Еретики Дюны
Шрифт:
Его преследовали запахи — омерзительные запахи. Он не мог приказать себе нахмуриться, но думал о том, чтобы нахмуриться. Этого вполне хватало. Эти запахи источались Пробой. Они играли на его чувствах, изучали их.
— Ты достаточно получил, чтобы считать его? — вопросил тенорок чиновника.
— Он все еще нас слышит! — крикнул Яр.
— Черт возьми всех ментатов! — раздался голос Инокессы.
— Дит, Дат и Дот, — сказал Тег, припоминая марионеток из зимнего шоу его детства на давнем-предавнем Лернаусе.
— Он разговаривает! — снова прозвучал голос чиновника.
Яр возился с чем-то за пультом. Тег почувствовал,
Проба продолжала вторжение в него. Но, несмотря на всю силу, задействованную в этом вторжении, Тег ощутил, что его сознание на равных борется с ней. Она его изучала, но и он тоже ее изучал.
Теперь он понял. Весь спектр его чувств мог быть скопирован в эту T-Пробу и идентифицирован, разобран по косточкам, чтобы быть вызванным, когда нужно. Машина могла проследить органическую цепочку реакций, существовавшую внутри Тега, словно бы создавая его дубликат. Шиэр и его сопротивление ментата препятствовали вхождению в область воспоминаний, все остальное могло быть скопировано.
«Это не будет думать, как я», — успокоил он себя.
Машина не будет тем же самым, что его нервы и плоть.
У нее не будет воспоминаний Тега и жизненного опыта Тега. Она не будет рождена женщиной. Она никогда не совершала путешествия по каналу рождения и не вторгалась в сказочный космос.
Часть сознания Тега приложилась к вехам памяти, открывая ему кое-что о гхоле.
«Данкан был извлечен из акслольтного чана», — эта мысль пришла к Тегу с внезапным резким вкусом кислоты на языке.
«Опять Т-Проба!»
Тег разрешил себе поплыть через множественные параллельные сознания. Он следил за работой T-Пробы и продолжал развивать свои наблюдения за гхолой, все время прислушиваясь к действиям Дита, Дата и Дота. Три куклы были странно молчаливы. Да, ждут, пока их T-Проба выполнит свою задачу.
Гхола: Данкан — это продукт развития клеток, которые были выношены женщиной, оплодотворенной мужчиной.
Машина и гхола!
Наблюдение: Машина не способна быть полноценной роженицей она способна лишь воспроизвести процесс и опыт родов отдаленно напоминающим способом, при котором теряются важные личностные нюансы.
Точно так, как она прямо сейчас упускает из виду подробности его жизни и сознания.
T-Проба проигрывала запахи.
С каждым навязчивым запахом на Тега наваливались воспоминания. Он чувствовал огромную скорость Т-Пробы, но его собственное сознание жило отдельно от этого стремительно мчащегося вперед поиска. Оно было способно обволакивать его сетью призываемых в данный момент воспоминаний так долго, как ему было угодно.
«Вот оно!»
Горячий воск, которым он капнул себе на левую руку, когда ему было только четырнадцать лет и он был учеником школы Бене Джессерит. Он вспомнил школу и лабораторию, будто это было его единственным жизненным опытом на данный момент. Эта школа располагалась на Доме Соборов. Но, будучи допущенным гуда, Тег узнал, что в его жилах течет кровь Сионы — ни один ясновидец не мог его выследить.
Он увидел лабораторию, почувствовал запах воска — сложную смесь искусственных эфиров и натурального пчелиного продукта тех пчел, которых содержали неудавшиеся Сестры и их помощницы. Он вернул
Новый запах обрушился на него.
Он узнал запах мокрой шерсти своей одежды, когда вошел в командный пункт после битвы при Монсьярде. Запах наполнил его ноздри, забивая озон от приборов в отсеке, запах пота от находившихся там людей. Это — шерсть! Орден всегда находил немножко странным то, что предпочитал природные ткани и избегал синтетику, продукцию подневольных фабрик.
Не трогали его и песьи кресла.
«Я не люблю запахи угнетения в любой форме».
Эти три куклы — Дит, Дат и Дот, — сознают ли они, сколь они угнетены?
Логика ментата насмешливо хмыкнула. Разве шерстяные ткани — продукт не тех же подневольных фабрик?
Нет, это совсем другое.
Часть его доказывала обратное. Синтетика может храниться бесконечно долго. Нескончаемо она сохранялась в нуллентропных ларях харконненовского не-глоуба!
— И все равно, я выбираю шерсть и хлопок!
Пусть так оно и будет!
— Но как я пришел к такому предпочтению?
— Это предубеждение Атридесов. Ты унаследовал его.
Тег отмел запахи в сторону и сосредоточился на целостном движении навязчивой Пробы по телу. Скоро он обнаружил, что может предсказывать ее действия. Он обрел новый мускул. Он разрешил себе согнуть его, продолжая в то же время изучать вызываемые воспоминания ради ценных прозрений.
«Я сижу перед дверью моей матери из Лернаусе». Тег отстранил часть своего сознания, наблюдая за этой сценой, ему одиннадцать лет. Он разговаривает с маленькой послушницей Бене Джессерит, прибывшей с частью свиты какой-то важной особы. Эта послушница — совсем крохотная светло-рыжая девчушка с кукольным личиком. Вздернутый носик, серо-зеленые глаза. Важная особа — облаченная в черное Преподобная Мать, с внешностью действительно глубокой старухи — прошла туда, за эту дверь, вместе с матерью Тега. Послушница, зовут ее Кардана, старается опробовать свои незрелые способности на юном сыне этого дома.
Не успевает Карлана произнести и двадцати слов, как Майлс Тег распознает всю схему. Она пытается выудить из него информацию! Это один из первых уроков тонкого проникновения, которые преподала ему мать. Ведь могут быть, в конце концов, люди, которые начнут спрашивать маленького мальчика о хозяйстве Преподобной Матери, пытаясь таким образом приобрести информацию, годную к продаже. Всегда есть рынок для продажи данных о Преподобных Матерях.
Его мать объясняла ему: «Ты выносишь суждение о расспрашивающем тебя и подстраиваешь свои реакции согласно его уязвимости».