«Если», 2012 № 05

Ле Бюсси Ален

А дальше Родригес со скандалом вышел из Режиссерской гильдии Америки, вопреки правилам этой организации вознамерившись снимать «Город грехов» в соавторстве с Фрэнком Миллером, «Парамаунт», согласно договору, обязана была нанимать в режиссеры только членов гильдии, поэтому Родригес покинул и этот проект. В шаткое кресло постановщика сел вчерашний дебютант Керри Конран, только что выпустивший стильную ретро-фантастику «Небесный Капитан и мир будущего». Однако в «Джоне Картере с Марса» Конран решил применить более футуристический видеоряд и перенести действие в современность.

Тем не менее в 2005 году Конран также покинул проект, и на его место пришел Джон Фавро, автор подростковой космооперы «Затура». Смена режиссера опять знаменовала смену политики. Фавро объявил, что будет придерживаться книги и снимать в более традиционном стиле, используя не только компьютерную графику.

Но тут опять вмешалась студия.

«Парамаунт» сделала ставку на новую версию «Звездного пути» от Дж. Дж. Абрамса и закрыла проект, а Фавро было предложено снять кинокомикс «Железный человек». Оба фильма оказались весьма успешны в прокате.

Последним, кто поставил бы «Джона Картера с Марса» для «Парамаунт», мог стать Роберт Земекис, в «нулевые» активно развивающий технологию «захвата движения». Однако и эта постановка не состоялась, а Земекис «отправил» на Марс режиссера Саймона Уэллса в провалившейся, увы, картине «Тайна Красной планеты».

В 2007 году права опять выкупила студия Диснея специально для режиссера Эндрю Стэнтона, который в тот момент был занят производством фантастического «ВАЛЛ-И». Проект закрепили за пионером компьютерной мультипликации «Пиксар». Вопреки ожиданиям, фильм все-таки сделали не анимационным, а игровым. Только заявленный бюджет составил 250 миллионов долларов. Чтобы расширить аудиторию, Стэнтон применил неоднозначный маркетинговый ход — снял из названия упоминание Марса, оставив только малозавлекательного «Джона Картера».

Наконец в марте 2012 года дорога на экраны развернулась в ковровую дорожку премьеры. Спустя 100 лет после выхода из печати журнала «All-Story» с рассказом «Под лунами Марса» и 80 лет после начала разработки фильма, планета Барсум наконец-то взошла над голливудскими холмами. Эти громкие цифры как-то заслонили тот факт, что экранизация уже и не первая: еще в 2009 году расторопные трэшмейкеры из компании «Эсайлум» выдали на гора малобюджетную, но вполне официальную «Принцессу Марса».

Ценой своего забвения «Джон Картер» двигал кинематоргаф вперед и способствовал революциям. Как марсианский инженер Мэнни в одноименном романе Александра Богданова пожертвовал собой, чтобы не мешать прогрессу. Благодаря «Картеру» вошла в историю «Белоснежка», появились в том виде, в каком мы их знаем, «Звездные войны», «Город грехов», «Железный человек»… Зато сейчас так щедро поделившийся идеями «низкопробный» кино-Берроуз выглядит опоздавшим к обеду. Километровые прыжки уже были в «Матрице», за космической принцессой не ухаживал только ленивый, аборигены песчаного Татуина и синелицые На'ви опередили самобытных тарков. А «Дисней» — он и на Марсе «Дисней». Подобно тому, как не спутаешь манеру рисовать автора Микки-Мауса, так и последние блокбастеры студии легко отличить, даже если не смотреть вступительные титры. Длинноволосый герой с обложки журнала для старшеклассниц, ослепительная и активная героиня, непременная собака (в данном случае — марсианская шестиногая) и эпические сражения, где кровь проливается разве что из разбитого носа.

Но Стэнтон сделал все, что мог, хотя в игровом кино и не поднялся до уровня собственного «ВАЛЛ-И». С командой сценаристов они добавили интригу в линейный приключенческий сюжет, постарались сделать героя не слишком «плоским» и даже внесли некую мораль. Более того, придумали объяснение, как все-таки Картер переместился на Марс, принципиально не интересовавшее автора. Отдельным реверансом Родригесу выглядит приглашение на роль молодого Эдгара Берроуза актера Дэрила Сабара из «Детей шпионов». А визуально даже получился своеобразный новый стиль — фантастический «пеплум». Но главное — умирающий пустынный Марс вышел не менее живым и притягательным, чем джунгли камероновской Пандоры. Мальчишка, посмотревший «Джона Картера», уже не поверит безжизненным фотографиям исследовательских аппаратов, И может быть, придумает свой Марс.

Андрей НАДЕЖДИН

Тема

Сергей Слюсаренко

Два мира — две судьбы

Начало этого года подарило зрителям сразу две новые ленты, пронизанные мистикой войны. Один фильм российский, другой — украинский, но оба вполне можно назвать отечественными. Ведь режиссер Михаил Ильенко, автор картины «ТотКтоПрошел-СквозьОгонь» («Тойхтопройшовкрiзьвогонь»), мастер так называемого поэтического украинского кино, снял свою дебютную ленту аж в 1975 году. А Джаник Файзиев, создатель фильма «Август. Восьмого», также начинал работать в кино еще в СССР, хотя на режиссерскую стезю ступил не так давно.

