Ещё один фэнтезийный детектив
Шрифт:
Кроме того, Мелирленс жалел, что не пошел с Втри, ведь он, еще до возращения ее и Шуса, хотел поговорить с профессором Фамбером. Но в то же время он вовсе не горел желанием опять столкнуться с директором Чистеленсом, особенно после той статьи.
Мелирленс уже приготовился поднапрячься и подумать еще раз, однако его прервал чей-то тяжелый взгляд. Отведя взгляд от мостовой, Мелирленс столкнулся с ледяными глазами заместителя ректора Лендальского университета, загороженными
– Что вы здесь делаете, господин капитан?
– холодным голосом спросил Чистеленс.
– Как видите, сижу в коляске, господин директор, - не мнение дружелюбно ответил Мелирленс.
– Вы надеетесь что-то вынюхать, за кем-то шпионите?
– Нет, что вы. Я просто сижу в коляске без какой-либо цели, - почти честно ответил Мелирленс.
– Вы меня не обманете. Пусть я и не могу приказать вам убираться, здесь, к сожалению, уже не территория университета, но так и знайте, я слежу за вами, - сообщил Чистеленс, голосом лидера какой-нибудь империи, раскрывшего государственный заговор, имеющий своей целью в кражу семян подсолнуха для снижения производства подсолнечного масла.
– Мы за вами тоже, - не выдержал Мелирленс.
– Скажите, а почему вы гуляете по улице в середине дня?
– Ха. Я так и знал, -сказав это, Чистеленс развернулся у скрылся за стенами университета.
Когда он уже удалился на значительное расстояние, из-за тех же стен появилась Втри.
– Наконец-то, где ты так долго была?
– несколько резко спросил Мелирленс, еще не отошедший от разговора с директором, чем крайне возмутил Втри.
– Кто я тебе, чтобы так с мной разговаривать?! Жена или...
– Ты моя заключенная, - перебил ее Мелирленс.
– Ах ты так!.. Я... я кроме того, что ходила к профессору, еще заскочила в свою комнату. Книжек взяла для Розетт, ну и для себя. Все-таки мне до вечера сидеть.
– Хорошо, я понял. Может все-таки сядешь и мы поедем?
– Может быть...
Уже после того как Втри, в руках которой действительно была кипа книг, забралась в коляску и они поехали к Керлендерскому милицейскому управлению, она спросила:
– А когда ты успел познакомиться с Чистеленсом?
– Это довольно длинная история, - уклонился от прямого ответа Мелирленс, - но если совсем кратко, то я просто случайно вчера с ним с столкнулся, и он запретил мне появляться на территории университета. Постой, так значит ты все слышала и была поблизости все время нашего разговора?!
– Не такой уж он длинный был, ваш разговор.
– Но почему ты не вышла и...
– И не спасла тебя? Прости, но портить отношения с замом ректора
– Наверное, ты права. А теперь, раз уж у тебя так все хорошо закончилось, можешь отдать мне кошелек.
– Весь?! Но ведь я...
– Да, весь. После я его тебе верну, но в камере-то он тебе все равно без надобности.
– Почему это без надобности?! Ты просто не понимаешь, что можно сделать с блестящими золотыми. Они ведь так блестят..., - произнесла Втри, передавая туго набитый кошелек Мелирленсу
– Втри, а ты уверена, что в твоих предках не было сорок?
– Сороки... это ведь птицы такие? Ты это к чему?
– Да так, просто одна поговорка вспомнилась...
– Что за поговорка?!
– Втри, подозревавшая, что за всем этим скрываться какой-то подлый замысле, но какой именно не понимала, угрожающе посмотрела на Мелирленса. Тот в свою очередь скорчил невинное выражение лица:
– Ты о чем? А, о сороке... да я как-то и забыл, само вырвалось, просто мысли вслух...
Втри затихла, раздумывая какой именно род пытки применить для выбивания этой стратегической тайны. Мелирленс же размышлял над тем, как избежать этой самой пытки, и какой извращенной она может быть. Повисшее молчание нарушил возница, который по всем правилам хорошего тона должен был не только молчать, но полностью слиться с коляской, став ее составным механизмом.
– Откуда же вы, госпожа хорошая, раз не знаете, что за птица эта. Сорока-воровка. От того ее воровкой зовут, что она побрякушки всякие блестящие тянет, пусть они ей и без надобности. Просто от того, что блестят они.
Втри прожгла возницу пламенеющим от гнева взглядом, но секунды через три, осознав, что возница здесь в общем-то не причем, переключилась на Мелирленса. Тот скорчил невинную мину, долженствующую означать, что он дико извиняется и не имел в виду ничего плохого, а даже наоборот, говорил в самом что ни наесть положительным смысле. Несмотря на то, что Втри понимала вся фальшивость этой мины, у нее не оставалось иного выбора, кроме надуться и уставиться на бегущие куда-то стены домов.
Кетрин снилось что-то. Что-то хорошее и пушистое. Она даже еще не успела понять, что именно ей снится, как из сновидений ее самым гнусным образом извлек какой-то посторонний, грубый и хамоватый звук, природа которого определенно была темной и противной роду человеческому.
Этим чем-то оказался окрик тюремщика, склонившегося над ней и дышащего чем-то крайне отличным от фиалок.
– Отвечай, где настоящая ведьма?!