Ещё один шанс

Алессандр Джен

Мечта, ставшая кошмаром. В глазах защипало от поступивших слёз, и она поспешно сомкнула веки, чтобы не показать слабости. Молча развернулась, нагнувшись, подняла с земли ключи и сумку.

И лишь когда он окликнул её, Альбина полуобернулась и очень тихо произнесла:

— Мы с тобой ошиблись. Всё закончилось в нашу последнюю встречу. Просто представь, что в тот проклятый день я погибла вместе с нашим ребёнком.

То, как она добралась домой, Альбина помнила смутно. Перед глазами стоял туман, а внутри что-то очень медленно рушилось, крошась по кусочку.

Ключи со звоном упали на столик

в прихожей. Альбина прижалась спиной к двери, молча осматривая обстановку квартиры, затем шагнула вперёд. Замерла в гостиной у журнального столика, за которым часто работала по вечерам. До боли прикусила губу, а затем резко смела со стола всё, что там находилось. Руку пронзила боль — это осколок разбитой декоративной вазы впился в ладонь. А вслед за болью физической в её сознание ворвалась боль от понимания… С губ Альбины сорвалось приглушённое рычание, постепенно перешедшее в стон, а после в рыдание. Она, как подкошенная, рухнула на пол, не обращая внимания на беспорядок и осколки вокруг.

Это ещё не конец?

Нет, всё кончено.

Щелчок закрывшейся двери отдался в спящем доме почти что громовым эхо.

— Тише! Соню разбудишь! — тут же послышался нарочито строгий женский шёпот, быстро перешедший в приглушённый смех, который сразу же затих.

— Уверен, Соня уже спит, — возразил Артём, отрываясь от губ жены и заставляя её отступать до тех пор, пока она не натолкнулись на стену в прихожей.

— Мне бы твою уверенность, — протянула Кира, но тут же замолчала, едва Романов притянул её к себе, заключая в ловушку между стеной и своим телом.

— Так вот тебе моя уверенность, — едва слышно пробормотал он и впился в губы жены, запустив руки под тонкую ткань её блузки, медленно тяня ту вверх. Кира не стала возражать. Только с ещё большим пылом ответила на поцелуй, закрыв глаза и сосредотачиваясь на ощущениях. Задушенный всхлип сорвался с её губ, когда мужские руки добрались до груди.

— Мама с папой пришли! — разрушил их уединение детский вопль. Наверху громко хлопнула открывшаяся дверь, а по полу застучали детские ножки.

Кирина рука, едва скользнув за пояс джинсов Артёма, замерла.

— Чёрт, — сорвалось с губ еле слышно.

Но Артёму, видимо, не казалась такой уж большой помехой дочь, пылающая желанием повидать родителей. Он не дал Кире отстраниться, вновь завладел её ртом, преодолевая хоть слабое, но сопротивление жены. И тут шум резко прекратился.

— Куда собралась, хитрюга? А ну марш в постель! — донесся до них тихий, но строгий голос Руслана. Поскольку никаких признаков того, что Соня продолжила свой первоначальный путь, не было, а подобной команде она покорно подчинялась только, если таковая звучала из уст отца, стоило предположить, что Руслан не стал дожидаться слепого повиновения.

— Ну, дядя Рус!

— Родители сами поднимутся к тебе пожелать спокойной ночи. Вперёд, Софья Артёмовна!

Кира почти видела, как дочь скорчила недовольную рожицу, и, подняв глаза, встретилась с таким же смеющимся взглядом Артёма.

— Напомни мне отблагодарить твоего бывшего, — прошептал он, возвращаясь к тому, на чём их прервали.

— Обязательно, — последовал незамедлительный ответ.

— Может, вы уже как-то дотерпите до своей спальни? — иронично поинтересовался

Князев спустя ещё минут пять, остановившись внизу лестницы.

Конечно, в доме было темно, и он не мог видеть, что там происходило. Но дважды два складывать Руслан давно научился. Особенно с этой парочкой. Потому и успел перехватить Соню, метнувшуюся стрелой, едва услышав, как родители пришли. Девочка обладала просто поразительным слухом, надо отдать ей должное. И столь же поразительное нежелание засыпать, пока отец не пожелает ей спокойной ночи. Руслан не единожды слышал это от Киры. Мол, когда Артём уезжал в командировки, в жизни юной Сони Романовой наступала настоящая трагедия. Ещё бы — она не увидит папу целых сколько-то там дней! Такая привязанность малышки к родителю и забавляла, и умиляла. Особенно на том фоне, что являлась взаимной. Поэтому Князев мог только пожалеть того бедолагу, который однажды решит увести взрослую дочь из-под носа семьи. Слишком крепкие узы, слишком Артём баловал дочь, доводя её самооценку до совершенства. Словно это требовалось при наличии материнского характера! Да, когда-то появится в их жизни тот, кому не позавидуешь.

– А если бы Соня сюда добралась?

— На то ты и с ней, чтобы не добралась, — спустя короткую паузу ответил Романов, показываясь в темноте и ведя за руку жену. Казалось, что это не супруги, проживающие в совместном браке, а влюблённая парочка в конфетно-букетный период, вернувшаяся со свидания после долгой разлуки.

В чём-то Руслан даже завидовал Артёму. Пускай не сразу, но Романов получил то, к чему в своё время был так близок сам Князев. Артём окружил себя теми, кого любил по-разному, но с одинаковой силой. Женой, которая была его второй половиной, несмотря ни на что, и дочерью, что души в нём не чаяла. Если это не счастье, чёрт возьми, то тогда Руслан уже и не знал, возможно ли это счастье в принципе.

— Сдаётся мне, что вы ошибочно перепутали меня со своей личной Мэри Поппинс, Романовы, — беззлобно огрызнулся Руслан. — А это не так даже наполовину.

— А на двадцать пять процентов? — усмехнулась Кира, прижавшись спиной к груди Артёма.

И Руслан, и Кира знали — всё только выглядит так, будто она эксплуатирует Князева. На самом деле ему это было необходимо даже больше, чем им. Кира всегда могла найти кого-то другого, чтобы присмотреть за дочкой. Родителей или, на худой конец, няньку. Но Соня была тем лучиком света, который не давал закрыться Русу. Время, проведённое с малышкой, хорошо влияло на него. И Романова не желала упускать этот шанс. Если она не сумела достучаться до Князева, что ж, по крайней мере, ей удастся хоть немного наполнить его жизнь чем-то чистым, нежным и ласковым.

— Если только на двадцать пять, — подыграл подруге Руслан. — И раз уж вы здесь, а с Соней мы уже попрощались, пойду-ка и я устраивать личную жизнь, который вы мешаете.

— А как же благодарность за оказанную услугу?

— В следующий раз, — усмехнулся Князев, засовывая руки в карманы. — Иначе, боюсь, меня стошнит, если я увижу или услышу ещё хоть немного ваших нежностей.

— Тогда ждём тебя на выходных, — согласилась Киры. — Как насчёт совместного обеда?

— Я подумаю.

— Значит, по рукам, — кивнул Артём. — Будем тебя ждать.