Ещё один день

Fomcka2108

Навсегда застывшие в неудобных позах мертвецы напрягали. Воображение рисовало тысячи ситуаций, как все эти тела поднимаются в один миг и набрасываются на нас, разрывая на куски.

Крупное здание церкви стояло печальным монументом всем тем событиям, что дом Господа наблюдал в последние дни цивилизации. Время и погода никак не отразились на ней, в отличие от иных поделок человечества. Лишь редкие поросли травы и мха постепенно появлялись в трещинах каменной кладки.

Огромная дверь в несколько метров высотой была открыта нараспашку. Позолоченные ручки были вырваны с корнем, а на их месте зияли крупные провалы, измазанные

человеческой кровью.

— Что же здесь произошло?

— Я… Не… Не… Знаю…

Мой юный друг принял вопрос, заданный в пустоту, на свой счёт. Мельком взглянув на парня, мне даже стало его жалко. Любой шорох и порыв ветра пугали его всё сильнее, заставляя крутиться на месте в поисках опасности.

— Тише, успокойся. Не думаю, что здесь кто-то есть. А если я ошибаюсь, то этим костякам уже несколько лет. Мы легко с ними справимся. Главное, ни в коем случае не шуми.

— Да…

Я прекрасно понимал, что он чувствует и от этого раздражался ещё сильнее. Мальчик был не виноват в этом. Наверняка, когда записывался в добровольцы, он мечтал об уважении и признании, которых не хватало за уютными и безопасными стенами поселения. Это не говоря о приключениях. Идиот…

Размышляя об этом, я продолжал идти вперёд. Внутреннее убранство церкви претерпело множество изменений. Сотни людей лежали вперемешку, словно надоевшие ребёнку игрушки. На полу и лавках, сваленные кучей, но лица всех без исключения были направлены в сторону огромного золотого креста, возвышающегося над всеми. Несколько разбитых стёкол позади постамента с телом Христа отбрасывали тусклые лучи света, с трудом пробивающиеся сквозь тучи. Множество потухших свечей с фотографиями и засохшими цветами лежали у ног Божьего сына. Похоже, что жители города провели здесь много времени и оставались в церкви задолго до своей смерти. Они сидели обнявшись, прижимая своих близких к груди так крепко, что даже сейчас оставались в одной позе. Что же могло их убить? Газ или ещё какая отрава — единственное, что приходило мне на ум.

Гнилые куски еды и полупустые бутылки с водой покрыты крупным слоем пыли. Дырявая одежда болталась от небольших порывов ветра, дувшего нам в спину, пока старые лепестки от цветов кружились перед крестом. Его золотой отсвет ярко контрастировал с окружающей обстановкой. Будто говоря, что даже после смерти всей паствы, Бог всё ещё здесь.

Я никогда не был ярым верующим, но сейчас, стоя здесь, среди всех этих людей, кто искал спасения в церкви, меня наполняло необъяснимое чувство. Страх нарушить тишину и потревожить это место конфликтовал со здравым смыслом о полезности сооружения.

Подросток остался около входа, продолжая со страхом сжимать бедную палку в руках. С его стороны без конца слышались какие-то шорохи, заставляющие меня постоянно оборачиваться и строить грозное лицо.

Аккуратно ступая по остаткам некогда роскошного ковра, я приблизился вплотную к мемориалу. Шаги отдавались тихим шуршанием и скрипом старых деревянных половиц. Переступая трупы людей и не обращая внимания ни на что вокруг, я опустился на корточки перед давно потухшими свечами.

Хотелось сказать что-то умное, но мысли так и не превратились в слова. Достав старый и потрёпанный спичечный коробок, я в одно движение поджёг несколько свечей. Маленький огонёк осветил ближайший тёмные углы, давая мне рассмотреть всё повнимательнее. Фотографии и детские рисунки здесь сохранились гораздо лучше. Приподняв

один из них, я стёр слой пыли со старой рамки, где фотография была обрезана пополам, оставляя место для вышитого явно детскими руками портрета семьи. Небольшая семья из бабушки, матери и дочери. Они улыбались, смотря на меня, пока мои грубые пальцы гладили стекло. Убрав остатки грязи, я поставил рамку на место, установив перед ней маленькую свечку.

Поднявшись на ноги, повторно осматриваю церковный холл. Многие тела были в порядке, без следов пуль или крови. Ближайший ко мне мёртвый мужчина с давно иссохшей кожей был похож на мумию. Умиротворённое лицо человека, что даже после смерти сжимал в руках тело своего ребёнка. К горлу подступил комок. Мне казалось, что я давно уже привык видеть подобное, но каждая подобная жуткая сцена нового мира ставила мои умозаключения и самомнение на место. Сделав несколько вдохов, я уже собирался пойти на выход, когда краем глаза уловил движения.

Сотни тел оживали. Просыпаясь от долгого сна, они медленно шевелили конечностями. Звук хрустящих костей и стоны "ходячих" становились всё громче, вкидывая в мой организм запредельную дозу адреналина. Последней каплей стал резкий поворот головы мужчины, в руках которого шевелился маленький мальчик, протягивая в мою сторону детский мёртвые ладошки.

— АААА!

Крик парнишки вывел меня из ступора. Тела, ещё секунду назад только подававшие признаки жизни, вскинулись в едином порыве.

Расталкивая ближайшие живые трупы и не останавливаясь для добивания, я рванул на выход. Лес мёртвых рук тянулся ко мне со всех сторон. Так и норовя схватить и утащить в толпу людоедов. Последний метр оставался до дверей, когда я почувствовал стальную хватку на моей куртке. Выворачиваясь из рукавов, я упал на спину, оставляя недовольным "ходячим" бесполезную добычу.

Срываясь на бег, я отпихнул подобравшегося слишком близко мертвеца, чтобы застать последние моменты жизни мальчика, бывшего здесь со мной.

— Б***ь!

Задыхаясь в собственной крови, он тянул в мою сторону единственную целую руку, пока трое "ходячих" срывали зубами мясо с его костей. Рядом валялась так и не использованная ножка от какой-то мебели. В его глазах были страх и надежда, он верил, что ещё может спастись, что я помогу ему, а завтра он уже будет дома, рассказывать родителям и друзьям о случившемся.

Быстро качнув головой в отрицательном жесте, я одними губами попросил у бедняги прощения, срываясь на бег. Площадь перед церковью встретила меня толпами поднимающихся тел. С трудом принимая вертикальное положение, они уверенно шли в мою сторону. У некоторых не было рук или ног, но всё равно, тварей собиралась целая орда.

Метнувшись в сторону, пихаю в плечо ближайшего "ходячего", открывая себе дорогу. Перепрыгивая через мёртвых и "живых", несусь в обход площади. Поворот головы, чтобы рассмотреть творившийся ужас, чуть не стоил мне жизни. В последний момент успеваю поднырнуть под руки особенно шустрого мертвяка. Перехватив топор двумя руками, упираю его в грудь противника, чтобы пинком ноги отправить его в цепкие лапы сородичей.

Вернувшись к армейскому кордону, сношу вынырнувшему из-за хаммера "ходячему" голову. Топор прошёл сквозь сухожилия и позвонки как горячий нож сквозь масло. По инерции меня развернуло в сторону. Сотни мертвецов выбирались из развалин домов, падали из окон, ползли через баррикады и руины.