Эскейп
Шрифт:
– Ладно, надо что-то делать, – спустя минут десять повисшей в комнате тишины, хрипло произносит Линк и сочувствующе похлопывает Генри по плечу, который сидит у тела брата и не говорит ни слова. – Давай, парень, вставай. Мне… мне жаль, правда… Всем нам жаль, но нужно двигаться дальше. Чёрт… – Линк опускает голову, и голос его надламывается.
– Безумие какое-то… Безу…мие…
После «вспышки» крика, Генри словно замкнуло изнутри. Раз… щёлкнул выключатель, и парень потерял все свои эмоции. Потерял всяческое выражения лица, потерял
Даже не знаю, которого из близнецов мне жаль больше: того, чьё тело умерло, или того, чья погибла душа.
дин.
Два.
Три.
Четыре…
– Каждый из нас хочет озвучить один и тот же вопрос! – вдруг взвизгивает Кайла. Её руки дрожат, под глазами нарисовались разводы от туши, пышные курчавые волосы взмоли и тяжёлыми гроздьями упали на плечи, на лице – страх и паника, и если еще недавно её поведение можно было назвать безмолвной горечью по Чеду и самобичеванием,то сейчас Кайла в двух шагах от нервого срыва. #285611531 / 15-авг-2018
– Озвучьте же его кто-нибудь! – всплескивает руками она, резко приседает на корточки и прячет лицо в ладонях.
– Скажите, что они не могут сделать это с каждым из нас… Пожалуйста… кто-нибудь… скажите…
И вот теперь меня удивляет Лотти, которая, несмотря на извечную пугливость во взгляде и отсутствие лидерских качеств, приседает рядом с Кайлой, обнимает её за плечи и принимается утешать.
Б! Грохот, вибрацией проходится по полу. Грохот, от которого стальная поверхность двери в туалет пошла волнами, задребезжав как желе.
И снова – БАХ!
– Ты спятил?! – Линк отталкивает Ноя в сторону, пока тот не решил вместо ботинка головой своей дверь проломить. И что странно – Ной слушается его. Отходит в сторону, упирается локтями и лбом в стену и безмолвно стоит так несколько минут, пока остальные понятия не имеют, как реагировать на внезапную вспышку ярости человека, который ещё недавно казался собраннее всех и призывал нас следовать за ним.
– Ной? – нoвый друг Ноя – Бобби, первым спешит на помощь.
– Говори. Не держи это в себе, парень.
Ной не реагирует.
– Ты что-то понял, да?
– сухо спрашивает Марша, глядя Ною в спину. – То, как Шон умер… это ты понял?
– Ной? – настойчиво зовёт Бобби. – Поговори с нами. Тебе это нужно…
– Отвали! – Ной вдруг отшвыривает от себя руку здоровяка и, ни на кого не глядя, скрывается за дверью туалета.
– Я поговорю с ним, – Марша, слегка пошатнувшись, бредёт к двери.
– Я должна.
– Лучше с ним поговори, – останавливаю её на полпути и киваю на Арса, который после того, как перепутал имена близнецов, выглядит
– Этому парню на всё пофиг. С ним всё нормально будет.
– А если не будет?
– пристально смотрю Марше в глаза.
– Арс и Генри… займись ими.
– А с чего это ты раскомандовалась?! Ты тут – никто! – восклицает не Марша, а Кайла, но я предпочитаю не отвечать – гораздо важнее сейчас… поаплодировать Ною.
Что и делаю: переступаю порог туалетной комнаты и медленно, театрально хлопаю в ладоши. И это всё, на что хватает моей стойкости… Словно очередная струна внутри лопается; приваливаюсь спиной к стене и медленно сползаю на пол.
Ной возвышается надо мной. уки держит в карманах, слега ссутулил плечи и очевидно не собирается больше сбивать ботинки об двери – театральное представление для камер закончилось .
– Браво, – шепчу.
– Спасибо, – тихо в ответ.
– Пытаешься казаться уязвимым?
– откидываюсь затылком на стену.
– Даю создателям игры то, чего они хотят, и всего-то.
– пускается на корточки и глаз с лица моего не сводит. – От зверька, который не поддаётся дрессировке, в нашем случае избавятся в первую очередь.
– Значит теперь ты послушный зверёк?
Усмехается. Задерживает задумчивый взгляд на моём лице, но решает не отвечать – видимо, мой вопрос слишом глуп. Вдруг протягивает ко мне руку и холодными пальцами касается шеи.
Вздрагиваю, но и не думаю отталкивать его. Судя по выражению лица этого парня, его прикосновение – не признак симпатии, это…
– Подними голову, - просит тихо, встретившись с моими застывшими в замешательстве глазами.
– Ты уверен, что здесь ет камер?
– Я похож на идиота? Подними, – касается подушечками пальцев моегo подбородка, слегка надавливает, и моё лицо послушно приподнимается к потолку.
– Что… что ты делаешь? – Сердце почему-то чаще биться начинает.
Ной безмолвно скользит подушечкой пальца по моей коже – вниз, по подбородку, к шее, останавливается на месте, где пульс частотой своих сокращений с максимальной очевидностью выдаёт моё нынешнее антиспокойcтвие,и чувствую, как на шее вырисовывается маленький невидимый кружок.
– Почти не видно.
– Что?
– не выдерживаю больше его прикосновений, опускаю голову и закрываю ладонью то горячее место на шее, которого касался Ной.
– Они вживили нам что-то под кожу, - на тяжёлом вздохе Ной опускается рядом.
– Что?
– сверлю его профиль хмурым взглядом. – ни вживили нам что-то…
Чёрт!
Надавливаю пальцами на место, которого касался Ной и чувствую небольшое, практически не ощутимoе уплотнение под кожей.
– Рядом с сонной артерией, - не глядя на меня говорит Ной. – Вот что они сделали с Шоном. – Поворачивает голову ко мне и подмигивает. – Бум! И конец.