Ересь Хоруса. Омнибус. Том II

Торп Гэв

— Если вы чувствуете в этом необходимость, мой повелитель, — отозвался Эхион. — Есть разведданные о том, что операции грозит некая опасность?

— Не прямая, но наши враги и союзники многое от нас переняли. Мы должны не просто защитить наши ряды от шпионов Императора. У магистра войны есть собственные жесткие методы. Нам не следует недооценивать угрозу со стороны ксеносов, а затем, конечно, нужно обеспечить верность наших друзей. Оперативников можно подкупить, однако разделившие с нами путь могут с него сбиться.

— Конечно.

— Именно

поэтому приходится просить, чтобы ты прислал мне в зашифрованном виде подробные описания систем безопасности и защиты базы «Мрак», — продолжил Омегон.

Эхион заломил бровь.

— За безопасность отвечает командующий Яник…

— Тогда мне нужно от него то же самое. Схема базы, полный список имеющихся в распоряжении отрядов и детали, касающиеся ротаций внутри гарнизона. Начнем с этого.

Эхион кивнул.

— Можно спросить, что вы собираетесь делать с этой информацией, мой повелитель?

— Она позволит мне наилучшим образом помочь тебе, магистр Эхион. Позволит определить слабые места и выбрать ресурсы. Эти ресурсы я смогу передать в твое распоряжение, чтобы гарантировать гладкий ход операции, касающейся самого важного из проектов легиона.

— Благодарю вас за беспокойство и внимание, лорд Омегон.

Примарх стоял перед толстым бронированным стеклом стрельчатого окна. Он пристально рассматривал пространство снаружи — холодное, пустое и вечное.

— И все же я чувствую — есть что-то еще… — сказал он рассеянно. — Можешь поверить мне, брат. И оно не относится к этим скучным проблемам.

Он повернулся, отметив про себя неуверенность Эхиона.

— Возможно, твой талант наделяет тебя некой особой проницательностью, чем-то таким, что умножает горести.

Библиарий слегка склонил голову.

— Разрешаете мне говорить свободно, сэр?

Омегон продолжил всматриваться в глубину открытого космоса.

— Разрешаю, всегда.

— Это касается пилонной матрицы. Эфир в состоянии невиданного прежде покоя. Я прохожу сквозь него, тянусь своим сознанием, и мысли проникают так далеко, словно они — камешек, пущенный по гладкой поверхности тихой заводи.

— Продолжай, брат.

— Я всегда ощущал, как меня касается предвидение. Старший библиарий называл это «знамением». Оно полезно в хаосе сражения — мгновенный блеск клинков, опережающие удары, вспышки лазеров, которые сначала видны и лишь потом нацелены на меня.

— У тебя есть способности предсказателя, — сдержано подтвердил Омегон.

— Да, мой повелитель, — ответил Эхион.

— Они усиливаются близ той мерзости ксеносов?

Эхион выбрал слова осторожно:

— Текут свободнее, как спокойный источник.

— И что ты видишь?

— Будущее, мой повелитель. Истинное и ужасное.

— Твое собственное? — осведомился Омегон.

— Легиона.

— И?..

— Боюсь, мы сделали неверный ход, мой повелитель, — с болью произнес библиарий. — Или вот-вот его сделаем. Наш

нынешний путь ведет нас во тьму.

Омегон кивнул. Он слишком хорошо понял, что сказал Эхион.

— Ты говорил про это кому-нибудь еще? — спросил примарх.

— Конечно нет, — ответил Эхион. — Библиариум формально распущен, осталось лишь то, что необходимо для специальных заданий и миссий. Легионеры под моим началом не знают о моем даре.

— А как насчет твоего бывшего начальника, старшего библиария?

— Нет. Я доверяю только вам, лорд Омегон.

— И я слушаю тебя, брат. Не сомневаюсь в твоих способностях, которые в особых обстоятельствах только возросли. Боюсь, однако, что ты мельком видишь путь, но не различаешь цели. Верь — для Альфа-Легиона существует много вариантов будущего, много возможностей, много путей. Слабость наших врагов в том, что они воспринимают лишь описанное примитивными словами. Залог их уничтожения — слепота, неспособность видеть многообразие наших методов. Давай, не будем совершать ту же самую ошибку. Можешь быть уверен — Альфарий знает про увиденную тобою тьму, и сам он увидел за нею свет. Если мы будем верны друг другу и цели, ради которой созданы, верны принципам, на которых стоит легион — мы отыщем этот свет вместе. Мы достигнем просветления. Мы обеспечим себе окончательную победу.

Эхион склонил голову.

— Благодарю вас за доверие, мой повелитель.

— И я тебя, магистр Эхион. Буду ждать в скором времени троекратно зашифрованную передачу от командующего Яника. Теперь прошу извинить, у меня есть не менее серьезные вопросы, которым нужно уделить внимание.

— Конечно. Гидра Доминатус, лорд Омегон.

— Гидра Доминатус.

Гололитический дисплей затрещал от статических помех, затем изображение над экранной пластинкой моргнуло и исчезло. Омегон застыл, обрамленный глубокой тьмой стрельчатого окна. Голос пришел из теней.

— Он становится проблемой.

Шид Ранко появился из глубины комнаты и обошел широкую поверхность стола. Он был массивным воином, почти таким же большим, как сам Омегон, и к тому же капитаном Лернейского отделения терминаторов и командиром ударного крейсера «Ипсилон». Уважаемый ветеран и одаренный тактик, он состоял при примархах-близнецах еще со времен первых, нерегулярных завоеваний легиона в Великом крестовом походе.

— Я подразумеваю, — повторил он. — Эхион становится проблемой.

— Или ее решением, — задумчиво произнес Омегон.

— В той же мере, в какой я люблю сидеть над вашими докладами о положении дел, — заявил капитан. — Полагаю, вы украшаете «Ипсилон» своим присутствием, потому что вам что-то нужно.

Омегон слегка улыбнулся.

— Нужна любезность. Совет старого друга. Ничего особенного, все это ты делал для меня уже тысячу раз.

— Я служу вашим интересам, — ответил Ранко, усаживаясь за обсидиановый стол и приглашая примарха сделать то же самое.