Еретики Дюны
Шрифт:
«Данкан очень юн!»
Последующе ее требование Ордена в полной мере изложено Таразой: сексуальное кодирование.
Только сегодня Луцилла позировала обнаженной перед зеркалом, принимая позы и совершая движения лица и тела, которые она использует для выполнения распоряжения Таразы. В искусственной расслабленности Луцилла увидела свое лицо лицом доисторической богини любви — пышная плоть, предвещавшая ласки, одно обещание которых может заставить распаленного мужчину броситься к ней.
Во время обучения Луцилла заметила статуи Первых Времен — каменные фигуры женщин с
Во внутреннем дворике под Луциллой Данкан на миг задержался, как будто размышляя над своими следующими движениями. Вдруг он кинул себя, высоко подпрыгнув, и перевернулся в воздухе, приземлившись на одну ногу, наискось ей оттолкнулся и опять пролетел во вращательном движении, сходном с танцем, а не с выпадом.
Луцилла поджала рот с выражением решимости.
СЕКСУАЛЬНОЕ КОДИРОВАНИЕ.
«Секрет секса вовсе не является секретом», — подумала она. Корни его уходят в саму жизнь. Это объясняло, конечно, почему лицо первого, соблазненного ею по распоряжению Ордена мужчины осталось в памяти. Разрешающие Скрещивание говорили ей, что этого следует ожидать и не стоит волноваться. Но Луцилла поняла, что сексуальное кодирование является обоюдоострым мечом. Можно научиться скользить по острию лезвия, но это не исключает возможности об него обрезаться. Иногда, когда это мужское лицо ее первого соблазнения-приказа неожиданно возникало в памяти, Луцилла чувствовала себя пораженной этим. Видение так часто приходило в самый высший момент интимности, что ей приходилось прилагать большие силы, чтобы это скрыть.
— Ты усиливаешь себя таким образом, — успокаивали ее Разрешающие Скрещивание.
Все равно, бывали времена, когда она ощущала, что низводит до обыденного уровня то, что лучше хранить в тайне.
Чувство горечи от того, что она должна сделать, охватило Луциллу. Эти вечера, когда она следила за тренировками Данкана были ее любимым временем. Развитые мускулы юноши показывали весьма определенный прогресс — в росте и чувствительности мускулов и нервных звеньев — все чудеса прана-бинду, которыми так славится Орден. Оставалось сделать следующий — последний — шаг, и нельзя больше откладывать это.
Она знала, что скоро придет Майлс Тег. Тренировки Данкана возобновятся в гимнастическом зале с более смертоносным вооружением.
Тег.
И опять Луцилла подумала о Теге. Она неоднократно замечала, как ее привлекает к нему тем особенным образом, который она немедленно распознавала. Геноносительницы обладали относительной свободой в выборе своих партнеров для скрещивания при условии, что это не войдет в противоречие с приказами и нет более первоочередных задач. Тег стар, но, судя по его досье, он еще может находиться в стадии половой зрелости. Ребенка от него ей, конечно, нельзя будет сохранить, но ведь она давно научилась обходить это.
«Почему бы и нет?» — спросила она себя.
Ее план был очень прост. Закончить кодирование гхолы, затем, согласовав официально свои желания с Таразой, зачать ребенка от доблестного Майлса Тега. Она
— Дни моего скрещивания миновали, Луцилла. Ордену следует удовлетвориться тем, что я ему дал уже.
Тег, облаченный только в черное тренировочное трико, как раз вытер полотенцем пот с лица и бросил полотенце в корзину для грязного белья. Он сказал, не глядя на нее:
— Не будешь ли ты теперь так добра меня покинуть?
«Значит, он поддался на мое искушение!»
Ей бы следовало это предвидеть, ведь Тег — это Тег. Луцилла знала, что она все еще может соблазнить его: ни одна Преподобная Мать с ее уровнем подготовки не потерпит поражения, несмотря даже на очевидные силы ментата Тега.
Луцилла миг стояла в нерешительности, ее ум машинально прикидывал, как обойти этот предварительный отказ. Что-то ее сдерживало. Не гнев на отказ, не отдаленная возможность, что он в самом деле может оказаться неуязвим для ее чар. Гордость и возможность поражения (ведь всегда остается такая возможность) имели мало общего.
ДОСТОИНСТВО.
В Теге было тихое достоинство, и она обладала твердым знанием того, что его удаль уже принесла Ордену. Не совсем уверенная в своих мотивах Луцилла отвернулась от него. Вероятно, это скрытая благодарность, которую Орден чувствует к нему. Соблазнить Тега сейчас было бы унизительно, не только для него, но для нее самой. Она не могла заставить себя это осуществить без приказания напрямую.
Кое-какие из этих мыслей затмили ее чувства, пока она стояла на парапете. Потом она заметила движение в тенях прохода из Оружейного Крыла. Оттуда мог возникнуть Тег. Луцилла взяла себя в руки и удержала взгляд на Данкане. Гхола пока оставил свои жестко контролируемые кувырки по лужайке. Он тихо стоял, глубоко дыша, его взгляд устремлен вверх, на Луциллу. Она заметила пот на его лице и темные пятна на светло-голубом стилсъюте.
Перегнувшись через перила, Луцилла крикнула ему:
— Очень хорошо сегодня, Данкан. Завтра я начну учить тебя новым комбинациям нога — кулак.
Слова эти вырвались у нее помимо воли, и она сразу почувствовала почему — они предназначались Тегу, стоявшему в затемненном дверном проеме, а не гхоле. Она как бы говорила Тегу: «Вот видишь! Ты не единственный, кто учит его смертоносному искусству».
Луцилла после осознала, что Тег глубже проник в ее психику, чем ей следовало дозволять. Она метнула тяжелый взгляд на высокую фигуру, проявившуюся из теней возле двери. Данкан уже бежал к башару.
Луцилла не отрывала от Тега сосредоточенного взгляда — и вдруг в ней сработало что-то из самых глубинных и значительных реакций Бене Джессерит. Последовательность этой реакции проявилась позже: «Что-то не так! Тревога! Тег — это не Тег!» В этом озарении, однако, ни один шаг не был отдален от другого. Она тут же отреагировала и крикнула что было сил:
— Данкан! Ложись!
Данкан ничком упал на траву, заострив внимание на фигуре Тега, появившейся из Оружейного Крыла с полевым лазерным пистолетом в руках.