Ещё Флетч?
Шрифт:
– Как вы себя чувствуете? – спросил Карр.
Флетч задумался,
– Превосходно.
– Это хорошо.
– Можно укрыть меня одеялом?
– Конечно, – Карр сунул термометр в рот Флетча.
Барбара сидела у его ног, с округлившимися от страха глазами. Джума стоял у входа в палатку.
Вошел Раффлз и укрыл Флетча коричневым одеялом.
Карр вынул термометр изо рта, пригляделся к шкале.
– По крайней мере, теперь мы знаем, что выполненные мною фигуры высшего пилотажа не послужили причиной вашего
– Мне жарко.
– Это я знаю.
Карр заставил его выпить стакан холодного бульона и проглотить две таблетки.
– Жаль, – вздохнул Карр. – Мы-то собрались устроить праздничный обед.
Флетч погружался в небытие и вновь приходил в себя. Тогда он слышал, как гремели котлами и кастрюлями в палатке-кухне, как болтали и смеялись под тентом, где размещалась столовая. Карр вновь зашел к нему, привел в чувство, тряхнув за плечо, что-то спросил (Флетч не помнил, ответил он Карру или нет), дал ему еще две таблетки и стакан холодного бульона. В какой-то момент в свете керосиновой лампы он увидел склоненное над ним лицо Барбары. А затем наступила долгая-долгая тишина. Карр пришел к нему и ночью. Помог Флетчу сесть, вновь дал бульон, таблетки. Какое-то время Флетч бодрствовал, лежа под антимоскитным пологом, прислушиваясь к звукам ночной жизни джунглей. Если ему становилось жарко, он сбрасывал одеяло, когда замерзал – натягивал его до подбородка.
Карр пришел к нему и утром. Откинув полотнище, прикрывающее вход в палатку, посмотрел в дневном свете на показания термометра.
– Чтоб вам дожить до таких лет, как указано сейчас на этом термометре <Термометр проградуирован в градусах Фаренгейта. 39 градусов по привычной нам шкале Цельсия соответствуют 102, 2 градуса но шкале Фаренгейта, 40 – 104 градусам.>, – пробормотал он. Вновь дал Флетчу бульон, таблетки.
– Как вы себя чувствуете?
– Превосходно.
– Это хорошо.
Вновь из палатки-кухни, из-под тента слышался шум веселья. Кто-то начал насвистывать несколько нот итальянской любовной песенки. Повторяя их раз за разом. Возможно, птица.
Джума постоял рядом с Флетчем молча.
Потом пришли Карр с Барбарой и Шейлой.
– Вы не спите? – спросил Карр.
– Превосходно.
– Мы собираемся поехать к тому холму, что нашли вчера в джунглях. Помните?
– Конечно. Холм.
– Посмотрим, что мы там выроем. Возьмем с собой кирки и лопаты. Ничего, что мы уйдем?
– Валяйте.
– Шейла останется здесь. Со сломанной ногой в джунглях делать нечего. Она будет вас поить и давать таблетки.
– Хорошо.
– Мы вернемся к вечеру.
– Отлично. Удачи вам.
– К нашему возвращению вам полегчает.
– Абсолютно.
Карр поднялся с койки.
– Ты хочешь, чтобы я осталась? – спросила Барбара.
Флетч хотел, чтобы она ни о чем не спрашивала.
– Нет.
– Я могу остаться.
– Не
– С тобой все будет в порядке?
– Иди и найди потерянный римский город. Ты же не хочешь пропустить этот торжественный момент.
– Я уверена, что он там.
– Надеюсь, так оно и будет.
– Если ты хочешь, чтобы я осталась...
– Нет. Иди с ними. Иди.
– Хорошо, – и Барбара бочком вышла из палатки.
– Вам что-нибудь сейчас нужно? – спросила Шейла.
– Нет. Я в полном порядке.
Вышла и Шейла.
Флетч услышал, как заурчал двигатель джипа. Шум двигателя перекрыли людские голоса. Потом они стихли. Водитель прибавил газу. Раздался крик, взвизгнули тормоза. Водитель вновь завел заглохший двигатель.
Вошедший в палатку Раффлз обтер тело Флетча влажными прохладными тряпками. Он даже повернул Флетча на бок, чтобы протереть спину.
– Рафаэль...
– Да?
– Тебя не затруднит принести все одеяла, которые найдешь в лагере, и навалить их на меня?
– Хорошо. Сейчас принесу.
Тем же утром Раффлз и Уинстон молча вошли в палатку. Подняли койку с Флетчем и вынесли наружу. День выдался на удивление мрачный, небо затянули черные тучи. Они поставили койку под деревом.
Уинстон принес складной стул.
– Будет дождь? – спросил Флетч.
– Вряд ли, – покачал головой Уинстон. – Тучи собирались много раз, а дождь так и не пошел.
Флетч просыпался и засыпал вновь. Случалось, что Шейла сидела рядом, когда он открывал глаза. Иногда он видел лишь пустой стул. Шейла поила его бульоном и холодным настоем трав, давала таблетки, а Раффлз или Уинстон поддерживали ему голову.
– Они еще не вернулись? – спрашивал Флетч.
– Нет, – отвечала Шейла.
– Тебе следовало пойти с ними.
– Мне хорошо и здесь.
– Который час?
– Это неважно.
Каждый раз, когда Флетч открывал глаза, становилось все темнее.
День тянулся как резина.
Вновь Флетч пришел в себя в палатке. Он не помнил, как его перенесли туда.
Карр стоял над ним, широко улыбаясь.
Флетч не слышал, как подъехал джип.
– Как вы себя чувствуете? – спросил Флетч.
– Превосходно! – Карр протянул руку. Поднять свою сил у Флетча не было. Карр хотел что-то ему показать.
– Что это?
– Кусок глиняной вазы. На нем изображен римский солдат, марширующий с копьем и щитом.
– Потрясающе!
Карр протянул другую руку. В свете керосиновой лампы что-то блеснуло.
– А это на случай, что у вас остались какие-то сомнения. Посмотрите! Монета!
– Нет!
– Да! – рассмеялся Карр. – С изображением цезаря Августа. Так мы, во всяком случае, думаем. Симпатичный парнишка, не так ли?
– Они все были симпатичными, в детстве.
– Определенно один из цезарей.