Еще один шанс. Часть 1.
Шрифт:
– Ясно... Всё сделаю...
– корсар подтвердил, что он всё понял. Он стал качать головой в знак согласия.
– А то видишь - умные стали!
– недовольный вельможа стал заканчивать разговор.
– Тендеры проводят...
Глава 19.
Утро на Ивановской площади Москвы многолюдно. На высоком ярко-голубом небе нет ни облачка. Отвесные лучи солнца падают на разноцветные купола и зажигают
Прохор Коробейников поклонился куполам Архангельского Собора, перекрестился и пошёл сквозь толпу, к украшенным фасадам здания приказов. Туда, где стояли челобитчики, ожидавшие своей очереди на прием к судье. Ходатые негромко переговаривались друг с другом, обсуждали последние события, новости и слухи, гуляющие по столице.
К купцу подскочил подьячий и, не стесняясь, протянул руку для подношения.
– Деньгу вымогает, чернильная душа, - Прохор вытащил из-за пояса мелкую монету, вздохнул и отдал её представителю власти.
– Иди за мной! Тебя - ждут, - произнесла довольная "серая личность" и двинулась внутрь помещения.
– Каждый крючок ловит свой кусок, - Коробейников недовольно обругал про себя служителя закона за взятку. А затем молча пошел за чиновником.
В здании приказа они с трудом протиснулись через большой зал, заполненный служащими, посетителями и многочисленными зеваками. По пути к цели преодолели беспорядочно расставленные лавки, сундуки, различные коробки. Наконец зашли в смежную комнату обтянутую тесненной кожей. Внутреннее пространство рабочего кабинета было освещено крупными фонарями и шандалами с причудливыми узорами. За большим столом укрытым дорогим сукном важно восседал дьяк Михайло Рыгов. На плечах "вершителя судеб" накидка из меха рыжей лисицы, подбитая черным аксамитом. На красивом, расписанном золотом блюде, стоящим перед ним, лежало несколько обычных картофелин. Рядом находились свернутые челобитные, большая латунная чернильница, причудливая лампада и несколько амбарных книг.
– Прохор Коробейников, купец гостиной сотни, челом бьёт и просит разрешение на торговлю блюдами, приготовленными из нового корнеплода, - подьячий начал докладывать суть рассматриваемого дела.
– Его будут выращивать в деревенском поле. Кушанье готовить из него собираются в обычной, крестьянской печи. Продавать в лавке Китай-города. Название растения - таганофель.
– "Бумажная душа" зашелестел бумагой. Вытянул другой листок из кипы и продолжил повествование.
– Также просит разрешить продажу ещё нескольких блюд из овощей с похожими названиями. Все они будут выращиваться в Таганово. Деревня принадлежит его компаньону, мелкопоместному дворянину, Алешке Воронцову.
– Хорошо!
– Рыгов высокомерно скривил лицо.
– Я уразумел всё. Ступай отсель.
– Дьяк перевел взгляд на купца. Сжал
– Ты, что пес смердящий удумал? Давно в пыточной не был? Или тебя кнутом не охаживали? Какой - такой таганофель?
– он громко стукнул кулаком по столу.
– Вы там, торговые душонки, в своих лавках и шалашах совсем посходили с ума?
– Колючие глаза бюрократа просто прожигали Коробейникова насквозь.
Кто-то еле слышно заскребся в дверь кабинета, после чего слегка приоткрыл её.
– Пошли вон, смерды! Занят, Я!
– Михайло заорал во весь голос. Он встал из-за стола. Во весь рост выпрямился и снова надменно обратился к посетителю.
– Купчишка! Ты кем себя возомнил? Всяк сверчок - знай свой шесток! Ты восточные пряности продаешь? Вот, и продавай дальше! Тебе, что - дохода мало? А может ты умом тронулся? Или солнце - голову напекло?
В горле посетителя вмиг всё пересохло. Его колени задрожали. Сердце учащенно забилось.
– Нэ... не...т-т.
– Прохор попытался выдавить он из себя что-то похожее на ответ.
– Погляди на это!
– дьяк показал рукой на картошку лежавшую на подносе.
– Оно же мерзкое на вид!
– его лицо исказилось в гримасе омерзения.
– А на вкус? Ты, пробовал? Какие могут быть блюда, из него? Когда подьячий Егорка Отрепьев откусил немного, так весь вечер в отхожее место бегал. Говорит, отвратительно и невкусно!
Блюститель закона взял паузу, собираясь с новыми силами. Он вернулся за стол. С важностью уселся в кресло и продолжил нравоучения. - Прохор, ты же умудренный опытом купец! Ты, что не понимаешь - у вас не купят эту гадость! Вы разоритесь и пойдете по миру! Так, что покайся за содеянное! И не отвлекай по пустякам... своими глупостями. Иди, давай! У меня... важных дел - по горло!
– Чинуша взял перо в руку и склонился над большой амбарной книгой.
– Не губи, кормилец!
– купец бросился к столу и положил на него несколько золотых монет.
– Поймите! Выращивать таганофель - это была последняя просьба покойного отца моего компаньона. Ради этого - он живет! Он так верит в то, что ему позволят исполнить последнюю волю родителя!
– Ну,... не знаю?
– дьяк хищно посмотрел на деньги. Почесал ладонь левой руки.
Купец заметив "добрый взгляд" и правильную примету у благодетеля, достал из-под полы ещё две монеты и с почтением положил их рядом с первыми.
– Опять же если...
– Рыгов зашевелил губами, что-то подсчитывая в уме.
– Если только, он будет...
– служащий быстро открыл ящик и резво сгреб туда золото.
– Например, понемногу продавать, эту гадость... За Тмутараканью! Где глухомань, зверье да гнус.- Дьяк задумчиво начал стучать пером по столешнице.
– Совсем по чуть-чуть. И только,... в своём огороде - будет выращивать!
– "Казенный счетовод" выпрямился. Развел руки в стороны.
– Короче, Прохор, зайди через месяц - другой! Я подумаю...
Ещё несколько золотых кружочков появились на столе. Купец ниже склонил голову.
– Благодетель, ему жити не на, что. Он вложил все свои сбережения в это дело! Последние дни доживает только на хлебе и воде.
– Не знаю...
– глаза бюрократа ещё больше расширились от блеска монет. Он вытянул руку и начал потихоньку их двигать в сторону ящика пальцем.
– Мы так на вас надеялись!
– челобитчик настойчиво продолжал выражать свою просьбу.
– Весь вечер молились Святому Пантелеймону. За Ваше здравие - свечей поставили без счёту!
– Прохор в мольбе прижал руки с шапкой к груди.