Error 404

Якимова Ира

– Интересно, что он тут делает?
– заметила Эля.

– Не знаю. Полагаю, это случайная встреча, - голос Дэна звучал растерянно. ''Объект 670'', - тихо заметила Капа, и капитан просиял:

– Ах, точно! Здесь недалеко объект 670, потерявшая родную систему планетка. Она - колыбель ураноса.

– Так значит, он вылупился?! - обиженно протянула Эля.
– Такое зрелище пропустили!

– Нет. Тот, что засел в 670-ой, скорее всего, давно мертв. Без солнечного света и тепла они хиреют.

– Значит, это его родитель? Мама или папа? А, может, тот, который

сидит в 670-ой, только уснул, и этот прилетел его будить? А если он проснется?
– наперебой загалдели близняшки.

– Хорошо. Я запрошу проверку сейсмической активности объекта 670, и мы это выясним, - успокоил их Дэн.

– Вы знаете, что ваши родители пользовались способностью ураноса к гиперпространственным прыжкам?
– вдруг тихо сказала Катерина Касу.

– Что-о? Повтори.

– Джад как-то упоминал. Кажется, вашим родителям удалось приручить одного ураноса. И он отвёз «Красавицу»... по неизвестному мне маршруту.

– Приручить зверя, размером с планету? Я помню, они изучали ураносов, но далеко, с безопасного расстояния... Вроде бы.

– Может быть, я неправильно выразилась, - прошептала виртуалка. – Может, это вовсе не зверь. Ты посмотри на него. Может быть, это бог. И он услышал одну земную молитву.

– То-есть уранос однажды перебрасывал «Красавицу», но куда?

Катерина не ответила. Уранос почти уплыл с главного монитора. Был виден лишь черный край его паруса, переливающийся золотыми искорками, скоро пропал и он.

– Как ты понял, что распад мне не грозит? – ещё тише спросила виртуалка. – Ты ведь понял, поверил в это, не просто пытался успокоить. Я видела это по твоим глазам. Все меня боятся во время приступов. А ты не боялся, ты видел что-то, чего никто не мог увидеть.

– Я был уверен в том, что видел, - осторожно сказал Кас. – Да. Распад тебе не грозит. В эти моменты ты просто… преображаешься.

Она кивнула.

– И я увидела это… в твоих глазах. И стала спокойна. Спасибо.

Они помолчали.

– Джад сказал еще кое-что интересное, - еле слышно прошептала Кати. Видимо, счастливо окончившийся приступ расположил ее поболтать, и поболтать о сокровенном.
– Ты знаешь нашу легенду о том, что дитя Эрны однажды откроет виртуалам путь в реальность? И дитя Эрны придёт к нам из реальности, оно будет реалом… Так вот, в поледнем споре с изоляционистами решающим аргументом Джада стало то, что дитя Эрны уже пришло к нам. Здесь, на «Красавице». То-бишь один из реалов - наш избранный, - она робко улыбнулась. – И я сейчас думаю, что это ты.

Кас неуверенно засмеялся. Сказать, что он был ошеломлён, значило ничего не сказать:

– Может, Ал? Я не тянусь к виртуальности... Нет, нет, Кати!

– А я говорю: это ты! Я поняла сегодня. Другие реалы не такие.

Кас машинально надел шлем. Потом снова снял. Снял перчатки: ладони вспотели, хотя не должны были. Следовало бы посмеяться нелепому предположению Катерины, но он не мог. Ее слова: не такой, как другие реалы, наоборот, приятно удивили, обрадовали его. Его, рыжую аватару Дэна! Сравнение с кэпом не льстило Касу. Он хотел быть собой, а не младшей копией капитана. Но где

он, он сам? Какие мысли, мечты, идеи, черты - его и только его? Сейчас даже близняшки порой путались, и обращались к нему как к Дэну, а Кас злился и завидовал Алу, обладавшему каким-то обостренным ощущением своей индивидуальности. Ему же оставалось только демонстрировать команде великолепное владение любой техникой и удивлять экстремальным вождением истребителя - вот уж на что осторожный Дэн никогда бы не решился.

 Наконец Кас спросил, тоже шёпотом:

– А ты не врешь?

– Я? Вру?
– виртуалка неподдельно оскорбилась.

– Ты же изоляционистка. Тебе самой не нужен путь в реальность, твои люди хотят закрыть виртуальность от реалов. Ты должна ненавидеть дитя Эрны! А сейчас разговариваешь со мной, как с другом.

– Я и ненавижу, - лицо Катерины потемнело, и это была не тень-отражение другого виртуала. Это было отражение ее собственной ненависти.
– Ненавижу... и признаю путь Джада. И преклоняюсь перед чудом Эрны. Но я считаю, что виртуальность нужно сохранить целостной, а не переводит ее в реальность. Это уникальный и настоящий, что бы ни говорили злопыхатели, мир, и я люблю его. Я дружу с тобой сейчас, но если ты, дитя Эрны, решишься вывести виртуалов в реальность, будь готов к тому, что я встану у тебя на пути.

Кас поперхнулся. Все же слышать обращение дитя Эрны он пока был не готов:

– А, может, дитя Эрны был кто-то из наших родителей?

– Нет! Оно живо до сих пор. Оно немертво!

– Это тебе тоже Джад сказал?

 Виртуалка улыбнулась:

 - Нет. Это я сейчас почувствовала. Дитя Эрны - наша надежда, и она жива.

Монитор главной рубки чернел дырой в пустоту. Исполин-уранос ушёл, и Дэн, уже недовольный тем, что команда отдыхает в рабочее время, созывал всех на собрание.

Ал.

Ал надеялся, что капитан разрешит присутствовать на собрании, оставаясь в виртуальности, но Дэн настаивал на присутствии во плоти. Поэтому Ал неохотно покинул капсулу с гелем. В душ он не пошел, только обтерся полотенцем и прикрылся легким голографическим костюмом. Ал надеялся, что собрание окажется недолгим, и скоро он вернется в виртуальность.

Как он ни торопился, в главную рубку зашел последним. Близняшки так и сидели в креслах капитана и штурмана, откуда недавно наблюдали за ураносом - веселая Эля и хмурая Тая, обе с волосами, слипшимися от высохшего геля, в таких же как у Ала легких голографических одеяниях. Дэн морщил нос, когда глядел в их сторону или в сторону Ала.

Да, кэп, от нас так и пахнет, если не сказать, несет виртуальностью!

Дэн усадил Капу в кресло, исконно считавшееся любимым креслом Ала, а сам встал за спиной жены. Капа выглядела встревоженной и грустной, и Ал ободряюще улыбнулся ей и подмигнул, но сестра не заметила приветливого жеста. Зато Тая приняла улыбку на свой счет, покраснела, что было заметно даже при ее темной коже, смутилась.

Кас выглядел потерянным: все еще переживал за медлительность и глупость при погрузке льда. Он даже не прошел в рубку, встал у двери, прислонившись плечом к стене.