Эрмитаж памяти

Булатова Елена Ошеровна

Лишь точки незаметные в узлах

Пораньше утром, в час почти рассветный,

Невидимую стену разорвав,

Раскроются, как тайный край заветный.

* * *

Помидоры навалом,

Помидоры навалом.

Их топтать будут где-то и мять.

Помидорная кровь зажурчит соком алым —

Спи – усни, помидорная рать.

Поросята-арбузы

Греют жёлтое пузо,

Ожидая удара ножа.

Зубы в тело вопьются,

Реки крови прольются,

Налетят осы роем,

жужжа.

Пир осенний кровавый

Ждёт желанной приправы —

Винограда растерзана плоть.

Льются вина рекою,

И ленивой рукою

Полог тьмы опускает сон-ночь.

* * *

Крутой тропою в горы кипарисы

С утра поднялись и стоят привольно

Вдоль каменных ступеней. Ждут Нарцисса —

Подглядывать за ним, как бы невольно.

Отсюда сверху так прекрасно видно

В озёрах отражённое мгновенье,

Похищенное в вечности солидной,

Эротики мазок на лбу забвенья.

Печать идильи греко-итальянской

На крыльях аналогий прилетела

И здесь на склоне Лассена осела,

Чтоб наважденьем заманить шаманским.

* * *

У Дьявола сегодня шабаш ведьм,

И музыканты дуют в фумаролы,

Чтоб раскачать волнами баркаролы,

В тринадцать превращая цифру семь.

Сегодня славный выдался денёк,

А серой так заманчиво пахнуло,

Что пара любопытных утонула —

Всё в плюс ему, а глупому урок.

Парит долина, яростно дымя,

Ревут-свистят у Дьявола на пасхе,

Свиваяся в смертоубойной пляске,

Очарованьем гибели маня.

* * *

Зелёные цветы – наследье декаданса,

И гладиолус вял от стильной красоты.

Хотелось бы сложить какие-нибудь стансы,

Торжественно воспеть,

Да с темой не на ты.

Светло-зелёный плащ примерил гладиолус,

Вонзивши стебель свой в вазетку из стекла.

Старательно ловлю в тиши модерна голос —

Рифмую, нету сил,

Да рифмочка ушла.

Капризный гладиолус – вечные дилеммы:

То фон ему не тот, то не свежа вода.

Зелёный цвет цветку – последняя проблема.

Сдаюсь, купилась! Да!

Не велика беда!

Пепел Клааса

* * *

Пепел Клааса мне в сердце стучится,

Не позволяя дремать и лениться:

– Всё ли записано, сказано всё ль?

Тучей снежинок на землю ложится,

Тонкою ивою в воду глядится —

– Не забывай про вселенскую боль.

Мне же тепло и лениво и сонно

Здесь за двойною рамой оконной.

Под одеялком не страшен мороз.

Руки и ноги связало истомой.

Чучелом вялым, набитым соломой,

Не напрягаю соломенный мозг.

Пепел Клааса стучит в моё сердце —

Нет, не дано

мне в уюте погреться —

Гонит по свету, житья не даёт.

В мире огромном мне некуда деться —

Пепел Клааса стучит в моё сердце —

Мне, мне предъявлен безжалостный счёт.

Что же там ноет и тянет-мутит?

Пепел Клааса мне в сердце стучит.

Тени безмолвные стали вдали —

Долг неоплаченный сердце палит.

* * *

Две жизни мною прожиты уже.

Часть этих дней далека, как туманность —

Баку и старая Москва. А там меже

На времени моем пора залечь, как данность.

И тема Ленинского открывает срок

Взросления и маминой подруги

(А завершит ее Каховки уголок

На первом этаже и до разлуки).

Столь резок был разрыв и так жесток,

Что выпало тринадцать лет из жизни,

И будто не бывало их. Смешок

Звучал над кучей мусора, как тризна.

Вторая жизнь – Алтуфьево. Мой дом,

Работа, дети, муж да летом отпуск —

Все чередом, все ладно, все путем —

Смеются боги и кроят шагрени лоскут.

Куда меня ветрами занесло,

И ждет ли здесь нас умиротворенье?

Сидят в засаде боги… Две прошло,

И третью жизнь приму ли со смиреньем?

* * *

Как описать, как сына я люблю?

Его волосики, что золотом спускались

До самых плеч и в кудри завивались,

Подобные степному ковылю.

Щетина жесткая сменила шелк волос,

И черный цвет явился на замену.

Предвижу и иную перемену —

Вся жизнь составлена из цветовых полос.

Но так же, как заслышу звонкий смех,

Бегу на звук, чтоб щедро поделился,

И ужас одиночества смирился,

И доброты хватило бы на всех.

* * *

Тринадцать лет ей выпало с Ошером,

Тринадцать лет забрал Эммануил.

Дочь (младшая) – я – стала инженером —

Профессия, что отчим мой любил.

Таинственна символика числа.

Не обращая ни на что вниманья,

Кольцо в подарок от нее взяла.

Тринадцать лет – и все, и до свиданья.

Я снова вышла замуж, но теперь

На всякий неожиданный на случай

Купила новое, я не хочу потерь

От цифр бездушных, что вслепую мучат.

Сегодня двадцать шесть, как вместе мы,

Два по тринадцать уж прошло– промчалось.

У дочери кольцо. Ему верны

Мы были, хоть и многое случалось.

Пускай живет свободно и легко,

Пусть глупость голову ее не забивает,

О суевериях не знает ничего

И род наш женский дальше продолжает.

* * *

Начало нас теряется во мгле.

Нас тьмы и тьмы, проживших на земле.