Error 404
Шрифт:
– Четыре минуты, - сообщил Дэн. Катерина уже подводила вереницу челноков к тягачу, и капитан отключился от погрузчика. Кас улыбнулся виртуалке и понадеялся, что она в своей виртуальности заметит эту улыбку.
– Хорошо исполнено, Кати. Надо было дать тебе эту работу раньше. Все-таки Дэн соображает!
– Не болтай, - голос виртуалки звенел усталым металлом.
– Прими лучше груз, тяжело...
– Сейчас, секунду. Переходи на тягач.
Виртуалка не отозвалась, и Кас нахмурился. Катерине опять было нехорошо. Иногда с ней
Отключение блока памяти ударило не только по виртуалам - по всей виртуальности. В невидимой ажурной сети появились зияющие дыры. Здоровыми, только беспамятными остались лишь те виртуалы, кто в тот момент был не активен, отдыхал, спал. Отвлеченные в рабочую часть сети погибли либо получили увечья. Катерина оказалась как раз таким инвалидом. Виртуалы не могли потерять руку или ногу, как реалы, но травмы вроде потери зрения, слуха, возможности двигаться были общими для обоих миров. Кроме того, у виртуалов были и свои, странные на взгляд реала болезни и травмы.
Однажды Кас был свидителем приступа у Катерины. Приступ начался внезапно, когда они беседовали по видеосвязи. Голос виртуалки вдруг зазвенел, лицо приобрело необычайную даже для реалки четкость, будто фотография с большим разрешением. Потом по иллюзии ее кожи пошли черные трещины, как на старой фреске, и Кас испугался, что виртуалка сейчас... разобьется. Что тогда останется? В этот момент Катерина оборвала связь.
– Что с тобой такое?
– рубанул он при следующей встрече.
– Уродство. Спасибо вашим родителям за него! Мои связи в виртуальности стали хрупкими. Иногда они рвутся.
– И как это можно вылечить?
Виртуалка грустно усмехнулась:
– Никак. Когда Антон стер наш блок памяти, он создал в виртуальной сети прорехи. Дыры. Вот одна такая дыра пришлась на меня. Каждый приступ может быть последним. Я только усилием воли сдерживаю себя от распада. Но воля слабеет...
– Это больно?
– Это ужасно! В старости, когда мы слабеем, нас могут замещать другие, в конце концов, твою оболочку займет новый виртуал, нас всех с детства готовят к этому. А со мной будет не так. Меня ждет распад, полный. И эту дыру никто и ничто никогда не займет. Я не сольюсь с виртуальностью, как все, а исчезну. Навсегда.
Кас подвёл погрузчик ближе к вагончикам, зацепил еще два манипуляторами. Показалось, челноки уже словно бы никем не управляются... Катерина отпустила их за миг до того, как он подхватил. Два других в этот же момент двинулись к планете – виртуалка, рассчитав, что за последними челноками реал вернуться не успеет, послала их к спутнику.
– Кати, ты где?
– На тягаче, - отозвалась Катерина. Он больше не слышал её дыхание. И голос виртуалки отзывался в наушниках странным металлически-дребезжащим эхом. Почему-то Кас был уверен: это не проблемы связи, не помехи виртуальности: странное эхо – свойство голоса виртуалки.
– Катерина, уходи. Я сейчас вызову
– Быстрее цепляй челноки. Мало времени! – то же металлически дребезжащее эхо многократно умножило слова виртуалки. Будто ветер поет на разные голоса, пролетая через проржавевший до дыр пустой железный сосуд.
– Не надо себя мучить!
Она не ответила. Кас предельно быстро повёл челноки к тягачу. Обе сцепки прошли отлично. Тогда он вспомнил о джийанах и глянул на часы:
– У нас две минуты. Кати?
Молчание. Потом короткий то ли вздох, то ли стон, будто бы дребезжащим эхом отразившийся от металлических листов. Касу опять представилось лицо виртуалки, на сей раз в страшной паутине трещин, и он стиснул зубы:
– Ты можешь отключиться, Кати! – он осёкся, поглядев назад. Челноки, что виртуалка направила в атмосферу, обходили голубой полукруг планеты по дальней траектории. Катерина чуть-чуть промахнулась: до поверхности спутника они так не долетят. А сейчас они двигались в ту сторону, откуда скоро должен был появиться крейсер джийан.
Две минуты... Не успеть! Только за челноками, обратно уже никак, - он еще додумывал эту мысль, а руки уже тянулись к штурвалу. Резкий разворот. Погрузчик на предельной скорости понесся за челноками. Кас быстро нажал кнопку связи с главной рубкой.
Дэна в рубке по-прежнему не было. На мониторе показалось чрезвычайно расстроенное лицо Капы.
– - Кас, возвращайся на «Красавицу» немедленно, - приказала она.
– С челноками разберемся. Я минуту назад отправила запрос Джаду, пусть кто-нибудь заменит Катерину.
– Минуту назад! И он до сих пор не ответил?!
В голове уже выстраивалась ужасная версия предательства и заговора виртуалов...
Капа отвечала что-то про помехи, но ее теперь перекрыл голос Кати, по-прежнему умножавшийся металическим эхом:
– Возвращайся на «Красавицу», Кас. Я закончу. Вижу ошибку, исправляю.
Челноки вновь включили сои маломощные двигатели. Виртуалка принялась осторожно переводить их ближе к планете.
– Кати, сосредоточься на себе.
– Это ты не глупи!
– резко.
– Возвращайся на «Красавицу»... мальчик! Как мне уже надоела ваша подозрительность!
Стараясь пока не реагировать на обидное «мальчик», Кас вновь развернул погрузчик и двинул к «Красавице». Два челнока у него за спиной начали уверенное движение к планете.
Две минуты... Одна! Солнечные батареи «Красавицы» погасли и ушли под обшивку, выдвинулась противоастероидная броня с проекторами между сегментов, и корабль набросил маску еще одного ледяного спутника планеты-гиганта.
– Как ты, Кати?
– спросил Кас, подлетая к открытому доку. В ответ - вздох... Нет, не вздох уже - шелест, какой-то лязг. Гулкие быстрые удары, будто кто--то отчаянно молотит в дверь из железного тонкого листа.