Эскорт
Шрифт:
— Понаблюдаем за стволом. Сейчас нам нужен отдых. Ближайшие восемь часов — моя вахта, за мной заступает Далан.
Говорил Форт сухо и четко, но за его сдержанным тоном Эш послышалась забота. Это согревало, но был и привкус обиды. Не из-за того ли капитан так чуток, что она худощавее всех? Не считает ли он ее малолеткой и заморышем?..
— Прошу время для внеочередной работы, — подняла руку Эш. — Я тревожусь за двигательный отсек 4. Управлюсь быстро, поем и лягу спать.
— Нет, — отрезал Форт. — Сперва приди в себя. Выполняй, инженер.
В рубке их ждал сюрприз «Угадайте, от кого». На мониторе горело добавочное окно со словами:
ПОЛУЧЕНО СООБЩЕНИЕ ДЛЯ «СЕРВИТЕР БОНД». ПРОЧИТАТЬ.
«Как
Но содержание письма озадачило его куда больше, чем факт связи с кораблем, летящим в забвение. Он даже попытался пошутить, чтобы избавиться от ощущения нереальности:
— Приятно, что хоть связь работает нормально. Признавайтесь, у кого есть тайный дружок, который достает даже в скачке и тратится по-крупной, лишь бы дозвониться?.. Подсказка: его имя — Кэн.
— У меня нет таких друзей. — Эш знала пять-шесть эйджи, от которых с радостью бы получила почту, но никого из них не звали Кэном.
— Имя не наше, — отказалась и Далан. — В столько слогов друзья не подписываются. А что там?
— А вот взгляните, — Форт жестом пригласил коллег к экрану.
Письмо гласило:
[Я совершенно один могу сказать. Беспокойство незнание здесь. Полет быстро. Чувство полноты свободы быстро быстро здесь здесь. Меня холод нелюбовь. Только вместе. Рвутся связи. Креплюсь. Я Кэн Мерфанд здесь]
Ни номера узла-отправителя, ни обратного адреса в реквизитах письма не значилось.
«Похоже, что Далан писала», — с невольным ехидством подумалось Эш. Она гордилась тем, что владеет линго в совершенстве. Но зачем серой тумбе сочинять корявые письма о разлуке?.. Если комиссар Сато играет в туанцев, то не занимается ли мирка игрой в эйджи?
— До меня это не дотрагивается, — Далан выдохнула с присвистом. — Иду питаться и накачиваться.
Волоча ноги к себе в тесную каютку, измотанная Эш заметила, что Далан, разобрав свой баул, свинчивает из трубок спортивный снаряд. Не успела Эш прожевать устало движущимися челюстями первый кусок, как Далан залязгала железом, запыхтела и принялась вскрикивать, будто дралась, а не поддерживала форму, нагружая мышцы и костяк гирями. Посмотреть бы тайком, как она ест. Судя по ширине пасти, может разом затолкать в себя брикет на полтора кэгэ. А зубы у нее есть?..
Поочередно проверив отсеки на наличие движущихся объектов («ПОСТОРОННЕГО ПРИСУТСТВИЯ НЕ ОТМЕЧАЕТСЯ»), Форт тестировал корабельную станцию связи. Результаты выглядели занятней некуда: внешние антенны «Сервитера» с момента отлета принимали одни лоцманские корректировки и сигналы маяков — и никаких писем. Уму непостижимо. Впечатление такое, что письмо возникло само по себе, зародилось в такт тревоге экипажа, словно эхо или всплеск на энцефалограмме. Если бы БЭМ, главный бортовой компьютер «Сервитера», научился чувствовать и думать, именно такую телеграмму он и отстучал бы экипажу в знак солидарности — мол, ребята, мы гребем по космосу в одном корыте, мне тоже паршиво, так что поймите меня. Одно неясно — зачем он назвался именем, а не серийным номером.
Форт обратился к памяти, пытаясь найти там хоть что-нибудь схожее с текстом полубессвязного письма. Целевой поиск занял доли секунды; итог был из ряда вон, он ни в какие рамки не укладывался — прямо хоть все бросай и сам ложись тестироваться.
