Эротические рассказы Рунета
Шрифт:
Но Денис был занят не этим. Ему мешала статичность позы Тани. Ему хотелось видеть ее в разных позах. Он даже не мог бы перечислить эти позы. Он собрал дыхание и попросил:
– Ты можешь подвигаться?
– В каком смысле? – удивилась Таня совершенно спокойно.
– Ну, потанцевать там...
– А это нужно? – танцевать ей видимо не хотелось, но, увидев умоляющие глаза Дениса, смягчилась, повернулась (как красиво!), нажала клавишу на маленьком обшарпанном кассетнике (у нее и магнитофон есть!), помедлила, и стала... ну не танцевать, а так... когда вроде на дне рождения у кого-нибудь уже пора танцевать, но народ еще не завелся.
Всякий раз, когда она ловила на своем теле взгляд Дениса, она краснела,
Та девчонка, которая соблазняла своей попкой под белыми шортиками с ракеткой в руках, делает примерно те же движения уже совершенно голой, перед ним и для него! Ему уже не надо всматриваться в складки ткани, чтобы восстановить в уме, что же там под ними находится! Он может смело разглядывать, нагло и пристально, что там у нее находится между ногами (ах, что там находится!), это входит в правила игры! А Танина пишка принимала в зависимости от поворота и положения ног самые разные очертания, неизвестные ранее и одновременно хорошо знакомые по урокам физкультуры. А какие у нее были бедра! А какая попка, не закованная ни в какую ткань!
Таня тоже заводилась. Щеки ее раскраснелись, двигалась она свободнее, стараясь, впрочем, не выпускать из виду Дениса, приоткрытые губы ее были влажны...
Мечты поистине сбываются! Впрочем, даже в мечтах Денис не представлял себе ТАКОГО! Он просто не верил, что такое может быть на самом деле. Денис почувствовал, что больше не в силах сдерживать свой оргазм и из последних сил, не прикасаясь к Бену, просипел:
– Подойди...
Таня послушно подошла, вся радостная, не понимая, что происходит, но готовая поддержать игру. Денис всей ладонью свободной руки плотно накрыл Танин лобок от пушка до того места, где щелка уходила между бедер. Таня от неожиданности присела и сжала колени.
Денис узнал то движение, которым девчонки реагировали на лапанье, и бывало в метро или набитом автобусе ему случалось ощутить то же самое движение девчачьего тела, когда он как бы невзначай тыкался рукой им между ног.
И хотя Таня тут же выпрямилась, и бесстыдно подставила свое мягко-упругое богатство бесстыдно жадной ладони Дениса, это было то самое движение, стеснительное и естественное, движение стыда и возмущения, только тогда Денис только угадывал в складках и швах ткани желобок посреди пишки, а теперь он ощущал его без всяких юбок и трусов, в предельном контакте, всей рукой, и у него еще было время...
А-а-ахх! У-у-ухх! Искры и молнии! Взрывы и гром! Денис выпустил длинную белую струю куда-то в дальний угол комнаты, в последний момент сжав Бена твердой рукой и отведя прицел от Таниных коленей, и еще одну, туда же! И еще, послабее!
Кончал он, наверное, целую минуту. Когда он смог, наконец, вдохнуть, перед глазами у него плавали золотые кольца, в ушах звенело, а рукой он крепко держался за ногу сестры чуть повыше колена. Таня смотрела на него с восхищением, уважением и завистью, совершенно неуместными с точки зрения Дениса.
– Ну, ты даешь! – сказала она.
Денис едва мог улыбнуться в ответ. Отдышавшись, он незаметно вытер пальцы о покрывало и надел штаны и рубашку, совершенно не в силах соображать.
– Я пойду отдышусь, – выдавил он, пока Таня (опять-таки красиво!) облачалась в те же шорты и футболку.
Он направился к себе в комнату, повалился на кровать и некоторое время блаженствовал в состоянии душевного и физического комфорта. Нет, устроить себе ТАКОЕ зрелище! Он все-таки молодец. Ну, такая девочка! И в таком виде! Повалявшись и натешив
– Ты есть будешь что-нибудь? – спросила она его так же непринужденно (ну точно, пригрезилось!), не прерывая танца с курами.
Денис помотал головой. Он уже совершенно не представлял, как можно перейти опять к той самой теме. Ну, как? Подойти и сказать: "А можно взять тебя за жопу?". Если б она хоть подмигнула, что ли, или улыбнулась заговорщически...
– А на речку пойдешь? А то сейчас Ирка придет...
– И чего? – поинтересовался Денис хмуро, подозревая, что сейчас он перестанет занимать внимание сестренки, потому как придет Ирка, видимо, та самая подружка, о которой говорила баба Катя.
– И на речку пойдем. Или у тебя дела? – она издевательски посмотрела Денису в глаза.
– Ну, можно, – протянул Денис.
На речку – это значит купальник. Ну, хоть так. Как девчонки переодеваются, завернувшись в полотенце, Денис знал. Ничего не углядеть.
– Мы еще в разбойников играем, – сказала вдруг Таня и замолчала.
В разбойников? Есть масса игр в разбойников, но чтоб девчонки... Денис хотел было поинтересоваться подробностями, но решил, что ни к чему. Там видно будет. Он им покажет, какая бы это игра ни была. Денис пошел, слопал на дорожку еще кусок колбасы, и уже собрался было что-нибудь помастерить в комнате, как с улицы раздался девчачий крик:
– Танька!
– О! – сказала Таня, – это Ирка. И выбежала.
Денис помчался в комнату надевать плавки. Он несколько опасался, что его кандидатура не вызовет восторга у Иры, и что его могут просто не взять, но... в крайнем случае, он просто выяснит, где речка, и пойдет туда самостоятельно.
– Денис, ты скоро? – послышался Танькин крик.
Ага, берут! Денис сорвался с места, на ходу застегивая штаны, и степенно вышел из дому.
Епископ Герфорд держит путь через Шервудский лес.
Отважный Робин говорит: "Идем наперерез!"
В некотором отдалении стояла Таня, рядом с ней стояли еще две девчонки.
Денис было удивился, откуда третья, но разобрался, что одной из них, в платьице, лет одиннадцать, ну двенадцать максимум, так что она была наверняка пристяжной. Вообще, если быть честным, Денису нравились такие девочки. У них были наивные нежные мордочки, Денис прозвал их про себя мамины дочки, у них были замечательно тоненькие фигурки, в которых почти все (кроме грудей) было на месте, всегда круглые попки (куда что потом девается?), и не было презрительного отношения к парням. В метро (опять метро!) Денис всегда старался облапать таких девочек, так как шума они не поднимали, а либо молча старались отодвинуться, либо просто не замечали. Они были основным его нечастым урожаем (ну, часто ли встретишь в транспорте, пусть даже в автобусе, симпатичную девчонку одиннадцати-двенадцати лет, и чтобы была толпа, и чтобы она была рядом, и чтобы рядом не было его родителей, препятствовавших его перемещениям. И чтобы ей не сразу удалось вырваться из Денискиных рук. Бывало, впрочем...).