Если бы только
Шрифт:
Цепь зазвенела, напоминая ему, что он ограничен в движениях. Ему не получится успеть догнать ублюдка вовремя.
Сирены служб спасения не заглушали его криков. Сомерфельд, наконец-то, упал наземь, прямо перед полицейской машиной, первой въехавшей в переулок.
Из следующей за ней пожарной машины выскочили пожарные. Они окружили Сомерфельда, сбивая пламя.
Стало подъезжать еще больше машин. Копы и агенты ФБР побежали к дому.
Ногу Вэнса пронзило болью. Чёрт! Он рывком повернулся.
— Что
Гален пытался наложить импровизированную повязку на его бедро.
— Хороший блок, брат. У тебя осталась хоть есть какая-то реакция.
Вэнс задержал дыхание, когда его начала бить дрожь. Слишком охрененно близко к провалу.
— Хороший план, учитывая, как мало было времени, брат, — ответил он.
Гален переключил внимание на освобождение Вэнса от наручников, ругаясь себе под нос.
Когда Вэнс вытянул руки вперёд, его плечевые суставы болели почти так же, как возвращающееся к рукам кровоснабжение.
— Я слишком стар для этого, — пробормотал он, желая заорать в голос, как маленькая девочка.
Иисус, как же больно.
— Расскажи мне об этом, — повернулся Гален.
Вэнс проследил за его взглядом. Парамедики грузили под капельницей Сомерфельда в машину скорой. Он, должно быть, ещё жив.
— Стоять! — закричал коп у подъездной дорожки.
Что теперь?
Салли, успевшая обогнуть половину дома, затормозила и резко остановилась. Она подняла руки и только тогда поняла, что всё ещё держит пистолет.
— Чёрт! Эй, я из хороших парней. Девушек. Неважно, — прокричала она.
А затем осторожно опустила оружие на дорожку.
Когда коп подошёл к ней, один из агентов ФБР побежал к передней двери.
— Там внутри ещё одна женщина, — крикнул ему Вэнс. — И будь осторожен. Там всё подготовлено для поджога.
Он одобрительно кивнул, когда пожарный оттеснил спецагента ФБР и вошел первым.
Взглянув на Галена, Вэнс спросил: — Как ты добрался сюда раньше Салли?
— Прошёл через окно.
Вэнс увидел следы крови, исполосовавшие его в местах, где его одежда была порвана стеклом, и израненную плоть под ними. Если бы Сомерфельд не прошёл через окно первым, Вэнс бы, вероятно, так же был изрезан осколками.
— Ты, должно быть, пропустил дыру, которую мы оставили.
— Забыл прицелиться.
— Вэнс!
Он поднял глаза как раз вовремя, чтобы быть атакованным вихрем истеричной радости, который напал на него с поцелуями.
— Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя, — а потом Салли развернулась и набросилась на Галена с тем же самым.
Когда она замедлилась, Гален схватил её и поцеловал достаточно жёстко, чтобы она замолчала. Что бы он не прошептал ей на ухо, это заставило её расплакаться. Затем он передал её Вэнсу.
Вэнс притянул Салли к себе в объятия. Женское
— Я люблю тебя, Салли.
Глава 24
Мы живы. Салли стояла в отделении неотложной помощи рядом с каталкой, на которой лежал Гален. Гален жив. Она продолжала уверять себя в этом. Вэнс тоже жив. Но это не помогало. Она всё ещё не могла унять дрожь. Ей было ужасно холодно.
Лежа с обнажённым торсом, Гален разговаривал с тощим доктором, который накладывал ему шов. в розовом халате, стоящая рядом с Салли, натягивала на руки стерильные перчатки.
Вэнс находился в другой палате, и доктор скорой помощи не позволил Салли остаться с ним.
Этот же доктор был добрее к ней.
Марлевым тампоном медсестра начала стирать кровь с ужасной раны Галена, которая уродовала его красивую грудь. Белая марля стала красной. Медсестра взяла другую. Так много длинных, зияющих порезов.
У Салли перед глазами разливалась темнота. Кровь продолжала стекать по его боку. У неё во рту появился медный привкус и…
— Христос! — голос Галена прорезался сквозь марево охватившего её тумана. Кто-то выругался. Лязгнул металл, упавший на пол.
Сильные руки подхватили её, когда у нее ноги подкосились, и голову заволокло густым туманом.
— Присядь, девочка, — каким-то образом оказавшись на ногах, Гален поддержал её, усадил в кресло и беспощадно надавил на её голову, пока она не опустила лоб к коленям.
Она почувствовала прилив крови к мозгу. Через минуту Салли пробормотала: — Хватит. — Он отпустил её и положил руку на плечо, помогая сесть ровно. — Я в порядке.
Не считая того, что очень смущена.
В его тёмных глазах плясали искорки веселья.
— Ты гораздо, гораздо лучше, чем просто в порядке, бесёнок, — произнес он мягко. — Но я хочу, чтобы ты ушла отсюда. Я найду тебя после того, как меня зашьют. — Он повернулся к медсестре и даже без рубашки и весь в крови, покрывающей его грудь, он представлял собой силу, с которой нужно считаться: — Пожалуйста, принесите ей попить, мисс. И помогите добраться до комнаты ожидания.
— Конечно.
Через несколько минут её запихнули в угол отвратительной зоны отдыха. Пластиковые стулья стояли по всему периметру комнаты. Телевизор на стене транслировал какой-то ситком. По соседству сидящая женщина прижимала полотенце к порезу на лице. Дети вокруг кашляли и заливались плачем.