«Если», 2011 № 07
Шрифт:
— Да, дорогая, говори! Назови меня гнусным предателем, вором, отщепенцем, убийцей, найди для меня еще более уничижительные сравнения. Я не скажу ни слова против, я всего этого заслуживаю. Я желаю лишь на коленях страдать от своей низости, от стыда за все преступления моей жизни.
Актер опустился перед женой на колени.
— Тартюф, акт третий, сцена шестая, — сказала она ледяным тоном. — Как ты можешь все это проделывать! Это уже слишком, с меня достаточно!
— На этот раз твоя реплика достаточно театральна, Ребекка.
— Даю слово, что ты никогда больше не посмеешься ни надо мной, ни над кем-то еще. Твоя комедия слишком затянулась.
— Да не так чтобы очень. И постарайся избегать клише, это дурной тон.
Четким жестом жена дала Эхарту пощечину и покинула комнату, хлопнув дверью. Эхарт встал и потер щеку.
— А знаешь, Роза, надо преподать жене несколько уроков. Если как следует потрудиться, она сможет стать хорошей артисткой.
— Я хочу уйти, месье. Заплатите мне.
Он вынул из заднего кармана джинсов банковскую карту.
— Служащий сообщит вам номер счета.
— Спасибо, месье. До свидания.
Роза в последний раз поправила юбку и пересекла комнату. Когда она открывала дверь, Эхарт догнал ее и взял за руку.
— Подождите. Я знаю, что вы сейчас думаете. Вы представляли себе, что в жизни я такой же, как в ролях, как по телевизору, и сейчас вы разочарованы. Вы стали свидетелем грязной семейной сцены. Сожалею, но мне не стыдно, оттого что я таков, какой есть. Я насыщаю свое искусство лучшим и худшим во мне. Если мы когда-нибудь снова увидимся, позвольте продемонстрировать вам лучшее.
— Ваше лучшее я выплюнула пять минут назад. Не думаю, что захочу попробовать это еще раз.
Эхарт удивленно отступил, а затем зааплодировал.
— Великолепно! Превосходная реплика!
— Жалкий тип!
Роза ушла, хлопнув дверью. И она тоже.
— Я люблю тебя, но наш путь здесь заканчивается. Завтра я уезжаю в Бразилию, и тебя не будет со мной. Никогда больше. Ты хочешь спасти меня, защитить от моих демонов, но все потеряно. Наши худшие грехи всегда настигают нас. Прощай, Росс.
— Стоп, снято!
Крик режиссера и полнейшая тишина. Вся команда на съемочной площадке была загипнотизирована словами Мег Лоу. Молодая артистка буквально излучала очарование, и дело было не только в ее красоте, но и в харизме. Длинноволосая зеленоглазая брюнетка быстро выбилась в премьерши. Совсем неудивительно, что с ней работал сам Бруно Лиш.
И совсем неудивительно, что ее партнером по сцене был Франсис.
Он немного подождал, пока ассистенты придут в себя, вышел из кадра и присел на стульчик. Режиссер подошел и зааплодировал.
— Браво, ваша сцена была просто волшебной. Мег, ты превзошла сама себя. На репетициях ты показала себя прекрасно, но то что сейчас сделала… У меня просто слов нет.
— Я не была удовлетворена вчерашними
Пока готовили следующую сцену, молодая артистка подошла к режиссеру и Франсису. Декорации не менялись, требовалось лишь проверить, хорошо ли закреплены дверные косяки, и заменить фильтры у прожекторов. Операторы поедали бисквиты, сидя на своих кофрах в углу студии. В соседней комнате терпеливо ждали гримерши, продюсер наблюдал за съемкой из глубины коридора.
— У меня просто мороз по коже, — заметил Франсис. Я играю сцену уже десять лет, но прочие мои партнерши по уровню дарования не достают тебе и до лодыжки. За такое короткое время ты достигла небывалых высот!
— Отчасти благодаря тебе. Чтобы сыграть значительную сцену, требуется хороший партнер.
— Франсис, — добавил Бруно. — Тебя вчера не было на репетиции, но трактовка, которую она только что продемонстрировала, не имеет ничего общего с тем, что было приготовлено. Так намного лучше. Мег, ты в самом деле перепрограммировала карту памяти?
— Да, я перенесла туда картотеку, содержащую тексты, и указания относительно постановки. У меня появилась идея — и все тут.
— Я должен был бы тебя выругать, — продолжил Бруно. — Репетиции для того и существуют, чтобы потом не переделывать приемы. Но ты прекрасно выкрутилась.
— Спасибо. Я все же взяла с собой карту с репетициями, на всякий случай. Скажи, Франсис, ты хочешь почувствовать разницу?
— Разумеется.
Мег положила руку на затылок. Интерфейс издал еле слышный щелчок. Мег вынула кусочек металла. Порывшись в сумочке, она достала еще один и протянула оба Франсису.
— Как же я их различу?
— Только прочитав одну из них.
Мег улыбнулась с самым невинным выражением лица, но в глазах ее прыгали чертики. Она была молода, полна планов и амбиций. Франсис даже пожалел, что она подходит к этому так добросовестно.
Он вложил себе карту с репетиции, включил режим быстрого чтения, но на первых же фразах замедлил.
— …потеряно. Наши худшие грехи всегда настигают нас. Прощай, Росс. Здесь и говорить нечего. Версия со съемок звучит намного двусмысленнее. А здесь создается впечатление, что Маргарет преследует злой рок. Но твоя последняя трактовка вносит в монолог оттенок некоторого сарказма.
— Кто бы мог подумать, что наш ангелочек скрывает в себе такого демона? — добавил Бруно.
— Вы чересчур любезны, месье Лиш.
— Я должен поставить «Отелло» на авиньонском фестивале. И думаю о вас в роли Дездемоны.
— Спасибо, но у меня все еще нет контракта на клонирование. Если все пойдет хорошо, я могла бы его оплатить через пять или десять лет. Мне нравится играть Маргарет, первый раз мне доверили не такую однозначную роль. Надо добиться развития образа, а для отрицательных ролей у меня есть прекрасный учитель.