Эскиды
Шрифт:
Так же как исчез, из толпы возник Шийя. Уверенно отпив из бокала Аяса, и провожаемый полным возмущения взглядом, эскид направился к Райтору и офицеру.
— Город чист. То есть абсолютно. Кроме блюстителей порядка, здесь нет войск. Я прошелся по дальним районам, даже во дворце Куандарука был…
— Где Гуа? — Райтор бросил обеспокоенный взгляд за спину приятеля.
Шийя непонимающе мигнул:
— А почему я должен знать: где он?
— Он ушел за тобой…
— Я был все время ОДИН!
Желваки нервно заходили на лице Синело,
Вперед выступил низкорослый, бурокожий как и его городские собраться монстр и, чуть присев на своих длинных мускулистых ногах, обратился к офицеру Ситу:
— До нашего правителя дошли вести, что на его планету прибыли посланцы Ки'ко, полагая, что проделать столь значительный путь вас заставила нужда, он великодушно приглашает всех прибывших в свой великолепный дворец.
Патрульный, изо всех сил изобразив благодарность, чуть склонив голову в поклоне ответил:
— Премного благодарен за оказанную честь, — и уже обернувшись к Райтору и Шийе, словно бы советуясь, произнес: — Мы пройдем во дворец и встретимся с их правителем, может удастся что-то узнать о вашем друге, а малец пускай поищет Гуа, нечего ему пока делать на таких приемах.
Райтор хотел было согласиться, но, словно бы услышав их разговор, дроптэн вежливо рыкнул, привлекая их внимание:
— И не забудьте пригласить с собой вашего юного друга, ему наверняка будет очень интересно.
Что-то внутри Райтора недобро ёкнуло, но судя по всему выбора им не оставили. Подозвав Аяса, все четверо, окруженные дроптэнами как конвоем, двинулись к дворцу. Особым вниманием оказался окружен самый юный из ки'конов. Его развлекали забавными историями и всегда удерживали в центре процессии, словно боялись упустить. А вот на Шийю совсем не обращали внимания, и улучив удобный момент, эскид немного отстал от остальных и затерялся среди прохожих.
Глава 9
На сей раз это было похоже на пробуждение. Не смотря всю плачевность положения: затекшее тело, голод, жажду, Соун чувствовал себя гораздо лучше. Эскид попытался осмотреться, но все, что ему удалось увидеть: были серые стены и низкий высокий потолок. В комнате было сухо и относительно чисто. И все же это была тюрьма. Кто-то коснулся его плеча и Соун едва не взвыл от боли.
— Эй, рыжий! Очнулся?
Голос показался ему знакомым, эскид попытался развернуться, но тело не желало двигаться.
— Капитан?
— Кто ж еще? — глухой смешок в этих стенах показался Соуну таким родным, что будь у него силы, он бы расцеловал его. — Тсс, не дергайся.
Что-то больно дважды полоснуло его по запястьям, но Соун выдержал, даже не дрогнув. Наконец, веревки спали, и кистям прилила кровь.
— Возьми,
Дрожащими пальцами он схватил лезвие. Нет, это были не веревки, скорее лианы, только живые. Они пронзительно пищали, когда Соун резал их. На мгновенье чувство жалости щипнуло душу, но эскид с этим тут же справился. Жалость была не тем чувством, что помогла бы ему выжить, а жить хотелось, оюшки как!
— Где остальные? — Соун осторожно растирал щиколотки, восстанавливая чувствительность в ногах.
— Думаешь, они были? — последовал мрачный ответ. — Тебя самого сюда бросили дня два назад. Помнишь, хоть что-то?
Вопрос был в точку. Соун поправил на себе рваную рубашку.
— Это ловушка, — произнес он, прислушиваясь к шуму, доносившемуся из-за двери.
Капитан уничтоженного корабля в изумлении уставился на эскида:
— Что же ты за птица такая?
— Не я! Мы с вами лишь приманка…
Дверь распахнулась и на пороге появился синеволосый эскид. У Соуна сердце чуть из груди не выпрыгнуло:
— Гуа! — радостно ахнул он.
— Я знал! — подобно вихрю, эскид обнял и оторвал Соуна от земли. — Надо уносить ноги! Здесь столько дропов! Тебя охраняют как военнопленного! Ничего, Шийя где-то наверху. Нас ищет!
Убранство тронного зала было весьма и весьма скромным. Темные портьеры создавали полумрак в огромном зале, в гладком, натертом до блеска каменном полу отражался свет факелов. Массивный трон в виде грубой скамьи возвышался на небольшом постаменте. Перед троном был накрыт роскошный стол, великолепная сервировка и запахи, отблески огня в хрустале вызвали восторг не только у гостей Правителя Каранту, но и его слуг.
Небольшое представление из огня и танцев, устроенное в честь их визита, несказанно польстило самолюбию гостей, и беседа потекла в нужном для Каундарука русле. То там, то здесь слышались шутки и смех, и Правителю стало почти жаль, что все происходящее было фальшью. Особенно интересным собеседником оказался юный воин. Он не только умел слушать, но и умел говорить. И когда он говорил, сам Каундарук молчал, не желая перебивать. Они говорили о многом: о государственном устройстве Каранту, о проблемах с пиратами, о сложностях борьбы с ними. Именно в этот момент заговорил Райтор.
— Прости, что прерываю общее веселье, но времени на этот прекрасный досуг у нас нет. Тебе известно, что пираты, о которых ты столько говорил, напали на наше торговое судно и захватили пленных? — и дождавшись утвердительного ответа, продолжил. — Так вот, среди пленных был очень близкий нам человек. Именно за ним мы прилетели на Каранту, и вошли в Диахриар. Если можешь, помоги нам. Если не в твоих силах справиться с бандитами, позволь это сделать нам.
За столом стало тихо. Офицер бросал на эскида гневные взгляды, а подданные и вовсе боялись оторвать глаз от своих блюд.