«ЕСЛИ» №6(208) 2010
Шрифт:
С крыльца степенно спустился отец семейства. Он подошел к жене и обнял ее за покатые плечи.
— Видите ли, э-э–э, Сэмюель. Мы думаем о, скажем так, прибавлении семейства. Чтобы вокруг звенели веселые детские голоса, что-то вроде этого. Ну, в смысле моя толстушечка собралась нереститься, а я… того. Тоже участвую. Непосредственно. Я понятно объясняю?
У констебля вдруг сделался такой вид, будто он сам себе прикусил язык. Но он быстро взял себя в руки, напустил официальный вид и поинтересовался:
— Воду будете наливать?
— Точно так, господин констебль.
— Ага.
Он повернулся и пошел по дорожке к дому, обмахиваясь шляпой. Жабицкие побежали вперед, что-то объясняя, кланяясь и заискивая.
Внезапно из шляпы выпорхнул сложенный вчетверо листок бумаги и упал прямо к моим ногам. Я машинально подняла, потянулась отдать, но вся троица скрылась за дверью.
Положив записку в корзину, я поплелась домой.
Он чуть было не ляпнул про презервативы, когда Жабицкий заявил о прибавлении семейства. Вот был бы скандал, если бы обнаружилось, что полиция вскрыла интернет-почту селенитов!
Но, кажется, Жабицкие ничего не заметили, а вот смутно знакомая рыжеволосая девица в панаме определенно уловила его замешательство. У девицы были длинные пушистые ресницы и ясные карие глаза. Она была не блондинка, но тем не менее оставила след в памяти бравого констебля.
Под предлогом проверки условий проживания многодетной семьи Сэм обшарил весь дом, открыл все двери и сунул нос в каждую, даже самую незначительную комнатку. Заявив, что нарушаются условия пожарной безопасности, он переворошил коробки под навесом, заглянул во все уголки участка, в кусты и канавы. Но того, что искал, констебль не обнаружил.
Предмет поиска должен был иметь приличную длину и изрядную ширину. Сэмюель ни разу его не видел, но ясно себе представлял.
Сэм искал ствол мортиры.
По его мнению, ствол, предположительно отлитый из бугроватого чугуна, должен составлять не меньше полутора метров длины и двадцати пяти сантиметров ширины в самом узком месте. Из детских книжек о пиратах у Сэма сложилось мнение, что мортира — страшное оружие не самого дальнего действия, стреляющее ядрами размером с крупный резиновый мяч. Но ничего похожего на участке не нашлось.
В расстроенных чувствах, оставив хозяев заполнять длинномерные анкеты, Сэм спустился в сад. Целью его было незаметное деревянное сооружение, традиционно возводимое на всех садовых участках.
Поселок селенитов проектировался под одну, человеческую гребенку. Без учета физиологии поселенцев, не принимая во внимание индивидуальные особенности лунных питомцев, на каждом участке строился дом с тремя спальнями, двумя санузлами и одним большим залом. Кроме этого, в обязательном порядке собиралась тесная дощатая избушка ограниченного применения с затейливым окошком в виде сердечка. Русские называли ее «tualet tipa sortir».
Вот в этот «типа сортир» и направился констебль.
И его счастье, что он направился туда в разведывательных целях, а не тех, для которых сортир, собственно, был предназначен. Ибо сантехнического оборудования в туалете не обнаружилось. Зато обнаружился искомый ствол мортиры, стоймя
Дверь немедленно захлопнулась, и полицейский остался один взаперти.
Кен был на дежурстве и домой вернулся только вечером. Вот тут-то я его обрадовала.
«Чушь собачья! Какой садок? Жабицкие нерестились в мае, я сам их возил в перинатальный центр! — Кен фыркал, морщил нос и вообще был вне себя от возмущения. — Труба из ямы? Система охлаждения импульсного генератора, все ясно. А что хотел Сэм?»
Я не смогла ясно сформулировать, чего хотел полицейский, и протянула брату бумагу, которая выпала из его шляпы. Кеннет некоторое время разглядывал Сэмовы каракули, потом взвился почище Майка Бэтмена. Он рычал, ворчал и размахивал руками, пытаясь мне, тупой и растерянной, что-то объяснить.
Наконец, немного придя в себя, он написал: «Это не дезинтегратор».
— Почему? — спросила я.
«Для дезинтегратора не хватает войлочных подметок, титановой лопаты и стеариновых свечей. Жабицкие строят ракету!»
— Зачем? — спросила я.
«Наверное, чтобы лететь на Луну», — у Кена на морде появилось мечтательное выражение. Он бы сам с удовольствием слетал, Луна манит его и притягивает. Но селенитам путь на спутник Земли заказан. Что-то происходит с ними там, в пыльном пространстве открытого космосу мира. Говорят, они становятся истинными селенитами.
Человечество готово принять странных разумных существ-гибридов, кормить и ухаживать за ними, как за зверюшками в зоопарке. Но терпеть постороннюю цивилизацию у себя под боком — никогда!
— Точно! — обрадовалась я. — Значит, все в порядке. Никто ничего разрушать не будет, и никто не пострадает. Разве что лунный пилот, но он сам нарвался.
Кен наморщил нос и тихо зарычал.
— Что не так? — спросила я.
Брат посопел, пофыркал и тщательно вывел: «Импульсный генератор такой мощности без промышленной защиты превращает в кашу мозги людей в радиусе трех километров».
Я прочла два раза, и только потом до меня дошло.
— У людей. А у селенитов?
И мой брат отвернулся.
Понимаете?
Мой брат отвел глаза и отвернул морду.
Мой младший братик, которого я носила на руках, пела ему песни. Бог ты мой! Я вытащила Кена из зверинца, куда его сплавил преступный директор Дома малютки. Я просиживала ночи возле него, когда он болел своими странными детскими болезнями, обивала пороги фондов в поисках денег. Я… да что там говорить.
Странную шутку сотворила Луна с людьми, с теми, кто беспечно пришел ее покорять. Мы бредили Луной, мечтали о ней. На десятилетие мне подарили самую настоящую ракету, я носилась с ней как с писаной торбой, мечтала, что вслед за мамой и папой тоже полечу на Луну. И никто не подозревал, что лик спутника Земли коварен и переменчив.