«Эскадрон смерти» из космоса. Звездные каратели

Вихрев Федор

Наемники начали обстрел с дальнего расстояния. Их ракеты больше перепахивали землю перед танками, поднимая клубы пыли. Эффект обстрела был крайне низок, только один столб черного дыма поднялся в небеса. Очевидно, за неимением оружия, способного гарантированно достать противника на столь дальнем расстоянии, роботы засыпали цели градом ракет в надежде расстроить ряды местных. Обстрел заставил самоходки развернуться к новому противнику. Танки переключились на новую угрозу и сосредоточили огонь на самом крупном роботе, оставив остальных в покое. «Слон» дрожал от попаданий, но не прекращал выплевывать ракеты. Снаряды местных лишь немного потрепали его броню. Новый пуск ракет

большой дальности роботы сопроводили беглым огнем из лазеров и пушек. Снаряды и лазерные лучи вгрызались в броню самоходок и танков, сгустки плазмы испаряли ее, оставляя глубокие оплавленные дыры, а температура довершала дело. Боевые машины вспыхивали и взрывались.

Кларк увидел, как танк, выкатившись из-за прикрытия, внезапно атаковал «Лучника» Лоренса. Снаряд длинного орудия проломил броню левой ноги семидесятитонного робота. Тот сразу же окутался дымом. Из поврежденной конечности вырывались языки пламени. «Лучник» пошатнулся, но не упал, ответив мощным залпом, разорвавшим танк в клочья.

Танки отошли только тогда, когда «Слон» начал давить их ногами, а огонь роботов превратился в настоящий ливень, и поражение местных танкистов было только вопросом времени. Бело-голубые разряды импульсных пушек, рубиновые лучи лазера, грохот орудий и рев ракет малой дальности не позволили заметить свист и тихие хлопки падающих мин. Первым их заметил Лоренс, машину которого ощутимо тряхнуло от слившихся воедино трех десятков разрывов.

— Черт, Ханс, опять нас обстреливают!

Снова серия близких разрывов, ругань пилота, пытающегося удержать машину на ногах. «Лучник» внезапно провалился в яму, образованную разрывами этих странных ракет.

— Уходим!

— Спокойнее, Лоренс, скоро доберемся до шаттла…

Роботы медленно возвращались в точку высадки.

Вот уже до «Рассекателя» осталось меньше километра. Всюду видны следы боя, сгоревшие грузовики и легкие бронемобили, танки, развороченные прямыми попаданиями корабельных пусковых установок, импульсных пушек и лазеров, тела солдат. Медленно поползли вниз массивные бронестворки, открывая трюм транспорта…

Не успел последний робот войти в трюм, как по обшивке «Рассекателя» снова застучали частые разрывы. Динамики пискнули:

— Внимание! Всем оставаться на своих местах, начинаем подготовку к старту.

Водители роботов замерли в своих кабинах. У ног металлических громадин замерли техи. Взлет шаттла — нешуточное испытание даже для умудренного опытом ветерана, и пренебрежение инструкциями могло привести к фатальным последствиям. Наемники, которым до смерти надоело все это, с готовностью выполнили положенные действия. Техники аккуратно закрепили страховочные держатели. Всем оставалось только ждать, пока двигатели транспорта не швырнут его вверх.

Пахнуло раскаленным воздухом. Струи невыносимо яркого пламени брызнули из-под днища «Рассекателя», сплавляя воедино каменное крошево, искромсанные лазерами и взрывами тела и остовы боевых машин. Медленно и как-то неуверенно корабль пришельцев оторвался от земли, опираясь на мощные струи пламени. С жутким грохотом рукотворное гигантское яйцо скрылось в облаках.

Солнечная система. Планета Земля. 22 октября 1977 года. 14 часов 30 минут

Штаб РВСН лихорадило. Многочисленные звонки по телефонам и по линиям ЗАС, постоянные изменения обстановки, запросы и вызовы — все это создавало атмосферу управляемого бардака. В этом хаосе практически незамеченным проскочил короткий разговор.

— Давайте. США мы известили,

НАТО тоже.

— Есть!

— Точно накроете? Ошибки не будет?

— Не должно быть. В крайнем случае — заблокируем боеголовку.

— Хорошо.

Где-то в глухом углу Сибири приличный кусок грунта вдруг решил сдвинуться с места. Он поднялся и аккуратно свалился в сторону. Под грунтом обнаружилась пусковая шахта МБР. Через несколько секунд сама ракета с шумом и треском вылетела в небо.

— Поехали! — с недоброй усмешкой сказал старший смены, тридцатилетний майор с ранней сединой в волосах.

Солнечная система. Планета Земля. Где-то над территорией ФРГ. 22 октября 1977 года. 14 часов 30 минут

Яна Грабовски заметила, как на экране сканера появилось что-то новое. На внешней кромке возникли четыре маленьких красных точки. Компьютер автоматически подключил второй монитор и начал высвечивать разнообразные силуэты и профили всевозможных аэрокосмических и атмосферных истребителей, но не мог прийти к окончательному решению. Цели не поддавались классификации, данных таких машин в базе данных наемников просто не существовало.

— «Рассекатель» вызывает на связь «Ястреб». У нас на экране появились семь, нет, девять, нет, двенадцать неопознанных целей. Повторяю, двенадцать неопознанных целей, — в наушнике раздался голос дежурного офицера. — Они приближаются к нам со скоростью в полторы тысячи узлов, постарайтесь задержать их. А еще лучше — уничтожить.

— Вас понял, исполняю.

Яна побежала к своему атмосферно-космическому истребителю, закрепленному в ангаре. Вдруг пол вздрогнул, людей и незакрепленные предметы швырнуло на переборки. В коридоре неожиданно заревела сирена, предупреждая экипаж, что получены повреждения обшивки. Одна из ракет проломила защиту борта и взорвалась во внутреннем отсеке. Всем следовало занять места согласно штатному расписанию и пристегнуться. Новый удар сотряс «Рассекатель», на секунду погас свет. Содрогаясь под ударами и теряя клочья брони, транспорт рухнул вниз. Очнувшаяся от удара Яна встала и побежала к ангару. Вновь тряхнуло. Последняя ракета крайне удачно попала в пролом. Шаттл подбросило вверх и закрутило. Яна, держась за поручни, с большим трудом и потратив втрое больше времени, чем полагается, все-таки добралась до верхнего ангара.

В командном центре ПВО для непосвященных бой выглядит не иначе как шахматная партия. Часть фигур (самолеты) можно перемещать в любом направлении, другие — зенитно-ракетные комплексы — могут только стрелять. Но зато умеют это хорошо.

— Есть поражение цели. Цель продолжает полет.

И совсем неуместно в этом царстве спокойствия и деловитости слышать недоуменные возгласы, вроде этого:

— Черт возьми, сколько еще нужно в него всадить?!

— Ну откуда ж я знаю? Бейте, пока ракет хватает.

— Есть попадание «Мавериком»! Зафиксировано пробитие брони!

А на огневых позициях зенитно-ракетных комплексов сплошной многоголосый рев:

— Цель одиночная…

— Есть захват цели…

— Пуск.

Только-только ушли ракеты, как на пустые направляющие ставят следующие. Расчеты работают на пределе возможностей, стремясь выпустить как можно больше ракет до того, как цель уйдет из зоны обстрела. «Найк-Геркулес» простреливает зону радиусом в сто тридцать километров, а значит, держащий скорость около двухсот метров в секунду враг будет пролетать ее в течение почти двадцати минут. Более чем достаточно для перезарядки.