«Если», 1998 № 09
Шрифт:
В руководстве «Tri Star» возникло мнение, что американская версия «Годзиллы» должна быть пародийной. Однако авторы «Дня независимости» пошли собственным путем. «Мы решили делать фильм таким же, как и „День независимости“, — забавным, но не пародийным», — вспоминал впоследствии Девлин. А Эммерих добавлял: «Мы не собирались снимать римейк первого „Годзиллы“, который вошел в классику жанра; мы взяли только основную сюжетную линию. Чудовище, порожденное на свет ядерными испытаниями, разрушает огромный город. Но оно ведет себя, как попавшее в западню несчастное животное, пытающееся выжить».
На сей раз монстра пробуждают к жизни французские ядерные испытания в Атлантике. Роль несчастного города Токио из фильма Хонды «исполняет» Нью-Йорк, архитектура которого позволяет проявиться разрушительным талантам монстра наиболее полно. Противостоит ему молодой ученый-биолог Ник Татапулос (Мэтью Бродерик). Стоит упомянуть и исполнителя второй по значимости мужской роли (Раймонд, следователь страховой компании). Это Жан Рено, один из самых любимых актеров Люка Бессона, сыгравший решительно во всех его полнометражных
И все-таки подбор актеров оказался довольно необычным. К примеру, американские киножурналисты были порядком озадачены, когда узнали, что на главные роли утверждены Мэтью Бродерик, с момента своего дебюта в «Военных играх» (1983) более не снимавшийся в подобных фильмах, а также француз Жан Рено, которому еще только предстояло исполнить свою первую крупную роль в Голливуде. Однако Девлин всем объяснил, что «зрители устали от мускулистых персонажей боевиков. Им нужны умные герои». Любопытно, но, как выяснилось, Рено более всего тяготила невидимость существующего лишь в памяти компьютера чудовища, которому он должен был противостоять. В интервью газете «Фигаро» актер так охарактеризовал свое состояние: «Приходилось раздваиваться, извлекать из подсознания кошмарные фантомы. Это было мучительно, на грани шизофрении».
Для «оживления» чудовища использовались не только генерированные на компьютере образы и электронные миниатюрные модели, но и люди в резиновых костюмах-иммитациях. В них облачились танцоры и мимы и многократно воспроизвели всевозможные движения Годзиллы. Отснятые кадры были обработаны на компьютере. «Актеры являлись как бы цифровыми кукловодами, только без веревочек», — отмечал один из разработчиков этой технологии Роберт Бредлоу. Все применявшиеся технические ухищрения связали в единое целое ранее работавшая с фильмом «День независимости» фирма «Vision Art» и специально созданная авторским дуэтом для «Годзиллы» компания «Centropolis Spececial Effects». Новые возможности в области спецэффектов превратили медлительного и заторможенного монстра в быстрого и проворного. «Наверное, „Тохо“ скоро снимет фильм об еще одном противоборстве „Новый Годзилла против старого Годзиллы“, — шутят создатели ленты. Да и сами они еще во время работы над фильмом дали понять, что, вероятно, не за горами их „Годзилла-2“.
Игорь ФИШКИН
Экранизация
Вл. Гаков
Конан и канон
Литературная фэнтези на экране
Экранная судьба неразлучных литературных сестер — научной фантастики и фэнтези — во многом оказалась схожей. По крайней мере, в обоих случаях законодателями мод были не авторы книг и даже не режиссеры-постановщики. Бал правил Его Величество Спецэффект. Понятное дело, обязывало название жанров. Кто, скажите на милость, пойдет смотреть нефантастическую научную фантастику или нефэнтезийную фэнтези? А фантастичность кинозрелищу как раз и обеспечивали мастера постановочных трюков, гримеры, декораторы, а в последнее время еще и компьютерные кудесники.