Капитан ясно вспомнил, где он прежде встречал сочетание «Кэн Мерфанд», — в грузовых документах.
Так когда-то звали труп, покоящийся в отсеке 14.
О господине Сато рассказывали, что он большой шалун и озорник и юмор у него причудливый, подчас жестокий. Что ему, к примеру, стоило встроить в будильник мини-блок, время от времени
Немало налетав по трассам, Форт знал, что электронщики порой — от скуки долгого рейса, от сознания своего ничтожества или кому-нибудь в отместку — монтируют подобные шутихи. Если таких умельцев ловят, то в благодарность за доставленное удовольствие им вручную лакируют портрет. След от будильника очень бы украсил физиономию Сато, но не докажешь, что письмо — его работа.
ОТВЕТИТЬ — терпеливо ждала надпись ниже дурацкого письма. «Не дождешься», — твердо подумал Форт. Пусть судно пропащее, но капитан — командир корабля, а не клоун. Переписка с глюками в его штатные обязанности не входит. Конечно, распоряжение грузоотправителя придется выполнить и приложить часы к ящику с бывшим владельцем, но до того момента пусть будильник полежит в кармане. Ничего, что неудобно; удобство для артона — вещь не обязательная. Зато, держа радар наготове, можно поймать идущий от будильника сигнал, который сразу влетает в почтовый ящик через вход внутренней связи, предназначенной для переговоров команды. Если это случится, шутнику придется солоно. Чтобы документировать подобный трюк, достаточно добавить в опции самописца пункт «Регистрация/сохранение всех сообщений в иной кодировке», и мышеловка готова.
Хуже, если такая почта повторится, а самописец не сработает. Это будет значить, что БЭМ заражен дурью где-то в прошлых рейсах и гонит почту сам в себя, указывая отправителями кого угодно, чьи имена-фамилии сыщутся в памяти. Умерший там заложен, хоть и в списке грузов.
А на одуревший БЭМ рассчитывать нельзя.
БЛОК 5
Эстетика мультфильмов с маркой «Сделано на ТуаТоу» умопомрачительна. От предельной строгости монохромного жесткого рисунка — к многокрасочной феерии калейдоскопа, где лица с тяжким узором гнева превращаются в лики, одухотворенные изысканным румянцем нежности и страсти. Смаковать всю полноту туанской анимации от глубинных историко-психологических слоев до шуток о нижнем белье могут лишь опытные и закоренелые ценители. Опять же, важно точно понять название. Что за горбатый перевод — «Натуральные свиные шкварки»?! «Онуто Лаида До-ма Олот» значит совсем другое — «Истинно обжаренная плоть священного животного», а в переносном смысле (ибо мясное жертвоприношение — архаизм) — «Мольба, обращенная к небесам», но написание староцерковного звука «оон» в слове «онуто» как «он» превращает высокопарное слово в уличный жаргонизм, и получается нечто вроде «А фигу вам, святые небеса» (и это еще мягко сказано). Фильм ОЛДО с его соблазнительными разночтениями — настоящее пиршество для гурманов. Над ним млеет уже третье поколение олдонов; существуют Энциклопедии ОЛДО, включающие биографии героев, все фасоны их одежд, все марки их оружия и автомобилей, тексты всех песен и антологии эпизодов, не вошедших в сериал при монтаже.
Сато был олдоном до мозга костей (или, как он выражался, «до костей мозгов»). Он даже паспорт сменил на почве фанатизма. Прежде он был Рутхардом Бобериком, но символически отыграл смерть и новое рождение, и двое олдонов постарше стали его приемными отцом и матерью.
Он на самом деле верил, что фэл его не тронет. Прививка вере не помеха. Теперь же, когда число вновь заболевших резко пошло на убыль, а тяжелобольные стали поправляться, острота хождения по лезвию ножа слегка притупилась, и Сато позволил себе расслабиться. Он был убежден, что действовал правильно, — эффект налицо! Можно поставить в проектор любимую серию ОЛДО и насладиться зрелищем.