«Если», 2016 № 04 (247)
Шрифт:
Качалов протиснулся к панели управления, на которой лежал без кожуха блок спутниковой связи. С минуту покопался в настройках и кивнул:
— Он успел, Федор… включил аварийный режим… Наверное, на материке уже засекли сигнал…
— Отлично! — Блинов выдохнул с видимым облегчением. — Идем, дружище, попробуем организовать достойную встречу приятелям этого гада.
Они вышли в серый, завывающий сумрак и направились к сгоревшему ангару под буровой, куда затащили БПЛА. Качалов помог Блинову раздвинуть створки и увидел, что из ангара можно выехать только в одну сторону —
— А ты уверен, что «гости» появятся именно здесь? — спросил Максим.
— Почти. Это самый удобный подъезд к буровой. А им наверняка известны окрестности, да и план «Полярной» — тоже… — Федор что-то быстро набирал на клавиатуре блока управления БПЛА. — Я уверен, что человек, выдававший себя за связиста Михаила, их агент. И конечно, он снабдил группу зачистки необходимой информацией.
— Тогда они и про нас знают?!
— А вот это вряд ли. В их сценарии наше появление не было предусмотрено. Мы ведь должны были погибнуть в результате атаки неопознанных боевых дроидов на полпути к «Полярной». Поэтому агент и не ожидал, что мы его найдем в модуле, оставленном в качестве убежища до прибытия группы. А потом мы его забрали на буровую и лишили возможности связаться со своими. Наверняка в модуле где-то припрятана еще и коротковолновая рация.
— Но если агент не вышел на связь, его… соотечественники должны были забеспокоиться?
— Они и забеспокоились. Поэтому явились раньше, чем я рассчитывал. — Федор захлопнул крышку блока управления и нажал на наружной панели последовательно большие клавиши — красную и зеленую. — Ну, милости просим, господа незваные! Теперь что бы ни появилось вон в том проходе, беспилотник воспримет его как врага и скажет свое последнее веское слово.
— Почему последнее? — удивился Максим.
— Потому что энергии на второе слово у него не хватит. Пошли назад!..
* * *
Начало боя Качалов не увидел, а услышал. По плану он должен был оборонять площадку перед входом в кухню, но из оружия ему достался только самодельный огнемет да еще большой тесак для рубки мяса — весь в радужных разводах от сильного перегрева, которому подвергся во время атаки на буровую.
Первым выстрелил БПЛА. Тяжелый гул с мерзким шипением пополам мгновенно прокатился по остову станции и отозвались в теле Максима неприятной вибрацией в костях. Спустя пару секунд «Полярную» сотряс грохот взрыва. «Кажется, попали», — мелькнуло в голове инженера, и он судорожно сжал в руках раструб огнемета. Тут же очнулся «домовой» на запястье.
— Макс, как вы там? — спросил сквозь треск помех Блинов.
— Нормально. А у вас?..
— Беспилотник не подкачал. Один экраноплан — в пыль вместе с содержимым. Второй сдуру врезался в него — горит, как новогодняя свечка!..
— А третий?..
— Отсюда не видно. Думаю, они укрылись за торосами со стороны модуля.
— И что дальше? — У Качалова вдруг пересохло в горле, и вопрос прозвучал сипло.
— Не знаю… —
В коридор выглянула встревоженная Анфиса.
— Что происходит, Максим? — спросила она почти шепотом. — Уже началось, да?
Девушка до сих пор никого из мужчин не называла по имени и вдруг… Максим вздохнул: как все в этой жизни случается не вовремя!
— Началось. — Качалов постарался выглядеть спокойным и принялся деловито, в который раз, осматривать свой огнемет. — Командир сообщил, что два из трех экранопланов подбиты! Беспилотник не сплоховал.
— Ура! — снова шепотом воскликнула девушка. Максим понял: старается подбодрить и его, и себя. — А третий?
— Не знаю. — Максиму снова стало стыдно. — Там вообще-то Потапыч…
Он не договорил — откуда-то снизу донеслись частая дробь и звонкие хлопки. Анфиса испуганно стрельнула глазами и скрылась за дверью кухни. Качалов нажал кнопку вызова на «домовом»:
— Потапыч, что у тебя?
— Вижу перестрелку у модуля, — спокойно и деловито откликнулся тот. — Вижу экраноплан ихний… Погоди-ка… Вот черти! Они высадили десант у модуля, человек шесть, а остальные, похоже, на машине пошли в обход!
— И что делать?
— Сиди. Охраняй Анфису и ребят. Я сам Даниле помогу, как только с третьей машиной управлюсь…
Максим глубоко вздохнул и вновь обратился в слух. Перестрелка внизу продолжалась и, как показалось инженеру, постепенно приближалась. Теперь Качалов даже различал по выстрелам — кто где. Вот короткий хлопок — карабин Вершинина, вот пара звонких щелчков — пистолет Блинова, а вот ответный дробный перестук сразу в три ствола — гости, чтоб им!.. Так, погоди-ка, всего три?! Неужели нашим удалось кого-то подстрелить? Здорово! Ух ты, стало быть, еще повоюем!
И тут где-то позади станции гулко ухнуло. Максим решил вызвать Баскакова — ему со второго яруса должно быть хорошо видно.
— Что взорвалось, Данила?
— Третий экраноплан, — со злорадством сообщил буровик. — Попались-таки! Красиво горят. О, никак кто-то вылезает… — голос его отдалился, послышалась возня, хлопнул выстрел карабина, еще один. — Вот так, ребятки, полежите, отдохните… — Максим какое-то время слышал возбужденное дыхание Баскакова, позвякивание металла, затем Данила громко сказал: — Добро пожаловать! — и выстрелил подряд три или четыре раза. А потом будто эхом долетел звук еще одного выстрела, буровик как-то странно хрюкнул, раздался звук падающего тела…
Качалов прислушался — связь продолжала работать, но ничего, кроме завывания ветра между металлических конструкций, не услышал. Тогда он громко позвал:
— Данила!
В ответ раздался глухой стон, шевеление, будто кто-то скреб по мерзлому металлу ногтями.
— Баскаков, ты живой?
Тишина. Однако спустя пару минут, когда Качалов уже совсем собрался бежать наверх, спасать Баскакова, ожил «домовой» Потапыча.
— Максим, Данилу убили. Прямо в сердце попал, гад!
— Потапыч, держись! Я к тебе!