Казалось бы, жанр фэнтези, в отличие от science fiction, открывал куда большие возможности. На первый взгляд… Пока постановщики «твердой» НФ буквально выворачивались наизнанку, пытаясь сделать так, чтобы макеты звездолетов и пейзажи далеких планет смотрелись на экране как надо, все равно, несмотря на затраченные деньги и усилия, трюки и технические задумки быстро устаревали. Однако тем, кто брался за постановку кинофэнтези, судьба как будто благоволила. Замки, мечи, наряды принцесс и доспехи воинов… Все это, чуть-чуть подкорректированное, можно было легко и безбоязненно заимствовать с соседних сценических площадок, где снимался очередной костюмированный исторический боевик. Но это только на первый взгляд.
Быстро выяснилось, что выдумать свеженький и впечатляющий дизайн для звездолета или транспортного средства XXII века легче, чем придумать фантастические квазисредневековые доспехи, мечи и замки. Ведь они ни в коем случае не должны предстать с экрана просто средневековыми артефактами и сооружениями, знакомыми нам по историческим фильмам и экспозициям музеев… Дело в том, что настоящих звездолетов или инопланетных ландшафтов никто никогда не видел. А вот что касается разнообразного рубяще-режущего «инструмента» и не менее разнообразных средств защиты от него, то этого в земной истории хватало. Короче, легкого пути не получилось. И вплоть до 1980-х годов, когда в кинофэнтези пришли те же «компьютерных дел мастера», популярный литературный жанр на экран так по-настоящему и не пробился.
В данном обзоре, продолжающем серию о судьбе фантастической литературы в кино, речь пойдет, как легко догадаться, об экранизациях «фэнтезийной» классики. До войны в этом жанре успели прославиться многие, однако на экран «пробились» лишь трое: Абрахам Меррит, Роберт Говард (хотя эту фамилию правильнее переводить как Хоуард) и автор, появление которого в данном ряду многим любителям фантастики покажется неожиданным, — Фриц Лейбер! [23]
Начну с последнего. Из всего богатого и многопланового «фэнтезийного» творчества Лейбера (а он успел прославиться и в жанре science fiction, и во многих других) кинематографистов почему-то более всего заинтересовал лишь ранний роман «Жена-колдунья» (в переводе журнала «Если», опубликовавшего этот роман, — «Моя любимая колдунья»). Но зато он обрел не одно экранное воплощение, а целых три! Дело происходит в наши дни, и герой, профессор колледжа и рационалист до мозга костей, обнаруживает, что его жена практикует черную магию, а вслед за этим узнает и вовсе жуткую правду: колдовством заняты почти все его коллеги-преподаватели женского пола… Первой экранизацией романа стал откровенно слабый фильм «Страшная женщина» (1944), от провала его не спасло даже приглашение на главную роль ведущего американского актера довоенных «ужастиков» Лона Чэйни. Зато следующая попытка — фильм с откровенно
23
О кинематографической судьбе произведений четвертого автора — основоположника современной «литературы ужасов» Говарда Лавкрафта см. в «Если» № 5 1998. (Прим. ред.)
