Эромант. Система Соблазнения
Шрифт:
— Почему не сказала раньше?
— А ты и не спрашивал, — донеслось сквозь гулкий стрекот.
Я достал из брезентового мешочка пузырек с красной жидкостью (зелье здоровья) и зеленоватую припарку на куске пластыря. Наклеил эту штуку на рану, и кровь сразу остановилась, а боль утихла.
Когда же осушил до дна лекарство, головокружение вмиг прошло, а вслед за ним — и слабость. Не скажу, что восстановился полностью, но вернул вполне сносную боеспособность, а большего пока и не надо.
Потянулся к трофейной винтовке, как вдруг раздался сухой одиночный выстрел,
По ее спине в районе сердца растекалась алое пятно — соратница погибла мгновенно, однако сошки зацепились за карниз и не позволили ей упасть. Она так и осталась навеки на боевом посту, всю жизнь прослужив злу, но отдав ее за правое дело.
У двери в подвал стояла Ирма в длинном вечернем платье — полностью вылеченная, без следов от веревок и пыток, с уложенными волосами и даже легким макияжем.
В одной руке немка держала дымящийся «маузер», во второй — отделенную с хирургической точностью голову Фиавин.
Из глаз, носа и рта мятежницы торчали пучки окровавленных побегов, очень похожих на волосы, что застревают в стоке ванной.
И судя по обилию крови, проросли они задолго до того, как девушку казнили. И что-то подсказывало, что вся эта рассада вылезла не только из лица.
А значит, умирала безумица пусть и недолго, но очень мучительно. Вот вам и честный справедливый суд. А ведь мог избавить от страданий их обеих.
Позади фрау показалась Айлейн с «кольтом», и все увиденное вмиг обрело смысл. Ушастая предательница, о которой я и думать забыл, украдкой освободила наставницу — глупо полагать, что та не дала ей второй комплект ключей.
Ирма же быстро пришла в себя после исцеления и взяла оборону в свои руки. Но перед тем в свойственной манере отомстила за мучения.
И судя по тому, что меня до сих пор не пристрелили, а лишь взяли на мушку, решила закончить начатое — и взять то, о чем давно мечтала.
— Свяжи его, — велела фон Винтер. — Дернется — прострели колени, только не задень вены. Он и так потерял много крови, а она ему ой-как понадобится. В отличие от коленей, — садистка расплылась в зловещей улыбке.
Я поднял руку, чтобы приголубить падаль молнией. Грянул выстрел — и пуля прошила ладонь насквозь. Я зашипел сквозь стиснутые зубы и едва не завалился набок от вспышки непередаваемых ощущений.
Но принцессе и этого оказалось мало. Она подошла и с ходу вмазала сапогом по лицу. Я шлепнулся на спину, эльфийка села сверху и добавила рукояткой по лбу. Когда же я приготовился нырнуть в черное ничто, по глазам ударил яркий золотой луч.
Жрица полностью залечила раны, но лишь для того, чтобы садануть по морде еще раз и расквасить в кашу нос.
— Когда учитель завершит свой главный эксперимент, то отдаст тебя мне. И ты ответишь за каждую капельку крови, которую она пролила из-за твоего вероломства и предательства.
— Предатель обвиняет кого-то в предательстве, — расплылся в ехидной ухмылке. — Иронично.
Новый удар пришелся в
— Я буду резать тебя, а потом лечить. Потом снова резать. И опять лечить. Я сниму кожу с твоих ног, нарежу, как колбасу — и скормлю тебе же. А перед этим хорошенько прожарю, когда плоть еще будет на костях. И после того, как от тебя останется лишь четвертованная тушка, начнется самая интересная часть моей работы. Я буду потрошить тебя и вынимать кишки. Потом засовывать обратно — и лечить. А затем потрошить снова. И так до тех пор, пока ты не сойдешь с ума. Но даже безумие не отрешит тебя от боли. Я буду терзать твою жалкую оболочку, пока ты не сдохнешь от старости. Так что несколько десятилетий ада я тебе обеспечу. Я не устану и не заскучаю — как понимаешь, мне спешить незачем.
— Фрау Винтер? — в холл вошли охранники. — Вы в порядке?
— Как видишь, — немка вскинула острый подбородок. — Мятеж подавлен, а бунтари понесут заслуженное наказание.
Эльфийка перевернула меня на живот и надела колдовской ошейник, после чего стянула запястья моим же ремнем — да так, что пальцем не шелохнешь.
— Отнесите эту русскую свинью в спальню госпожи Айлейн, — распорядилась Ирма. — Затем — наведите порядок и опишите трупы, чтобы составить в Компанию заявление об ущербе. А уж после — навестите наших ушастых красавиц и согрейте, как в последний раз. Заслужили.
Янки расплылись в сальных ухмылках. Я же дернулся, но получил мыском под ребра. Ну и ладно, потерплю. Главное, что тварь забыла про Анри.
— Ах да… — у самой лестницы немка замерла и щелкнула пальцами. — Чуть не забыла. Вытащите рыжую суку из башни. И порвите ей задницу за каждый уничтоженный спонсон. С рабынями поосторожнее — это собственность АТК. Девку же — не жалейте. Дерите так, чтобы samenиз ушей полился. А потом подготовьте ей столб. Как удобрение простолюдинка не пойдет, поэтому я посажу пшеницу прямо на ней.
Душу сдавило холодным страхом, но я ничего уже не мог сделать. Похоже, выбранные варианты все же привели к плохой концовке.
Если бы я отдал немецкую мразь Фиавин или убил бы сам — ничего этого не случилось бы. Одно неудачное решение стоило нам победы, а вместе с ней — чести и жизней.
Ведь по сути меня тоже изнасилуют в самое ближайшее время. Но пугало даже не это — насильница все таки женщина, хотя приятного тоже мало.
Пугало то, кем станут мои дети с такой-то мамашей. И какой катастрофой обернется заполученная эромантия в руках беспринципных захватчиков, подонков и головорезов.
Даже если с Сердцем Авилана у янки не выгорит, мои наследники усилят Компанию так, что горы манорода им просто не понадобятся. Все-таки надо было себя подорвать… Но кто ж знал, что все так обернется.
Меня отволокли в комнату, срезали одежду и привязали веревками к кровати, после чего Ирма отправила ковбоев убирать тела и развлекаться. Сама же взяла из рук помощницы серебристый чемоданчик, где в мягких нишах лежали пузырек с янтарной жидкостью, баночка с белым кремом и пустая склянка.