Если башмачок подойдет…

Дрейк Оливия

Горечь старой обиды грозила задушить Саймона. Николас должен был быть его ребенком, а не Джорджа. Как посмели эти двое умереть и оставить Саймона заботиться об их сыне?!

«Вы слишком увязли в прошлом…»

Голос Аннабелл эхом прокатился в его мозгу, побуждая поскорее пересечь комнату и подойти к племяннику.

– Вы нашли что-то в лесу на холме. Мне хотелось бы взглянуть на это.

Николас нерешительно посмотрел на него, затем сунул руку в карман и медленно протянул ему раскрытую ладонь. Кусочек металла блеснул на

ней в солнечном свете. Низко склонив голову, мальчик прошептал:

– Я… я не украл его, сэр.

– Никто и не говорит, что вы его украли. – Саймон попытался взглянуть на вещи с точки зрения мальчика. Осознав, как раздраженно звучит его голос, он постарался сбавить тон. – Вы подумали, что я собираюсь вас наказать?

Николас пожал узенькими плечами.

– Можете не беспокоиться на этот счет. Я только хотел рассмотреть вашу находку. – Стараясь не делать резких движений, Саймон осторожно взял реликвию с маленькой ладошки Николаса. – Могу я присоединиться к вам?

Николас поспешно сдвинулся к дальнему краю скамейки, освобождая место для Саймона. Тот сел, радуясь тому, что держит артефакт, на котором можно было сосредоточить внимание. Кусочек металла оказался чуть больше ногтя на его большом пальце. Сделанный из золота, он был украшен волнистыми линиями, очевидно, являвшимися частью большого рисунка. Один шероховатый край указывал на то, что это обломок какого-то более крупного объекта.

Объекта, изготовленного, похоже, около двух тысячелетий назад, во времена кельтов.

Саймон загорелся желанием узнать, что еще зарыто в земле на склоне холма. Этот кусочек металла и монета, по-видимому, указывали на то, что там скрыто гораздо больше сокровищ, ожидающих, чтобы их отыскали. Саймон подумал, что, может быть, холмик в центре поляны вовсе не алтарь, как предположила Аннабелл, а место захоронения. Эта мысль распалила его воображение. Как невероятно заманчиво было бы раскопать могилу кельтского короля или жреца друидов. И к тому же какая ирония судьбы. Когда Саймон получил известие о гибели брата, он находился в Дувре, ожидая посадки на корабль, чтобы отправиться в экспедицию в Грецию и Турцию на поиски артефактов античности. Он и представить себе не мог, что тайный клад древних сокровищ зарыт прямо здесь, на землях Кеверна.

Кончиком указательного пальца он рассеянно водил по выгравированным на золоте линиям. Как давно злоумышленник ведет раскопки в этом месте? Приступил ли он только что к своим поискам? Или уже успел выкопать большую часть сокровищ? Приступ холодного гнева охватил Саймона. Этот негодяй посягнул на имущество герцога, крал его собственность прямо у них из-под носа. Он даже осмелился выпалить предупредительный выстрел в Аннабелл и его племянника.

Если выстрел и в самом деле был только предупредительным.

Саймон никак не мог избавиться от тревожного чувства, охватившего его в лесу, когда он обследовал место происшествия. Судя по установленной им траектории

полета пули, Аннабелл вполне могла быть убита, если бы не поскользнулась на мокром склоне.

Он подавил вновь пробудившийся в душе ужас. Надо обдумать как следует, что там произошло. Зачем бы мерзавцу желать ее смерти? Убийство только привлекло бы людей в лес, тем самым увеличивая риск обнаружения священного места. Это не имело смысла.

Саймон мог лишь сделать вывод, что стрелок либо не имел никакого опыта в обращении с пистолетом, либо был совершенным безумцем. Саймон предпочел бы первое. Само собой разумеется, что неумеху поймать легче, чем сумасшедшего. Покончив с делами в детской, Саймон намеревался опросить прислугу, не заметил ли кто-нибудь из них, что в лесу кто-то бродит.

– Это сокровища пиратов, сэр?

Неуверенный голосок Николаса прервал мрачные размышления Саймона. Ему стоило некоторых усилий вернуться к действительности. Его племянник серьезно смотрел на него с проблеском надежды в глазах. На мгновение Саймон увидел в парнишке самого себя. В возрасте восьми лет он бы подумал то же самое, случись ему отыскать золотой артефакт в лесу.

– Значит, вы слышали рассказы о пиратах, когда-то высаживавшихся на этих берегах?

Николас коротко кивнул.

– Папа часто рассказывал мне про них.

– Понимаю. – Саймону не хотелось представлять себе своего брата любящим отцом, поэтому он сосредоточился на кусочке золота, который положил на скамейку между ними.

– Ваша находка гораздо старше, чем любые пиратские сокровища. Она принадлежала кельтам, населявшим Британию тысячи лет назад.

Николас взглянул на кусочек золота.

– О-о-о. – В голосе его звучало разочарование. – Вы уверены?

Саймон рассмеялся.

– Да, боюсь, что так. Подобные осколки имеются в музее естественной истории в Лондоне. Кроме того, я провел последние десять лет, изучая памятники древности, такие как этот.

– Но… Папа говорил, что вы были капитаном кавалерии.

Джордж говорил о нем? Саймон отбросил этот вопрос в ту же секунду, как он возник. Но он продолжал беспокоить его где-то в глубине души. После той последней ссоры, когда ужасные слова были сказаны и дело дошло до кулаков, Саймон заключил, что его брат так же твердо намерен порвать все родственные связи, как и он сам.

Саймон покинул Англию и никогда не оглядывался назад. Все десять лет не было ни писем, ни визитов, вообще никаких известий от брата. Саймон вернулся в Лондон только для того, чтобы официально подать в отставку. И даже тогда он избегал появляться в свете, где неизменно блистали герцог и герцогиня Кеверн. Он посетил семейного поверенного, чтобы оформить наследство, оставленное ему покойной бабушкой, – что и послужило единственной причиной, почему законник знал, куда послать весточку о гибели его брата и невестки: в Дувр, где Саймон ожидал рейса на континент.