Eroge LV1: Академия больших сисек
Шрифт:
— А… так ты наш водитель? То есть если ты здесь умрешь, то кто-же повезет нас домой?
— Умру? Думаешь, у тебя хватит силенок… — Хоумран еще что-то хотел рявкнуть, но был заглушен звоном цепи, вокруг его пояса и пояса Шин была обвязана цепь, она шла вокруг бортика, словно соединяя двух людей, если он убедит, то придется тащить за собой и Шин. Быстрый осмотр цепи показал, что она довольно старая и сильно проржавела, и он мог бы в любой момент легко ее разорвать, но… он усмехнулся. Нет, расшибить ей голову он всегда успеет, в этой комнате, похоже, она была защищена неким полем,
– Ты знаешь, в чем моя особая сила, как аватара бога знаний Гора?
— Ну… в детали я вдавался.
– Это «мир игр» — с усмешкой Шин начала объяснение – здесь лишь от твоего ума, смекалки и порой банальной удачи зависит, выигрываешь ты или проиграешь, а в этой комнате… ну… если победишь и доберешься до той двери – она вытянула руку, пальцем указывая на массивную стальную дверь – сможешь выйти из комнаты. Если проиграешь, то останешься здесь и примешь химический душ из вон тех труб и клапанов под потолком. Уж не знаю, что там внутри, но… впрочем, не мне придется проверять содержимое на своей шкуре.
– Думаешь, ты уже победила?
— Я бывала в этом мире около полусотни, раз и всегда побеждала. В любой игре и испытании.
– - То есть ты жульничаешь – фыркнул Хоумран, но его усмешка была скорее злобным хищным оскалом, чем проявлением чувства юмора.
– Этот мир не создает такое испытание, какое не под силу пройти всем участникам. И хотя это мой мир и у меня есть тут некие бонусы, вроде невозможности навредить мне – я не имею контроля над ним и не могу жульничать. То есть это будет честная игра.
– В честной игре ты проиграешь. Я мужчина весом под сотню, ты худая девчонка около 45 кг или чуть больше. Конечно у тебя объемный противовес, но он тебе не поможет – я рвану к двери, и протащу тебя мордой по земле, а потом просто выйду из этой комнаты – он с хитрой ухмылкой смотрел в лицо Шинген, пытаясь уловить в нем хоть какую-то эмоцию. Она ведь умная девчонка, так? Все продумывает на пять ходов вперед, не могла же она быть настолько тупой, чтобы не предусмотреть такого исхода?
Но Шинген и глазом не повела, продолжив объяснять правила:
– Мы будем бросать кубик – она достала из кармана юбки игральную кость D20, это был кубик с пронумерованными гранями от 1 до 20 – у нас будет шесть бросков, после игра будет окончена. То есть по три броска на каждого из нас. Мы находимся ровно посередине комнаты, от нас до двери 30 шагов. То есть 2 броска по 15 или выше, и ты победил. Сперва я хотела уменьшить расстояние на 10 шагов, но тогда один удачный бросок станет залогом победы. Удача это важно, но выиграть только за счет удачи так скучно… кстати, раз уж кости в моей руке, то мне и первой бросать, и с ухмылкой она бросила кости на перегородку между ними. Через пару секунд ее улыбка начала медленно сползать, и ее лицо приобрело весьма жалкого вида гримасу. Хоумран начал смеяться так громко, что от смеха согнулся пополам, а из его глаз побежали слезы:
– Так много пафоса, просто чтобы выбросить единицу? Ты жалкая и смешная!
Первый бросок, шагов до двери: Шин 29, Хоумран 30
Когда Шин сделала этот злосчастный шаг в сторону двери, Хоумран поднял
– Ну, это плохо, но по сравнению с тобой… – он с победоносной улыбкой и нарочито медленно прошел эти семь шагов, цепь звякнула и напряглась.
Хоумран заметил это, не мог не заметить. Да и Шин не была дурой. Цепь слишком короткая. Еще десять шагов или около того она будет свободно тащиться по земле, а вот потом… каждый твой шаг вперед – это шаг назад для противника. И он не собирается просто позволять ей побеждать.
Второй бросок, шагов до двери: Шин 29, Хоумран 23
Хоумран небрежно бросил дайс Шин, которая поймала его в полете и выбросила… двадцатку!
Третий бросок, шагов до двери: Шин 9…
– К черту! – Хоумран сорвался с места и бросился к двери, Шин ошалевшими и удивленными глазами наблюдала за его побегом секунду или полторы, а потом резко пригнулась, упав на колени и схватившись за бортик руками:
– Стой! – крикнула она – стой! Или нарушишь правила!
– Да плевать мне! – Хоумран почти дошел до двери, еще шаг и его пальцы коснуться рычага двери, еще одна секунда и он откроет дверь и сбежит из комнаты. Чертова цепь… Шин вцепилась мертвой хваткой, в ее глазах страх и паника, похоже, все пошло не по ее плану. Совершенно не по ее плану.
– Да пусти ты! Сучка! – Хоумран схватился за цепь, за самое ржавое звено и сильным рывком разорвал ее, звенья цепи с металлическим звоном и лязгом разлетелись по холодному серому полу этого бетонного мешка. Ладонь Хоумрана легла на рычаг стальной двери, еще секунда, еще мгновение и он резко повернув его – откроет дорогу к свободе.
– Стой… подожди! – рука и сердце парня дрогнули, он медленно обернулся, смотря на теперь уже выглядящую жалкой Шин, бессмысленно цепляющуюся за бортик, словно утопающий за соломинку.
– Не буду я ждать, уж прости, но… чего я вообще извиняюсь? Ты сучка должна сдохнуть, а я стану победителем в этой чертовой игре!
– Если нарушишь правила, то тебя ждет наказание – грозно и спокойно сказала Шинген, ее голос прошел через тело мужчины, вызвав судорогу в теле, что это? Сомнения в его душе? Страх? Он замотал головой, стараясь прогнать морок. Сейчас не время для жалости и не время сомневаться, она хочет лишь сбить его с мыслей и вселить в душу сомнения.
– Предложу это ровно один раз – вернись, и продолжим игру – ее голос был твердым как сталь, ни нотки страха или тревоги, будто она уверена в победе.
– Иди к черту! – Хоумран с лицом залитым холодным потом, с силой рванул рычаг двери, будто дергал стоп-кран поезда. Он еще удивился, как легко открылся столь массивный засов, сперва все шло с трудом, но на середине дверь, будто сама по себе продолжила открываться и без его участия. Через мгновение дверь вырвало с корнем, и она улетела куда-то в темноту, а еще через секунду и его самого словно неведомая ужасающая сила оторвала от пола и втянула во тьму…
Шин вжалась в бортик, держась из-за всех сил, ее волосы трепетали так сильно, словно она угодила в шторм, через несколько секунд когда давление выровнялось, из труб полилась ярко-красная пенящаяся жидкость.