Еще один знак зодиака
Шрифт:
— Мистер Холстон, он был со мной…
— Мисс Подгорная, вы лжете. — Голос Даны Хейли стал зловещим. — Мистер Холстон только что заявил мне, что был у вас в номере, но покинул отель примерно около половины двенадцатого ночи и вернулся туда лишь утром следующего дня.
— Я хотела сказать, что мистер Холстон был со мной, но потом ушел, — вывернулась я и мысленно показала прокурорше язык. Считаешь, что сможешь поймать меня на лжи? О, если бы ты знала, какие оправдания я изобретала раньше для нашего генерального в издательстве, когда наша команда задерживалась
— Допустим, — кивнула Дана Хейли. — Продолжайте!
Что за барственный тон! Тоже мне, истинная американка с герцословацкими корнями! Считает себя всемогущей и измывается надо мной, бедной секретаршей убитой авторши новорусских бестселлеров…
Я изложила Дане все, что мне было известно, в душе проклиная прокурессу. Ничего, в книге, которую мы накатаем с Эдиком, ей достанется. Ой как достанется! Икать по ночам будет!
Когда я завершила рассказ, Дана Хейли встала, буркнула: «Я сейчас вернусь» и вышла.
Ее тон не предвещал ничего хорошего. Так и есть, отправилась советоваться со своим шефом, окружным прокурором, по поводу того, арестовывать меня или нет. Вот они, заокеанские империалисты! Нет, правы, семижды правы депутаты Госдумы от КПРФ и ЛДПР — американцам доверять нельзя: они только и хотят того, чтобы подло всадить нам в бок кинжал. Вот и сейчас запрут меня в свою американскую тюрьму и обвинят в двух убийствах. Меня, невиновную, глупую Марину Подгорную! О, если бы я послушалась мудрую мамочку, которая советовала идти в продавщицы овощного магазина!
В общем, я исходила ядом и желчью, когда появилась Дана Хейли… с двумя бумажными стаканчиками. Один из них она протянула мне со словами:
— Кофе с молоком, но без сахара. Думаю, вы пьете именно такой.
Я с отвращением взяла подношение империалистической прокурорши и спросила:
— И когда вы меня арестуете?
— В следующий раз, когда будет побольше улик, — ответила, отхлебывая кофе, советник Хейли.
Я поперхнулась коричневой бурдой и долго кашляла. Дана переполошилась:
— Мисс Подгорная, это была глупая шутка!
Ага, испугалась, вражина! Могу вспомнить бурную молодость и театральное училище, изобразить коллапс на полу кабинета, а потом нанять Дэнни Сазерленда и вчинить прокуратуре иск на сотню другую миллионов. В Америке все так делают. А уж как стану мультимиллионер-шей, моментально приберу Эдика к рукам.
— Вы можете быть свободны, — сказала Дана, и я решила повременить с коллапсом и мегаиском.
— Вы меня не подозреваете? — спросила я радостно.
Прокуресса вздохнула.
— На данном этапе расследования — нет. Да и не думаю, мисс Подгорная, что вы убийца. Хотя бы потому, что, согласно выводам криминалистов, убийца, напавший на Кристину Монг, был ростом между метром семьюдесятью пятью и метром восьмьюдесятью пятью. Ваш же рост составляет…
— Метр шестьдесят два! — вставила я быстро.
Кто бы мог подумать, что когда-либо буду гордиться своим невысоким ростом, ведь
— А что с головой стриптизерши? — спросила я. — Кстати, спасибо за кофе, он у вас неплохой.
— Кофе у нас в прокуратуре просто отвратительный, — не согласилась Дана Хейли. И продолжила не без ехидства: — Вы же пытаетесь посредством комплиментов и изображая простушку выведать у меня сведения, не подлежащие разглашению. Однако так и быть, кое-что скажу, все равно будет вскоре объявлено. Да, голова на фотографии в адресованном мне конверте принадлежит второй жертве «Зодиака» Кристине Монг.
— А она по знаку Зодиака Рак?
— Мы поменялись ролями, и теперь вы ведете допрос? — наполнилась ядом прокуресса.
— Ну что вам стоит, советник! — заканючила я. — Мне ведь жуть как интересно! Тем более что я имею право на моральную компенсацию за свои страдания в вашей прокуратуре. В особенности, за то, что пила пойло, безосновательно именуемое кофе!
Дана звонко рассмеялась.
— Конечно же, вы вовсе не такая дурочка, какой прикидываетесь, мисс Подгорная! Понимаю, вы играете свою роль — несчастная, запуганная, беззащитная рыжеволосая девочка. Таких обычно хочется защитить. И мистер Холстон так и делает.
Я сжала кулаки и подумала про себя: «Оставь Эдика в покое, мымра! Милашка-журналист только мой!»
— Вы здорово вскружили ему голову, — продолжила Дана, и ее слова бальзамом пролились на мою душу. — Мистер Холстон только о вас и говорит, только и интересуется, как у вас дела и что я намерена предпринять в отношении вас. Однако разрешите дать вам совет, мисс Подгорная: в журналистских кругах мистер Холстон известен тем, что меняет подружек с рекордной скоростью.
Ха, нашла чем меня взять! Вот ведь, змея подколодная американская! Теперь я понимаю твой гнусный маневр — стараешься наладить со мной отношения, чтобы очернить Эдика и завладеть им всецело. Даже если Эдик и меняет подружек, как перчатки (хотя кто сейчас носит перчатки… лучше сказать, как нижнее белье, а кстати — я бы полжизни отдала за то, чтобы взглянуть на Эдика в нижнем белье, и всю жизнь — без оного), то это вовсе не значит, что ему удастся избавиться от меня, Марины Подгорной. Я женщина роковая, так моей мамочке сказали еще воспитательницы в детском саду. И не обязательно быть блондинкой под два метра с ногами от ушей, чтобы завладеть Эдиком. Силиконовые красавицы нужны мужчинам исключительно для постели, а такие лапушки, как я, — для того, чтобы на них жениться.
— Однако это дружеское предупреждение, не более, — пояснила Дана.
А я подумала: ну да, ты мне такой же товарищ, как гусь свинье. Однако не стоит злить прокурессу. Поэтому сладенько-наивным тоном (обычно такой я применяла для Леры Свентицкой, когда пыталась уговорить ее отложить поездку в любимую Швейцарию и вместо путешествия завершить к Московской ярмарке новую книгу) поблагодарила ее и спросила:
— Значит, сведения мадам Матильды оказались правдивыми? Там были и попугайчик, и занавеси, и подушки?