«Если», 2009 № 03
Шрифт:
Мама Джеффа вернулась домой в пять часов, одной рукой она прижимала к себе пакет с продуктами. Джефф щелкнул выключателем телевизора — Фред Флинтстоун съежился в точку и исчез. Пока мама выкладывала покупки (похоже, сегодня у них на ужин будут чизбургеры), он рассказал ей о бордовом шаре, который Ким принесла в школу.
— Твоя бабушка впитала бордовый шар. Она говорила, это было одно из ее любимых умений.
— Что человек чувствует, когда впитывает шар? — спросил Джефф.
— Такое трудно объяснить, — ответила мама. —
— И это страшно?
— Наверное, страшно, ведь ты понимаешь, что в тебя входит что-то живое и оно останется в тебе на всю жизнь.
— Я всегда представляю себе бабочек, летающих внутри тебя, и они такого же цвета, как амулет.
— Это нечто менее уловимое. Когда я закрываю глаза, — она опустила веки и сосредоточенно зажмурилась, — то чувствую, что там такие маленькие пятнышки… и они наблюдают. Но они тихие и безвредные. Они просто подсаживаются к тебе по дороге, ведь у них нет собственных тел. Им просто хочется жить.
— Симбионты, — произнес Джефф, немного гордясь тем, что знает такое сложное слово. Миссис Питерс рассказывала про них на уроке естествознания.
— Правильно, Джефф, молодец.
Он сел за старое пианино, пока мама просматривала почту. Нажал несколько клавиш. Ему нравились черные клавиши — их звучание напоминало музыку из «Мумии» или «Дракулы».
— Сколько лет тебе было, когда ты получила музыкальный амулет? — крикнул он маме.
— Пятнадцать, — отозвалась она. — Я нашла один шар, застрявший между двумя большими ветками дерева в лесу позади дома бабушки и дедушки в Райнбеке. Дедушке пришлось срубить дерево топором. Я подпрыгивала на месте и кричала ему, чтобы он работал осторожнее. — Она села рядом с Джеффом; он подвинулся, чтобы дать ей место. Она тихо заиграла «Лунную реку». — На следующий день я пошла на рынок обмена и отдала почти все имущество за древко и второй шар, чтобы дополнить амулет. Я знала: «зеленый чай» — это музыкальный цвет, и как только увидела этот шар там, на дереве, поняла, что непременно завладею целым амулетом. Это было самое волнующее событие в моей жизни.
— А какие еще ты находила, когда была маленькой?
Мама нахмурилась, задумавшись.
— Оранжевый — «Красивый почерк». Пурпурный — «Более общительный». Я нашла два серо-голубых шара, «Умение видеть в темноте», и выменяла для них древко: только поэтому я обладаю этим умением. — Она пожала плечами. — Ничего особенно редкого. «Музыкальный» — моя лучшая находка.
— Жаль, что в наши дни уже нельзя найти шары и древко на воле. — Прошлым летом Фредди Кинг обнаружил ржаво-коричневое древко от «Умения разбираться в машинах» под полом склада скобяных изделий дедушки. Это было нечто.
— Знаю. Помнишь ту историю, которую я тебе рассказывала, а мне говорил твой дедушка, о том дне, когда они впервые появились? Можешь себе представить: люди проснулись утром, а они повсюду! Спрятанные в дренажных трубах и под ступеньками крыльца, как пасхальные яйца.
— Это было бы здорово, — сказал Джефф. — Несправедливо, что люди так много использовали. Сколько впитал дедушка?
— О боже, я не знаю, может, дюжину? У него были «Красивая внешность», «Обоняние», «Вкус», «Пение», «Чувство структуры». Ничего
Джефф только кивнул: мама ведь не виновата…
— Когда ты будешь ужинать? — спросила она.
— В полседьмого, наверное… — Джефф встал. — Я ненадолго выйду, посмотрю, дома ли Дэвид.
— Не опаздывай, — сказала мама.
Джефф побежал к дому Дэвида, жалея, что не может впитать горчичный «Быстрый бег». Дэвид открыл дверь, жуя хот-дог. Джефф поражался, как его друг умудряется оставаться таким тощим. Худой, как щепка, он вечно что-то ел.
— Хочешь на рыбалку? — спросил Джефф.
Дэвид пожал плечами.
— Ладно.
Он запихнул в рот остаток хот-дога, вытер губы и побежал за старыми кроссовками. Он оставил их снаружи, на крыльце.
— Мама позвонила в школу и пожаловалась, что водитель автобуса высадила нас перед магазином, — сообщил Дэвид.
— И что они сказали?
— Сказали, примут меры.
Джефф был уверен, что так и будет. Мама Дэвида обладала пронзительным голосом, и казалось, что она кричит, даже когда просто спрашивала, не хочешь ли ты молока с сэндвичем. Когда она действительно сердилась, у тебя лопались барабанные перепонки.
Они стояли на краю ручья, протекавшего вдоль Гарден-эпартментс. По другую сторону ручья со свистом проносились машины по автомагистрали номер 304. Джефф насчитал семь карпов, лениво плавающих среди камней. Вероятно, в туннеле их было больше, там, где ручей протекал под Стивенс-роуд, а потом снова выходил на поверхность и бежал вдоль стоянки у «Шоп Райт». Именно там обычно водились крупные рыбы — в туннеле.
Джефф стянул туфли и носки и вошел в холодную воду, осторожно ступая, чтобы не напороться на битое стекло. Ему нравилось чувствовать напор воды, обтекающей щиколотки. Карпы устремились прочь, к туннелю. Дэвид вошел в воду вслед за ним в своих старых кроссовках. Ему не нравилось ощущать под ногами скользкие водоросли, растущие на камнях.
Они двигались медленно, стараясь, чтобы тень не упала на карпов. Джефф подошел сзади к довольно большой рыбине, погрузил руки в воду так, что по ней даже не пошла рябь, и замер, согнувшись, медленно подводя руки к рыбе. Когда его ладони оказались по обеим сторонам от карпа, он медленно начал сводить их, очень медленно… а потом схватил его.
Карп забился, рванулся вперед, но Джефф держал крепко, вытащил его из воды и с торжеством поднял вверх. Он чувствовал, как мышцы на боках рыбы ходят ходуном, она вырывалась изо всех сил.
— Дай посмотреть! — попросил Дэвид, подходя ближе. Он выпрямил рыбе хвост, оглядел ее. — Я бы сказал — «шестерка».
— Ладно, — ответил Джефф. Он-то думал, что ближе к «семерке». Он расставил ноги и подбросил карпа вверх и вперед. Тот с плеском упал в воду и поплыл прочь, сверкая серебром на солнце.
— Давай попробуем в туннеле, — предложил Джефф и пошел вперед. — Может, там есть и «десятка». — Он чуть не поймал «десятку» пару недель назад; уже ухватил за хвост, но та вырвалась.