Еще один баловень судьбы

Васильев Николай Федорович

Королевская чета неспешно устроилась на одном из диванов, а церемонимейстер тотчас приставил полукругом стулья для посетителей, которые пока продолжили стоять.

— Присаживайтесь, господа и дамы, — сказала королева по-французски с радушной улыбкой. — Наша беседа может оказаться достаточно длинной…

— Неситэ па (не стесняйтесь), месье, — подтвердил король.

— Маркиз де Шовелен, — обратилась королева к послу, — представьте нам своих спутников.

— Разумеется, Ваше Величество, — сказал посол и продолжил: — Доминик ла Крабер (при произнесении своего имени ла Крабер встал со стула и сделал кивок

головой), старший советник посольства. Родом из старинной гасконской дворянской семьи, его старший брат носит титул барона.

— Можете в дальнейшем звать меня Мадам, — сказала королева и спросила у ла Крабера: — У вашего брата есть сыновья?

— Да, Мадам, — учтиво ответил ла Крабер, но тут же допустил излишество: — Так что я и мой сын обречены оставаться шевалье.

— Не факт, — цинично усмехнулась королева. — Ваши революционеры возьмут и отрубят головы баронам ла Крабер, открыв тем самым Вам дорогу к титулу.

— Надеюсь, этого не случится, Мадам…

— Я тоже надеялась, что моя милая сестра останется живой, попав в котел вашей революции. Но ее притащили к этой гнусной гильотине и обезглавили!

— Мадам, — позволил себе реплику де Шовелен, — при правлении Директории это было бы невозможно…

— В вашем государстве власть меняется так часто, что никому ничего гарантировать нельзя! — сказала, как отрубила Мария Каролина. После чего в зале наступило молчание.

— Хорошо, — прервала эту тягостную паузу королева. — Можете сесть шевалье ла Крабер. А что это за молодой красавец?

— Антуан де Фонтенэ, наш атташе, — продолжил представление де Шовелен.

— Вы из такого знаменитого рода? — удивилась, обрадовалась и огорчилась Мария Каролина. — Кем Вы приходитесь маркизу де Фонтенэ?

— Очень-очень дальним родственником, Мадам, — сказал, встав на ноги, Антон. — Мои родители живут в Луизиане, близ Нувель Орлеана. А породил нашу ветвь шевалье Тималеон де Фонтенэ, рыцарь мальтийского ордена, получивший право на каперство из рук Карла Стюарта, принца Уэльского, и прибывший в Вест-Индию на своем фрегате…

— Очень интересно! — восхитилась королева. — Продолжайте свою историю, Антуан…

Глава шестьдесят третья. Приплюсовки

— Вы умеете быть чертовски обаятельным, Фонтанэ! — признал Бернар де Шовелен по возвращении в посольство. — Я буду теперь опасаться оставлять наедине с Вами свою жену. А на месте короля я запретил бы Вам входить во дворец: Мария Каролина явно Вами заинтересовалась! Может, и правда, поступить как встарь: оказаться в ее постели и руководить оттуда не только ее чувствами, но и разумом?

— Вы смогли бы на это решиться, Бернар? — удивился Антон.

— Не хотелось бы, конечно, но чего не сделаешь ради Отчизны?

Уединившись в своей комнате, Антон стал вспоминать и анализировать некоторые фрагменты встречи с королевской четой. Вот королева удивляется: для чего плантатор из Луизианы явился в революционную Францию?

— Мне жилось там, прямо сказать, скучновато, — "соткровенничал" де Фонтенэ. — А тут я попал в коловорот экстремальных событий и быстро сумел в них обжиться. За военную кампанию прошлого года я поднялся в чинах от лейтенанта до полковника.

— Ого, — сказал Фердинанд. — Но почему Вы, будучи дворянином, не вступили в армию

принца Конде?

— Меня осудила бы невеста, — "признался" шевалье. — Она тоже дочь плантатора и очень богатого, получила прекрасное воспитание и образование, но приставок "де" или "ла" в своей фамилии не имеет. В Луизиане мы все так перемешаны и о дворянских титулах предпочитаем помалкивать.

— Мы наслышаны про американнские нравы, — укоризненно сказала королева…

А вот речь зашла о том, как егерский полковник попал в дипломаты:

— В Париже я стал вхож в салоны Терези Кабаррюс и мадам Рекамье, где и познакомился с Талейраном. Когда он узнал, что я говорю на 5 языках, то сразу в меня вцепился и уговорил пойти на службу в министерство иностранных дел. А там пошли командировки: сначала в промозглый Лондон, а теперь в ваш прекрасный Неаполь…

— Quindi lei e,un interprete? (Так Вы выступаете в роли переводчика?), — спросила королева по-итальянски.

— Per lo piu Signora (В основном, синьора). Ma il mio italiano e lungi dall,essere perfetto (Но мой итальянский язык далек от совершенства).

— Ich bemerkte, Herr Attache (Я заметила, господин атташе), — перешла на немецкий королева…

Король, говоривший мало, вдруг разразился негодованием по поводу появления на дорогах его государства грабителей. Упомянув дурное влияние соседей, вздумавших жить без королей, он назвал конкретного бандита:

— Какой-то Дука повадился останавливать дилижансы на Римской дороге и раздевать путников почти догола! Мои сбирро пытаются его выследить и поймать, но пока безрезультатно…

— Ваше Величество, этого Дуку зовут Анджело? — спросил Антон.

— Кажется, да, — кивнул Фердинанд.

— Тогда о нем можно забыть. Мы с Мэтью (это мой слуга) его убили, а подручных связали и сдали на руки мэру городка Спаранизе.

— Как Вам это удалось?! — воскликнула королева, осияв восторженным взглядом всестороннего хвата…

И вот теперь Антон готов был согласиться с Бернаром, что королева может откликнуться на его поползновения — если их предпринять. Вот только муж ее, хоть и не слишком умен и наверняка имеет фавориток, но пустить жену на вольный выпас вряд ли согласится. Ее он, конечно, не тронет, а щеглу залетному головенку вмиг свернет. Так что ползти "шевалье де Фонтенэ" следует в обратном направлении, подальше от зрелой австрийской красотки…

Если же рассуждать здраво, то в придворном мире надо сначала обжиться, завести знакомства, найти скрытые пружины, им управляющие. Параллельно следует попасть в круг демократов, которые наверняка строят планы захвата власти — а для этого придется мотаться из Казерты в Неаполь и обратно. Эрго: нужно завести себе коляску! Оставшихся от премии денег на аренду коляски и лошади, наверное, хватит, но лучше бы изобрести независимый источник дохода. Может быть, осчастливить какого-нибудь кустаря-металлиста и предложить ему контракт на изготовление стальных перьев, скрепок и кнопок? Изделия можно поставлять в те же лавки, где торгуют бумагой и прочими канцелярскими принадлежностями. Денег много эта торговля не принесет, но доход будет все же постоянным. А если удастся завести связи в правительственных кругах, среди банкиров и в университете, то можно осуществить прямые поставки основным потребителям, причем по эксклюзивным ценам…