Эромагия
Шрифт:
Тот пошевелился, розовые телеса его заходили ходуном и будто вспучились. Ведьма даже привстала, до того эта картина поразила ее. Он напоминал покрытый кожей холм с ручками и ножками. Неужели это может ходить, вообще как-то передвигаться? Удивительное дело… А женщины? Как им не противно? Анита на их месте ка-ак хряпнула бы этого мужика опахалом по башке! Тем более что башка не была украшена чалмой, и в солнечных лучах блестела шарообразная лысина, и жуткие складки залегли у тройного… нет, пятерного, даже шестерного подбородка. Или даже семерного.
Почему они это делают? Она так возмутилась,
Опахала замерли в воздухе. Толстяк заворочался, тяжело приподнялся на локте.
— Солнцеликий… — начал главдервиш. — Великая опасность…
— Опасность?! — Голосок донесся будто откуда-то из недр жирной туши. И был он тонким, писклявым — никак не соответствовал внешности.
«Солнцеликий… — подумала Анита. — Так это что, падишах Оттоман, что ли? В смысле — бывший падишах?»
— Что-то угрожает нам? — Толстяк сел, и струйки воды качнулись, когда по поляне пронесся ветерок, поднятый необъятной тушей. — Так спасите, спасите меня!
— Мы как раз работаем над этим, ваша солнцеликость, — заверил дервиш.
— Ибн Кемаль, ибн Кемаль! — Оттоман ладонями всполошенно стал колотить по ковру, на котором лежал. — Тревога, твоего падишаха хотят убить!
— Да нет, это просто девчонка… — начал дервиш.
— Кемаль, проснись, шайтан побери!
Ковер зашевелился — края выгнулись, пошли волнами. Затем он свернулся, будто обнимая падишаха за плечи, — и тогда-то Анита увидела, что он украшен красно-оранжевыми звездами, и одного угла у него не хватает…
Все это время она стояла между деревьями, не двигаясь. Когда ковер с Оттоманом начал взлетать, ведьма попятилась. Тут же главдервиш повернул голову, взгляд его узких темных глазок метнулся к ведьме.
— Она! Это она, держи ее!
Оттоман взвизгнул. Ковер, просунув часть себя ему под мышки, а другой частью обхватив толстяка за плечи, взлетел, приподняв расползшуюся тушу. Дервиши бросились вперед, а ведьма, наоборот, — назад.
— Мустафа! — завизжала она. — Эй!
Джинн спал, лежа на боку и подложив ладони под щеку. Ведьма остановилась над ним, оглянулась — позади ветви ходили ходуном — и ткнула ногой по ребрам. Никакой реакции — он даже не пошевелился.
— Мустафа!!! — заорала она.
Показались дервиши. Увидев ведьму, они перешли на шаг.
— Подъем!
Анита присела, схватила его за нос и стала дергать. Позади преследователей из чаши вылетел маленький джинн с ведром. Увидев зеленую шапку главдервиша, он подлетел ближе, приглядываясь, что-то уважительно прожужжал — шапка была большая, пышная, — завис над ней и перевернул ведро, вылив на верблюжью шерсть все содержимое.
— Прочь! — заорал дервиш, яростно размахивая руками.
Анита выпрямилась, растерянно огляделась, а затем, действуя скорее по вдохновению, чем обдуманно, с размаху ударила ногой Мустафу по заду, постаравшись попасть точно в центр…
— О! — Джинн резко сел, отведя руки за спину и ухватившись за ягодицы. Глаза его выпучились, он начал медленно поворачивать голову, скользя полубезумным взглядом по окружающему. — О-о-о-о!
— Взлетаем! — наклонившись, рявкнула Анита в мясистое бледно-розовое ухо и обхватила Мустафу за шею.
Дервиши были уже рядом, когда он оттолкнулся ногами от пола. У ведьмы перехватило
Будто комета Мустафа взмыл вверх. Анита зажмурилась — джинн с грохотом и звоном головой пробил толстое стекло, при этом еще и вращаясь. Обхватив его ногами за поясницу, ведьма осмелилась чуть приоткрыть один глаз — над ними с бешеной скоростью кружилось небо.
— Тормози! — выкрикнула она. — Стой!
Но Мустафа не слушал. С крыши за ними взметнулись было треугольные ковры, но тут же отстали, кружась в вихрях, поднятых джинном.
Башня уже осталась далеко внизу… и в стороне. Он несся по широкой дуге, вокруг свистел воздух. Открыв второй глаз, Анита выглянула из-за покатого плеча. Земля под ними проворачивалась, мелькали крыши и дома… а затем потянулся склон Попокапетля. Возникла и исчезла широкая прореха, спиралью тянувшаяся по нему, затем второй ее виток, третий… Они достигли верхней точки и начали снижаться головами вниз — хорошо, что теперь уже несколько медленнее.
Прямо под ними была вершина с обширным черным провалом на середине. Ведьма разглядела каменистые неровные склоны, выступы и впадины, узкие карнизы, а в глубине — что-то слегка бурлящее, будто суп в котелке, который только-только сняли с огня.
— Мустафа, тормози! — повторила она. — А то врежемся…
Джинн наконец услышал. Голова повернулась, Анита увидела большой глаз с круглым желтым зрачком, который скосился, уставившись на нее. Пухлые губы изогнулись.
— Ты-ы… — молвил джинн. — Ты хто?
Он перевернулся ногами вниз. Теперь они уже не падали, а планировали, не спеша опускаясь к склону. «А ведь я как раз хотела на экскурсию, вот и получила ее», — подумала ведьма.
— Вон на тот карниз… — Рискнув убрать одну руку с шеи джинна, она показала в сторону.
Через минуту они приземлились в сотне метров ниже уровня вершины.
— Ну ты даешь… — выдохнула Анита, на подгибающихся ногах отходя от Мустафы и приваливаясь плечом к отвесной каменной стене.
— Хы… — Джинн, усевшись на краю каменной полки и болтая толстыми ногами, повернул к ней широкой лицо и ухмыльнулся.
— Не вздумай улететь без меня! — сказала ведьма, осматриваясь.
Каменный балкон, на который они опустились, висел в сотнях метров над темным пространством, где по краям вспыхивали багровые огни — что-то там двигалось и глухо бурчало. Вверх шел ровный поток жаркого воздуха, волосы Аниты шевелились, будто живые. Отвесные стены кратера во множестве покрывали естественные выступы и впадины… хотя не все среди них имели природное происхождение. Здесь были тянувшиеся спиралями широкие и узкие карнизы, полки, балконы, каверны… Еще — лазы, ведущие куда-то в глубь горы. На некоторых росла трава или чахлые деревца. Анита повернулась, уловив движение сбоку. Далеко слева на склоне рос садик, состоящий из кустов и кривых деревьев с пышными кронами. В них что-то двигалось, а еще ведьма заметила, как нечто небольшое взлетает из глубин кратера. Когда оно поднялось выше, стало видно, что это вроде жука на парашютике — хитиновое тельце висело на белесых жгутиках, торчащих из-под прозрачной округлой оболочки, которая легко колыхалась в потоке, поднимая насекомое. Потом ведьма увидела и других обитателей бездны: странного вида птичек, серых гусениц, что ползали по камням, стрекоз с круглыми крыльями… Здесь, в горе, был свой мирок. Вот только людей не видно.