мутный взгляд зацепился за Горгула.
– Тролли не бегут, малыш!
– Он заперхал, сплевывая сгустки крови. Отдышавшись, продолжил: - И не сдаются.
И улыбнулся.
Горгул застыл, словно очарованный. Перед ним был самый настоящий герой, в одиночку сошедшийся с тварями Погоста. Такие, как он, жили только в легендах. И это было наверняка.
Он не стал торопиться и дождался Дархага и Родула. Вместе они сняли героя с дерева, аккуратно уложили на землю, подложив под голову свернутый плащ. Рядом положили и людей. Один из них — с вытянутыми острыми ушами, худой. Второй — массивный старик в доспехах Ордена. Правая рука его была оголена, а на плече зияла рваная рана с четким ободом мелких глубоких отпечатков, в которых запеклась кровь.
На троллей трупный яд мертвяков не действовал, а вот люди обращались почти мгновенно, превращаясь в быстрых и опасных монстров. Этот же почему-то был еще жив, хотя и без сознания.
Горгул присел перед ним на одно колено и приставил к его шее широкий поясной нож. Обычный акт милосердия — ничего более. Разгадывать загадки, при этом еще и маговские, тролль не собирался.
– Погодь!
– окликнул его Дархаг.
– Успеется. Наш брат сражался за них. Неужели мы не уступим его воле?
Горгул спрятал нож, кивнул.
Остроухий уже очнулся и теперь сидел, ошалело поглядывая на троллей.
– Если это Небесные Сады, то я хочу побыстрее смотаться отсюда. Троллей мне хватило и при жизни. Если...
– Заткнись!
– коротко бросил Дархаг. При этом посмотрел он так презрительно, что человек мгновенно осекся и сник.
Герой почти очнулся. Он посмотрел на старшого. Улыбнулся.
– Тролли не бегут!
– Ты прав, брат, - кивнул Дархаг.
– Что здесь случилось?
– Он сказал мне «бежать», а я послал его к дхару!
– улыбнулся герой, пуская кровавые пузыри.
Оставалось ему явно недолго. Герой умирал, почти как в легендах: на руках собратьев. Умирал наверняка за правое дело.
– Кому ты сказал? Кто здесь был? Лич?
– Они... они живы?
– будто не слыша его вопрос, спросил тролль.
– Один — точно. Второй... не знаю. Его укусил восставший.
– Они должны жить. Потому что иначе он победит. Оружие у него...
– Какое оружие, брат?
– склонился еще ниже Дархаг.
– Что, дхар побери, случилось?
Но
Старшой выпрямился и посмотрел на разведчиков. Потом на выживших.
– Родул, нужна волокуша. Герою нужен достойный огонь. Горгул, ты отвечаешь за остроухого и паладина.
– Эй-эй!
– воскликнул человек.
– Вы кто вообще такие, раз здесь раскомандовались! Я Героним Аеландский, вельможа...
– Пойдем со мной, если хочешь жить!
– бросил Горгул и выжидающе посмотрел на Геронима.
– Ладно, уступаю перед силой, - кивнул он.
– Этот парень, - он кивнул в сторону почившего, - не зря умер. Уж поверьте мне...
– Заткнись, - буркнул Горгул.
Родул остановил старшого.
– Зачем нам мертвяк?
Дархаг остановился:
– Он еще не мертвяк, а просто раненый.
– Но он станет им. Ты же знаешь, от этого нет лекарства.
– Он не стал им до сих пор. И чегой-то мне кажется, что у нас в запасе еще много времени.
– Для чего?
– Для того чтобы узнать, дхар побери, что же здесь случилось!
Часть 6. Последний из темного народа.1-6
1.
Шаграты шли ходко, но и они уже стали выдыхаться. С лохматых морд, свисали толстые нити слюны, животные то и дело раскрывали рот, жадно ловя глотки холодного, обжигающе морозного воздуха. Даже бежавший на своих двоих Фозз начал шумно дышать и немного приотстал. Он припадал на правую ногу, поврежденную в бою за Эрдерет. Шмиттельварденгроу сражался тогда бок о бок с лохматым великаном.
Первым пало животное Шмиттельварденгроу. Шаграт ушел в сторону и на полном ходу рухнул на колени, уткнувшись вытянутой мордой в землю. Что-то громко хрустнуло. Цверга выбросило из седла.
Тот едва успел сгруппироваться перед тем, как протащило по мерзлой корке изо льда, земли и каменной крошки. Окончил свой путь он перед широким каменным пальцем, торчащим из земли.
Некоторое время цверг лежал: боялся пошевелиться и узнать, что у него переломаны все кости. В его-то возрасте даже каменные гномьи ребра становятся чрезвычайно хрупкими. Но пока что ничего, кроме саднящего лица, не болело и не указывало на масштабные внутренние повреждения.
Шмиттельварденгроу встал на четвереньки. Глухо замычал, облизывая разодранные губы. Также не хватало некоторых зубов — при этом он еще умудрился прикусить язык и теперь рот быстро наполнился кровью. Цверг задумчиво пожевал и сплюнул к подножию каменного пальца, несуразно раздутого в нижней части.
– Капитан? Ты как?
– Фозз остановился, участливо сложив руки на волосатой груди.
Шмиттельварденгроу молчал и смотрел прямо перед собой, уставившись в разверстый пупок толстопузой клыкастой твари, уложившей свой тройной подбородок на расплывшуюся грудь. Именно этим гадством и являлся давешний каменный палец, о который чуть было не расколол череп выпавший из седла цверг.
– Шартак!
– буркнул он.
– Чего?
– Джалад слез о своего шаграта и похлопал его по боку, укрытому смердящим панцирем из плотной и грубой шерсти.