Ересь внутри
Шрифт:
«И потом еще два дня терпела его стенания и оскорбления».
Дважды в день стражники приносили еду: холодную склизкую овсянку утром и ломоть твердого как камень хлеба вечером. Днем иногда давали пить. Не бог весть что, конечно, но хоть с голоду не помрешь… Джез никто не навещал, и она не знала, что творится в мире за стенами тюрьмы, не знала, что стало с Танкуилом и Шипом. Тюремщики забрали ее меч, а без одежды кинжал спрятать девушке было попросту негде.
«Мастер Клинка без своего клинка… все еще может ломать людям руки».
Первое
«Наверное, потому, что ты убила арбитра. Стражники ждут, когда за тобой придет Инквизиция. Только вот что-то проклятые мракоборцы не торопятся…»
Она уже стала жалеть, что после убийства Коша не попробовала с боем скрыться. Всего десять солдат с копьями — она знала, что справилась бы с ними. Более того, они тоже это знали. Но в последний момент девушка опустила меч и позволила себя арестовать. Тогда ее и прикрыли этим шерстяным пледом — стражники решили, что вести обнаженную женщину по улицам будет не лучшей затеей. Впрочем, принести ей нормальную одежду они тоже не удосужились.
По правде говоря, Джеззет уже пожалела о том, что вообще сунулась в Сарт. Она могла бы остаться в Диких Землях, больше не боясь преследования со стороны Констанции, но все равно решила присоединиться к арбитру в его крестовом походе во имя спасения Инквизиции.
Услышав скрежет поворачиваемого в замке ключа и раздавшийся затем голос капитана, человека честного, но отнюдь не приятного, Джеззет приготовилась увидеть нового заключенного. Вжавшись в свой уголок, девушка плотнее укуталась в плед и закрыла глаза, притворившись спящей. Правая рука инстинктивно попыталась нащупать отсутствующий меч.
«Мастер Клинка без своего клинка…» По правде говоря, без оружия Джез чувствовала себя даже более голой, чем без одежды.
— Сюда, — резким, грубым голосом сказал капитан стражи.
— Ты свободен. Я позову, когда закончу.
Этот голос Джеззет узнала сразу.
Судя по звуку, капитан что-то проворчал, а затем ушел. Тогда девушка открыла глаза и увидела перед собой Танкуила Даркхарта, облокотившегося на решетку ее камеры. Легкая улыбка играла на его лице.
— Знакомое зрелище, — съязвил арбитр.
Джеззет вдруг поняла, что тоже улыбается.
— Разве? — Она поднялась, позволив пледу упасть на пол, и подошла к решетке.
— Ты выглядишь… — начал Танкуил.
— Заходи. Сможешь не только посмотреть.
Арбитр левой рукой взялся за железный прут, но улыбка его погасла.
— Хотел бы, но не могу.
Джеззет заметила, что правая
— Все в порядке? — спросила девушка.
— Я… а… рука. Все хорошо. Я, как обычно… играл с огнем. — Джез не могла понять, шутит арбитр или нет. — А ты… ты голая.
— Только сейчас заметил?
— Почему?..
«Потому что я трахалась с твоим дружком-еретиком перед тем, как убить его».
Джеззет пожала плечами. Раз Танкуил пришел сюда, значит, тюремщики рассказали ему о ее поимке. Пусть сам решит, что к чему.
— Стража… Они не…
— Насиловали меня? — рассмеялась Джеззет. — Двое пытались. Когда я сломала одному его поганый нос, явился капитан, чтобы выяснить, что за шум. Он отходил плетью обоих и даже извинился передо мной. Вот это я понимаю — цивилизованное общество.
— Изнасилование строго карается в Сарте.
— Да, я слышала. Хотя выдать мне одежду он так и не додумался, — с ухмылкой сказала Джеззет.
Арбитр не сводил глаз с ее тела.
— Мм… О, извини. — Танкуил скинул плащ и просунул его через решетку.
— Спасибо, — поблагодарила Джеззет, застегивая пуговицы. Плащ оказался на удивление теплым и удобным, разве что немного великоватым. — Ты разобрался с инквизитором?
Даркхарт кивнул:
— Селиция Герои мертва, а сам я еще легко отделался. Инквизиция продержала меня в клетке две недели, но доказательства против нее были неоспоримыми. Совет был вынужден меня отпустить.
— Просто так?
Танкуил улыбнулся:
— О нет. Мне назначили наказание. То, что я сделал, было правильно, в отличие от того, как я это сделал. Хотя никто так и не смог мне назвать пути более верного.
— Наказание? — переспросила Джеззет, боясь услышать ответ.
— Совет постановил, что я никогда не смогу получить ранг инквизитора, — рассмеялся арбитр.
— А ты бы хотел? Стать инквизитором?
Танкуил покачал головой:
— Мое имя лишило меня этой возможности много лет назад. Инквизитор Даркхарт… Они бы этого никогда не допустили.
— А, — не поняла Джеззет и сменила тему: — Что насчет Шипа?
Арбитр пожал плечами:
— Никаких вестей о Черном Шипе либо Кессике. Думаю, наш друг сдержал обещание и, убив предателя, ушел своей дорогой.
Джеззет кивнула. Шип не стал бы надолго задерживаться в Сарте. Он, должно быть, уже на полпути обратно в Дикие Земли.
— И… куда ты отправишься теперь? — спросила девушка.
— В Драконью империю. Всегда хотел увидеть их вживую. Кроме того, похоже, я все еще нужен императору Сарта. Мой корабль, «Ревущий ветер», отплывает завтра утром. Видела бы ты каюту, что мне выделили. Кровать такая большая, что на ней с легкостью поместятся двое. Стоит, правда, немало — пятьдесят золотых с человека.