Если башмачок подойдет…
Шрифт:
Большой квадрат серого шелка, окаймленного бахромой, опустился точно на птицу. В тот же миг Аннабелл бросилась вперед, чтобы не дать пленнице ускользнуть.
Приглушенный вопль послышался из-под ткани. Подхватив трепыхающийся сверток, девушка пыталась удержать бешено бьющую крыльями пленницу.
Николас захлопал в ладоши.
– Вы поймали ее, вы поймали ее! Ур-ра!
– В самом деле ура, – произнес лорд Саймон от двери. – Это был довольно впечатляющий подвиг.
Аннабелл чуть не выронила шаль вместе с ее содержимым.
Войдя
– Ливви, я услышал вас с другой стороны замка. Немедленно прекратите вопли и возвращайтесь к своим обязанностям.
Веснушчатая девушка скинула фартук с головы, вскочила на ноги и стремглав бросилась к двери.
Лорд Саймон направился к Аннабелл. Уголок его рта изогнулся той чарующей полуулыбкой, которая всегда превращала ее ноги в расплавленное масло. Его темные волосы были слегка растрепаны, словно он только что вернулся с верховой прогулки. И одет он был в кофейного цвета сюртук поверх рубашки с открытым воротом, светло-коричневые бриджи и высокие сапоги. Даже в этой обычной одежде в нем чувствовались уверенность и властность высокородного аристократа в расцвете сил.
Когда он подошел к ней и взглянул на сверток, его бровь скептически приподнялась.
– Значит, вы решили оставить эту птицу у себя?
Поглощенная своими мыслями, Аннабелл на короткое время совершенно забыла о пойманной вороне.
– Конечно, нет! Я намерена выпустить ее на волю.
– Позвольте мне. – Он взял извивающийся сверток из ее рук, прошел через библиотеку к открытому окну и перегнулся через каменный подоконник.
Аннабелл, а за ней и Николас поспешили за ним. Они подбежали к окну как раз в тот момент, когда лорд Саймон развернул шаль. Ворона вывалилась из нее, но затем расправила крылья и взмыла в голубое небо.
– Посмотрите! – закричал Николас. – Она свободна!
– Какое облегчение, – сказала Аннабелл совершенно искренне. – Я даже не знаю, что бы стала делать, если бы у меня не получилось.
– Способ был не совсем обычен, но эффективен, – заметил лорд Саймон.
Когда он передал ей шаль, из ее горла вырвался горестный возглас. Когти и клюв птицы выдернули множество нитей и понаделали массу мелких дырок в сером шелке.
– О, какая досада! Она теперь испорчена.
Лорд Саймон осмотрел урон.
– Разве вы не сумеете починить ее?
– Попытаюсь по возможности. Но она никогда уже не станет прежней. Это прощальный подарок моих учениц из академии. – Подавив досаду, Аннабелл с трудом изобразила улыбку. – Не обращайте внимания, ее можно заменить. Я как раз искала предлог посетить лавки в селении.
Когда она складывала шаль, черное птичье перо выпало и плавно опустилось на пол. Лорд Саймон отдал его Николасу.
– Сувенир, ваша светлость.
Довольный мальчик воткнул его в петлю сюртука.
– Мисс Куинн сказала, что ворона упала в каминную трубу. Я не думал, что такое может случиться.
– Не должно было. Там, на крыше, отверстие затянуто сеткой. Наверное, она прорвалась.
Или
– Какая жалость, что огонь не был зажжен, – продолжал лорд Саймон, затворяя окно. – Вы могли бы получить отличную жареную ворону к ленчу.
Мальчик захихикал, и лорд Саймон улыбнулся ему.
– Что за ужасная идея? – проворчала Аннабелл, хотя ей было очень приятно видеть, насколько легче и свободнее они теперь чувствовали себя друг с другом. – Не думаю, что мне понравилось бы такое блюдо.
– Ну, – сказал лорд Саймон, – должен заметить, это было бы не настолько противно, как есть пирог из потрохов [3].
Его темно-серые глаза изучали ее с обескураживающей прямотой. У нее не хватило сил отвести взгляд. Что он хотел сказать этим заявлением? Должно быть, намекал на то, как дерзко она пристыдила его за неподобающее обращение с племянником, вынудила посетить мальчика, а затем хитроумно оставила его наедине с ребенком.
Неужели лорд Саймон сердится на нее, считая себя униженным? Конечно, человек столь высокого ранга вправе обидеться, если его поучает собственная служанка. И хотя Аннабелл ничуть не жалела о своих поступках, ей больно было думать, что он мог счесть ее сварливой нахалкой.
Глупо стремиться заслужить его восхищение. Подобные чувства лучше оставить знатным дамам, таким как леди Луиза и ее подруги.
Николас в недоумении нахмурил лоб.
– Как делают пирог из потрохов?
– Это просто глупая старая поговорка, – сказал лорд Саймон, погладив племянника по голове. – Ну ладно, я вижу здесь кучу пирожных на чайном подносе. Вам следует поторопиться, если хотите выбирать первым.
Николас кинулся к столу рассматривать поднос со сладостями.
– Не больше одного, – окликнула его Аннабелл.
– Можете взять два, – возразил ей лорд Саймон.
– При всем уважении, милорд, ему это вредно.
– Чепуха, я обычно съедал гораздо больше, когда няня поворачивалась спиной. А теперь пойдемте, – сказал он, понизив голос до шепота. – Мне нужно поговорить с вами. Наедине.
Положив ладонь ей на поясницу, он увлек девушку в дальний угол библиотеки.
Странное опьяняющее чувство снова охватило Аннабелл, и девушка сразу же забыла их мимолетную размолвку. Она ощутила слабое дуновение его соблазнительного аромата, смесь выделанной кожи и пряностей. Теплое прикосновение его ладони казалось таким же интимным, как поцелуй…
Нет! Она не должна даже мысленно представлять себе его губы на своих губах. Ничего более скандального невозможно вообразить. Лорд Саймон не только ее наниматель, он родился с безукоризненной родословной, в то время как она не может даже назвать имя своих родителей. Вместо того чтобы предаваться безрассудным мечтам, лучше ей вспомнить свое истинное положение в этом замке.