Если бы я был вампиром
Шрифт:
Трое людей начали расстилать на траве какие-то ковры.
Мне стало жутко интересно, а зачем им это нужно?
Спустя пару минут вокруг ковров начал ходить кругами рыжий Ремесленник, делая какие-то странные пассы. Каково же было мое удивление, когда на коврах прямо из воздуха начала появляться странного вида беседка. Более всего она напоминала открытый шатер очень красивой красно-серебряной расцветки. Посреди беседки стоял стол с самыми разными яствами. Я даже не мог сказать, что за удивительные фрукты оказались на столе, потому что ничего подобного никогда не видел: странные золотистые листья,
– В честь чего такой пир? – спросил Кей, садясь на золоченый пуфик перед столом.
– В честь нашего спасенного, – ответил Ремесленник и посмотрел в мою сторону.
Странно как-то посмотрел. Как будто ожидал какой-то ответной реакции.
– А, тогда понятно.
Все трое расселись на пуфиках, а я подплыл к ним и оказался в метре от них в вертикальном положении. Как будто мое тело поддерживало что-то невидимое. Можно подумать, будто они знали, что я все вижу и слышу, и дали мне возможность по присутствовать при беседе.
– А почему вы его там на площади сразу не вылечили, зачем я его столько тащил-то? – спросил Кей.
Хороший вопрос. Я тоже хотел бы знать ответ. Если мог вылечить, то почему не вылечил? Зачем я себе бока наминал на этом чертовом коне?
– Зачем его лечить? – удивился Ремесленник. – Его не нужно лечить. С него просто нужно снять проклятие. Проклятие?!
– Проклятие? – повторил мой вопрос вслух высокомерный и с интересом посмотрел куда-то поверх моей головы. – Интересно, дай-ка я взгляну. Хм-м... Это не похоже ни на одно известное мне проклятие. Мне казалось, что я знаю почти все.
– Вот именно, что почти. Это одно из экспериментальных проклятий небезызвестного вам графа Вельхеора. Он просто обожал создавать новые заклятия и пробовать их на людях из близлежащего города. Вот отчего такая ненависть к этому вампиру.
– Понятно, – пробормотал молодой. – Так вы не можете снять проклятие?
– Почему? Могу, – ответил Ремесленник. Молодой удивленно моргнул:
– Так почему сразу не сняли?
– Я не хотел делать это при лишних свидетелях. Да и нашу беседу с ним, – Ремесленник кивнул в мою сторону, – не должны, как мне кажется, слышать лишние уши.
Значит, меня скоро вылечат? Вот радость-то. Только чем ему так лишние уши помешали? И стоило ли ради этого так надо мной издеваться? Странно как-то все это звучит: опыты, проклятия, как будто попал на страницы книги фэнтези.
– А что это за проклятие? – с интересом спросил высокомерный. – Хотелось бы взять на вооружение.
Ужас-то какой. Я думал, они хорошие, милые и добрые, а тут «взять на вооружение».
– Это одно из его «простых» сложных проклятий. Сложнейших проклятий с весьма простым действием. Оно парализует двигательные функции тела, при этом сохраняя чувствительность. Узнать это проклятие легко: тело подает признаки жизни, мозг работает совершенно нормально, мысленный фон присутствует в полной мере, только осознанно двинуть ни единой мышцей человек не может. Это проклятие он чаще всего использовал во время пыток и опытов изменения, – менторским тоном произнес Ремесленник.
– Изменения? – ужаснулся Кей. – Чего изменения-то?
– А вот
– Уф-ф...
– Это граф Вельхеор? – подскочил как ужаленный Кей. – Вы же говорили, что это не он.
– Мало ли что я говорил толпе, – махнул рукой Ремесленник, – зачем им лишние волнения.
Я судорожно пытался прийти в себя, но мне это пока не очень удавалось. Я себя чувствовал, как будто вынырнул из глубокого озера и никак не могу надышаться воздухом полной грудью.
– Может, мне его взять под прицел Шали? – деловито поинтересовался высокомерный. – А то мало ли что.
– Сомневаюсь, что это «мало ли что» возможно. Ведь проклятие это действует только на людей, ведь так, Вельхеор?
Я наконец-то слегка отдышался и мог начать вести беседу.
– Виктор, – поправил я. – Меня зовут Виктор.
– Так ты говоришь, что у вас люди летают лишь в железных гробах? – веселился Кей.
– А как им еще летать? – удивился я.
– Вот так, – взмахнул руками он и взлетел над беседкой метров на пять. – И ничего трудного. Всего лишь второй год обучения.
Мне осталось только вздохнуть.
Уже в течение нескольких часов я развлекал Кея рассказами о своем мире, в то время как он знакомил меня со своим. И если для меня его рассказы были просто невероятно удивительны и сказочны, то мои рассказы его веселили и даже вызывали жалость.
– Бедные, так вы даже не можете ощутить радость свободного полета?
Ну вот, опять.
Хотя мне было и обидно за свой мир, но вообще-то он был прав. По сравнению с их миром мой был просто серой помойкой.
В мире Империи Элиров процветала магия. Магия всех цветов, сфер и видов. Любой, даже самый захудалый житель Империи мог делать такие вещи, которые и не снились нашим фантастам. Простейшие заклятия впитывались еще с молоком матери, а вся жизнь была окружена техномагией – магией, вложенной в предметы. А уж каста Ремесленников имела просто-таки колоссальные возможности. Самых способных людей принимали в Академию, в которой они в течение довольно долгого времени постигали Ремесло. Самым главным и самым старшим среди троих был Ромиус. Это был тот человек, которого я называл Ремесленником, а Зикер при более близком знакомстве оказался еще высокомернее, чем я предполагал. На самом деле Ремесленниками были все трое. Ромиус и Зикер давно уже закончили обучение, а Кей должен был закончить через некоторое время, но звание Ремесленника уже заслужил.
Узнав о том, что произошло в замке графа Вельхеора, на которого я оказался жутко похож, двое старших Ремесленников оставили меня с Кеем и ускакали. Как они сказали, чтобы понять, в чем же дело.
О каком деле они говорили, я не понял, но вопросы решил оставить на потом.
Мы с Кеем сидели и продолжали поражать друг друга рассказами о своих мирах. Вернее, он-то как раз меня поражал, а я лишь пытался его поразить. Пока что у меня особенно ничего не получалось. Хотя мне этого очень хотелось, потому что у меня неожиданно появилось чувство гордости за свой мир. Возможно, мой мир не такой интересный и сказочный, как мир Кея, но и он не лишен некоторого, присущего лишь ему очарования.