Оба фильма

о войне. И о людях на войне. И хотя войны разные и их разделяет почти 70 лет, но главное в восприятии простого человека не меняется: выжить, не предать и спасти близких. Оба фильма по-своему фантастичны. Если в картине «Август. Восьмого» мистическая составляющая формируется за счет мира аутичного мальчика, ищущего спасения у своего вымышленного друга робота, то в фильме Ильенко все гораздо сложнее. Режиссер отталкивается от идей панукраинизма и погружает своего героя, советского летчика, в мир колдунов и оборотней. Но не чудеса и превращения в этих лентах достойны пристального внимания. Их отличают особенности подхода на уровне парадигмы сознания. Это — образ врага, В картине Файзиева враг — абстрактная война. Там вы не найдете ни робких грузин, ни коварных натовцев, только размытый силуэт противника и его военную технику. И не о противостоянии этот фильм. Он о том, как в ваш дом приходит война. Как в вашей квартире пулеметная очередь крушит мебель, а ракета разносит рейсовый автобус. О том, как на такси можно приехать на фронт и как ради спасения ребенка мать проходит все круги ада, Война появляется в фильме не сразу, почти половина экранного времени это нарастающий саспенс, который становится еще тревожнее от того, что зрителю, хорошо знакомому с недавней историей, заранее ясно, к чему все приведет.

В центре внимания женщина, которая пытается устроить свою судьбу, не замечая, что ее ребенок от этого страдает. Пустые разговоры о зарплате и отпуске в Сочи, вечные коридоры и лифты бизнес-центров, лоснящаяся элита. В роли потенциального жениха Александр Олешко выглядит прекрасно, завораживая своей тупой самоуверенностью. И ситуация, когда героиня неожиданно решается на отчаянный шаг и едет за своим ребенком туда, где может начаться война, еще не вызывает сочувствия, а кажется просто сумасбродством. Напряжение нагнетается постепенно, пока вдруг не взрывается ошеломительно и страшно. У актрисы Светланы Ивановой блестяще получилось показать этот переход. Фильм динамичен, боевые сцены в нем реалистичны и уместны, хотя во второй половине динамика немного идет в ущерб сюжету. К недостаткам стоит отнести вялые сцены с президентом, которые могли бы быть более драматичными.

Но есть в фильме очень интересная линия, которая характерна для современной войны. Вездесущие корреспонденты, которых в кадре, кажется, едва ли не больше, чем военных, гибнущие на броне как простые солдаты. Это война в прямом эфире.

В фильме Ильенко все начинается и развивается иначе. Как принято в современном украинском кино — со слов о голодовке, которую сейчас модно называть holodomor. И буквально сразу же идет разделение на своих и врагов. Свои — это главный герой и его ближайшие друзья, а враги — остальные жители родного села. Хорошие воюют, а плохие все служат в НКВД, примерно три-четыре энкавэдэшника на одного бойца. Фильм скорее о врагах, а не о героях. Далее все идет по накатанной в последние два с половиной десятка лет колее. Героев войны сажают в сталинские лагеря, а мерзавцы жируют на свободе. Иногда режиссер словно спохватывается и добавляет поэтики, время от времени демонстрируя летящих журавлей, беленые хатки, яблоки в ведре и на земле, иконы… И визуализирует харизму главного героя, боевого летчика. Харизма заключается в плотно сжатых губах и еще в том, что все рядом с летчиком начинают говорить по-украински. Татары, русские, цыгане, переодетые в индейцев, и даже негр (тоже, надо сказать, летчик-герой). Дмитрий Линартович смог вытянуть главную роль достаточно ровно, хотя и на одной ноте.

Если в российском фильме вся мистико-фантастическая составляющая ограничивается фантазиями мальчика, то в картине Ильенко эта линия развита гораздо шире. Во-первых, как всем известно, у запорожских казаков были колдуны, казаки-характерники, которые могли летать верхом на плуге. Именно потомком таких колдунов и является главный герой. Его сверхспособности — летать (правда, не на плуге, а на обычном самолете), одним своим видом пугать врага на расстоянии, а также оборачиваться волком. Последнее неплохо помогает герою при побеге из лагеря. Естественно, не немецкого, а ГУЛАГа. Из немецкого плена герой по какой-то причине бежать не стал, по крайней мере в фильме об этом не упоминается, и героя ведут на первый допрос только после победы. Во-вторых, герой может сверхъестественным образом переноситься на громадные расстояния, минуя границы. Например, с Чукотки в Канаду, и там сразу начать говорить по-английски. Ну и третья мистическая компонента — это ментальная связь героя фильма с его односельчанином-энкавэдэшником, который к тому же домогался сердца и тела жены нашего летчика. Именно этот враг и засадил героя в ГУЛАГ, а потом, когда тот бежал из лагеря, подвигнул все силы НКВД на его поиск и физическое уничтожение, Это вечное преследование давит постоянно, убивая поэтику и попытки выстроить сюжет.