«ЕСЛИ» №6(208) 2010
Шрифт:
Авторы проекта «Этногенез» — люди разные как по своим творческим возможностям, так и по рабочей специализации. Журналист, сценарист телесериала «След» Е.Кондратьева привнесла в проект ярко выраженную коммерческую нотку.
Роман обладает всеми характерными признаками «книги на продажу». Минимизация художественной изобразительности в пользу упрощенных репортажных схем, обилие диалогов, подбор терминов и определений, не выходящих за пределы среднего уровня знаний…
Среди очевидных достоинств текста — увлекательность сюжета, жесткое купирование слезогонных сцен и редкая в нашей НФ экстерриториальность. Приключения русского Ротшильда, последствия которых будет расхлебывать его
Ярослав Веров, Игорь Минаков
Операция «Вирус». Сборник
Москва: Снежный Ком — Вече, 2010. — 384 с.
(Серия «Настоящая фантастика»).
3000 экз.
Интересная вещь всегда становится точкой преткновения. Новая повесть донецко-московского дуэта, едва выйдя, уже успела собрать немало комментариев. Как откровенно негативных, так и восторженных. Обобщение каждого из полярных мнений дает забавный результат. Оказывается, любят и ненавидят «Операцию…» за одно и то же — переосмысление идей АБС. Мало кто обращает внимание на литературные достоинства и недостатки… Допустимо или недопустимо? — вот главный вопрос для большинства читателей.
Уверен, что многие поклонники творчества АБС пытались достроить в воображении образ таинственной страны белых субмарин. Достроить… и спрятать в стол. Открыто брать на себя ответственность наследников идеи решились единицы. И то не в одиночку, а собравшись группой, как это произошло в проекте Андрея Черткова «Время учеников». Веров и Минаков не побоялись заявить о своих построениях открыто. Потому что одним из неотъемлемых прав автора является свободная декларация интересующих его идей и концепций — от эпиграфа до финального «Dixi».
Присутствующие в сборнике критические произведения разных лет, созвучные повести, подтверждают, что соавторы далеко не случайно отправили Максима Камерера в сердце Островной империи. Писатели долго шли к этому тексту, много лет вели непрерывный диалог с творцами Полдня и вот, наконец, достигли кульминации, разродившись… Чем? Нам предложена редкая разновидность критического исследования, представшего в образе художественного текста. Это высшая форма доверия одного автора к другому. Как далека «Операция…» от остроумных, но неглубоких интерпретаций классики! Именно поэтому вторая повесть «Ключ к свободе» выглядит в книге откровенно лишней. Она настраивает читателя на легкомысленную волну, свойственную фанфикам-анекдотам, и разбавляет серьезный философский настрой авторского послания.
По логике Клио
Майкл Флинн. Эйфельхайм. АCT — Астрель
Семь веков назад в лесу рядом с деревней Оберхохвальд оказался потерпевший крушение корабль инопланетян. Сюжетный почин, на первый взгляд, обещает рассказать криптоисторию палеоконтактов в духе фантазий Эриха фон Дэникена, разве что перенесенных в реалии европейского Средневековья. Однако писатель
Майкл Флинн известен у нас НФ-триллером «В стране слепых», интрига которого основана на клиологии — выдуманной автором науки, предполагающей математическое моделирование исторических процессов. Ведь всегда найдутся желающие стать конструкторами истории.
Упоминание этого романа двадцатилетней давности, вероятно, не имело бы большого смысла, не принадлежи Флинн к той разновидности авторов, что из разрозненных кирпичиков своих произведений выстраивают единое мироздание.
В новом романе, завоевавшем Премию им. Роберта Хайнлайна и номинированном на «Хьюго», Флинн вновь обращается к клиологии. На сей раз устремления ученых направлены не в будущее, а в прошлое.
Забегая вперед, заметим, что события, описанные в «Эйфельхайме», откроют человечеству дорогу к иным мирам, где развернутся действия других произведений Флинна (например, переведенного у нас рассказа «Ладони Бога»).
Историк Том Шверин обнаруживает странную аномалию, связанную с «моделью пространственного размещения поселений». Исторические изыскания, предпринятые им в области топонимики и картографии, указывают на загадку Эйфельхайма — поселения, заброшенного во время чумы и овеянного столь дурной славой, что место, вопреки законам клиологии, так и осталось незаселенным.
В это же время подруга Шверина, физик Шерон Нэги, ведет работу над новой космологической теорией и — вот она, роль личности и случайности в истории — невольно способствует разгадке принципов передвижения инопланетного корабля. Впрочем, заковыристые научные построения, покушающиеся на постоянство скорости света, в романе отступают на второй план. Основная сюжетная линия отнесена в Средние века. Описание встречи представителей инопланетной цивилизации с землянами во времена феодализма для фантастики не ново. Вспомним хотя бы классический «Крестовый поход в небеса» Пола Андерсона. Впрочем, среди вдохновителей Флинна мы найдем и Умберто Эко.
Важное место в книге занимает практическая демонстрация становления натурфилософии из схоластики, или масштабнее — становление научной картины мира, идущей на смену господствующему религиозному мировоззрению. Упоминаются в романе и видные мыслители, сделавшие первые шаги на пути перехода от познания Бога к познанию мира, созданного Богом, — Жан Буридан и Уильям Оккам. Последний даже становится эпизодическим персонажем повествования.
Идея гармоничного сосуществования двух парадигм мировосприятия, научной и религиозной, является одной из центральных в книге. Неслучайно уровень науки и технологий пришельцев, за исключением принципов межзвездного перемещения, вполне соответствует положению дел на Земле начала XXI века, что лишний раз подчеркивает: объектами авторского сравнения и изучения являются не инопланетная и земная цивилизации, а именно научный и религиозный взгляды на мир.
Автор отходит от традиционных для НФ взглядов на религию и заключает: если для понимания инопланетян необходима наука, то для их принятия — вера и моральные принципы добродетели и терпимости. Важное место в романе занимают и диспуты по вопросам религии негуманоидных, абсолютно чуждых нам пришельцев-крэнков.
«Эйфельхайм» замечателен не только НФ-находками, но и литературным уровнем текста. Персонажи — живые, как оживает в книге и дотошно описанный средневековый мир. Появление «демонов»-инопланетян — не разрушает этот мир: в средневековом сознании есть место диковинным существам вроде псоглавцев, а в религиозном — всегда есть место чуду.