«Если», 2003 № 03
Шрифт:
Рычажные едва успели затормозить, чтобы не врезаться в него. Когда же, лязгая цепями и высекая искры из каменных желобов, караван остановился, из-за дерева показался огромный человек. Поглядев на остолбеневших путешественников, он ухмыльнулся и картинным жестом скрестил на груди волосатые руки.
Смит сразу понял, что перед ними не обычный разбойник. Кроме золотой серьги в ухе и красного кушака, за который были заткнуты две кривые сабли, у бандита были острые клыки длиной в палец. Кожа его казалась тускло-свинцовой, как грозовая туча, что было характерно для отпрысков демона и человека.
Разбойнику не было нужды кричать: «Стой! Это ограбление!» (с
Тем временем из-за деревьев по обеим сторонам дороги с воплями выскочили остальные члены шайки, но караванщики уже успели приготовиться к отпору. Правда, спрыгивая с мостика на землю, Смит едва не упал из-за раненой ноги, однако сумел удержать равновесие и с ходу всадил две стрелы в ближайшего бандита. Тот упал, и Смит выхватил из-за пояса мачете. Рычажные тоже вооружились ржавыми мечами и небольшими, помятыми щитами, атакуя сомкнутым строем.
Повернувшись к бандиту, который напал на него с другой стороны, Смит успел заметить, что из-за резкого торможения одна повозка все же опрокинулась. Смиты-ювелиры поспешно заталкивали под нее детей, а атаковавший их бандит фактически выбыл из строя, получив по голове тяжелой сковородой с длинной ручкой, которой вооружилась миссис Смит. Повсюду валялись высыпавшиеся из прорванной сети фиолетовые яйца, и Балншик, выскочившая из паланкина с кинжалом в каждой руке, расшвыривала их ногами, с азартом наступая на совершенно растерявшегося бандита, который, по-видимому, не ожидал подобной прыти от молодой женщины. Паррадан Смит уложил из своего арбалета пятерых нападавших и схватился врукопашную с шестым. Лорд Эрменвир, как ни странно, тоже не остался в стороне. На глазах Смита он отсек одному из бандитов голову.
«Ай да лорд Эрменвир!» — подумал Смит, но тут проблема собственного выживания встала перед ним, что называется, во весь рост.
Его противник не был такой страхолюдиной, как клыкастый получеловек-полудемон. Напротив, он был строен, гибок, быстр и красив лицом. Его внешность немного портили крутые бараньи рога, которые росли из мощной височной кости. На Смита, впрочем/ его демоническая красота не произвела особого впечатления. Увы, юноша и сражался как демон, а игнорировать это обстоятельство Смиту было нелегко.
Клинки со звоном столкнулись. Первый удар Смит удачно парировал, но юноша тотчас сделал выпад второй рукой, в которой прятал кинжал, и острое лезвие рассекло куртку прямо напротив сердца. Улыбнувшись, юноша сделал еще один стремительный бросок, и Смиту пришлось отскочить со всем проворством, какое позволяла ему развить поврежденная нога. Юноша-демон продолжал наступать, и Смит, вынужденный парировать один удар за другим, никак не мог вытащить из ботинка нож. Довольно скоро он убедился, что противник превосходит его не только в силе, но и в гибкости и быстроте реакции, воистину нечеловеческой.
Единственным, что он мог противопоставить силе и быстроте врага, был вес, и Смит предпринял яростную контратаку, стараясь заставить юношу-демона отступить. Тот действительно попятился, и этого хватило, чтобы Смит успел выхватить нож. Некоторое время после этого противники кружили вокруг друг друга: демон — пританцовывая, Смит — приволакивая раненую ногу. Он смутно сознавал, что нападение отбито и шайка бандитов практически истреблена, однако все, что творилось вокруг, Смит воспринимал так, словно это происходило в другом мире. Его же мир был ограничен замкнутым пространством, внутри которого находились только он и юноша с мощными изогнутыми рогами и синевато-лиловой кожей. Пространство это с каждой секундой становилось все уже, все теснее, и Смит понял: развязка близка.
Юноша-демон тоже не сомневался, что победа достанется ему, поэтому позволил себе дурачиться, выделывая ногами замысловатые коленца и кренделя. Он двигался то приставным, то скрещенным шагом, а то принимался мерно размахивать перед лицом Смита сверкающим клинком, словно надеясь загипнотизировать врага или отвлечь его внимание от кинжала, который продолжал держать в левой руке. На губах демона играла насмешливая улыбка, словно он уже представлял, как пронзит грудь Смита своим острым стилетом… однако финал схватки оказался совершенно неожиданным для обоих. Внезапно юноша споткнулся и чуть не упал, а его взгляд скользнул куда-то за спину Смита. Теперь он сам, словно загипнотизированный, неотрывно глядел на кого-то, кто подходил к Смиту сзади.
— Здравствуй, Эшбисс, — сказала миссис Смит.
Лицо юноши потрясенно вытянулось, а в глазах промелькнула искорка неуверенности, которая тут же превратилась в самый неподдельный ужас.
— Да, — подтвердила миссис Смит, — ты не ошибся, это я.
Юноша-демон попятился.
— Феннализ?! Но ведь ты… ты была…
— Прошло тридцать лет, Эшбисс, — объяснила она.
— Нет! — воскликнул демон, продолжая пятиться. Его кожа из черно-синей сделалась пепельно-серой. — Не может быть, чтобы прошло столько времени! Ты лжешь! — С трудом оторвав взгляд от лица миссис Смит, демон бросил на землю саблю и кинжал и жестом отчаяния закрыл руками лицо — такое гладкое и юное, такое безупречно-прекрасное.
— Ровно тридцать лет, Эшбисс. Не больше и не меньше.
— Я тебе не верю, — всхлипнул демон и, повернувшись к Смиту спиной, с воем бросился к лесу. Уже через пять шагов он оторвался от земли и, поднявшись в воздух, помчался над верхушками деревьев, сбивая ногами красные и золотые листья дубов. Уцелевшие разбойники, видя, что их предводитель обратился в бегство, тоже пустились наутек. Они, правда, не поднимались в воздух, однако и на земле им удалось развить завидную скорость.
Никто их не преследовал.
Смит бросил мачете, нож и, наклонившись вперед и упершись руками в колени, глубоко втянул воздух, стараясь отдышаться.
— Что это с ним? — пробормотал он. — Может, кто-нибудь объяснит мне, в чем дело?
— Мы с Эшбиссом когда-то были знакомы, — ответила миссис Смит, глядя вслед исчезнувшему за кронами деревьев демону. — Ты, наверное, и представить себе не мог, что когда-то я была юной девушкой, которую похитил из монастыря обольститель, правда? Но, что было — то было. Мы проделывали ужасные вещи, пока были вместе!..