Также не совсем понятен выбор режиссеров-постановщиков из кинематографически потенциально богатого творчества Абрахама Меррита. Роман «Семь следов Сатаны» (1928), экранизированный спустя всего год после выхода книги, совсем нетипичен для Меррита и представляет собой полумистический-полуфэнтезийный триллер в духе создания Сакса Ромера, популярного «восточного архизлодея» доктора Фу Манчу. Также маргинальным для творчества классика американской довоенной фэнтези оказался его роман 1933 года «Гори, ведьма, гори!» (вот та путаница с названиями, о которой говорилось выше), экранизированный в 1936-м как «Дьявольская кукла». Сценарий фильма написан известным писателем (в том числе и фантастом) Гаем Эндором в соавторстве с великим американским режиссером Эрихом фон Штрогеймом, а блестящие для своего времени спецэффекты сделали картину заметным явлением если не кинофэнтези, то во всяком случае кинохоррора. Сюжет книги построен на истории почти «алхимической» (имеется в виду создание гомункулусов); на экране же она претерпевает крен в сторону сайнс-фэнтези с элементами «ужастика». А если отвлечься от фантастики, то это старая добрая история графа Монте-Кристо (в данном случае — банкира Лавонда), преданного партнерами, проведшего 17 лет на некоем острове Дьявола, где ему и повстречался «аббат Фариа» (у Меррита это архетипичный «безумный ученый», открывший способ создавать уменьшенные копии животных и даже людей). Действовать живые куклы могут только под влиянием телепатических приказов своего создателя. который умирает, оставив тайну банкиру. После чего гот, тайно прибыв в Париж и замаскировавшись под женщину (!) — некую мадам Мандилип, удивляющую свет своими искусными игрушками-автоматами, — начинает мстить обидчикам. Не густо…
Реабилитировал на экране всю довоенную фэнтези третий из рассматриваемых авторов — создатель Конана Р. Говард. И дело не в том, что произошло попадание в яблочко с выбором актера на главную роль: не в обиду Арнольду Шварценеггеру будет сказано, но он никогда еще так естественно не смотрелся, как в образе недалекого, но неукротимого «качка», рубящего мечом направо и налево и (канон «героической фэнтези») рвущегося к трону, чтобы стать справедливым народным царем… Дело в том, что постановщики всех трех фильмов о Конане [24] — «Конан-варвар», «Конан-разрушитель» и «Рыжая Соня» — не пожалели фантазии, размаха и изобретательности, а продюсеры, соответственно, денег, чтобы сделать картины зрелищными и масштабными. Завораживают бескрайние панорамы дикого, варварского, не тронутого цивилизацией мира, отлично поставлены сцены единоборств, исключительно поработали декораторы и костюмеры. Все эти мелочи — застежки на плащах, доспехи, мечи и шлемы — потрафят вкусу самого требовательного поклонника «героической фэнтези». На высоте оказались и постановщики спецэффектов (сцена превращения главного злодея в гигантскую змею в первой картине незабываема…). И все это под музыку Вагнера — обстоятельно, не торопясь. И по-серьезному: уж кровь — так кровь, если башка долой — так минуту еще будет кувыркаться на земле во всех подробностях. Только разве что оргия в замке злодея будет показана, как того и требует жанр «героической фэнтези», с намеками, но без излишних возбуждающих подробностей. Как бы то ни было, фильмы о Конане получились добротными, увлекательными и зрелищными. Хотя, конечно, нравиться это может лишь оголтелым поклонникам «героической фэнтези». У думающего зрителя все эти «варварские» развлечения на пленэре неизбежно вызовут тревожные ассоциации. Как всегда, лучшей осталась первая картина, а вторая и особенно третья, где у Конана появляется достойная «накачанная» подруга в исполнении Бриджит Нильсен, смотрятся не в пример скучнее. Все та же кровавая мясорубка, тот же культ силы, те же «арийские» культуристы (наши, хорошие) и всяческая черно-желтая афро-азиатская сволочь (ненаши, плохие). Первые, естественно, секут вторых в капусту на радость освобожденному народу (тоже арийскому, нашему, но не совсем хорошему, ибо много болтали и думали, а «качались» мало, оттого и в рабство загремели)… Все это, к сожалению, канон жанра. И отдельные телодвижения режиссеров ничего с этим поделать не могут. Джон Миллиус и не скрывал, что ставил фильм об агрессивной ницшеанской «белокурой бестии», а Ричард Флейшер более либерален, и в третьей картине даже делает определенные реверансы перед набирающим силу американским феминизмом, но в целом… Канон неизменен: дело мужчины — качать мускулы, воевать и повелевать, а удел слабых, «мозгляков» и расово неполноценных — рабство. Но, собственно, тех, кого это слишком нервирует, никто не заставляет читать и смотреть «героическую фэнтези».
24
Здесь имеются в виду только киноверсии, поэтому речь не идет об одноименном телесериале, который транслировался отечественным телевидением в нынешнем году. (Прим. авт.)