Если мы снова встретимся
Шрифт:
Настя только сейчас заметила сидящего у подъезда Евгения.
– Немного попозже, - ответила она.
При появлении Сергея Александровича Женя встал с лавочки, потревожив недовольного кота, и поздоровался с Настиным отцом. Сергей Александрович не высказал никакого удивления, но и приглашать в гости не стал. По большей части видя перемены в настроении старшей дочери.
Я за Симкой сейчас вернусь,- пообещал Антон, обе руки его заняты были корзинами.
– Ненужно, я сама его принесу, - сказала Настя, недовольно разглядывая Евгения.
Разговаривать с ним ей категорически
Когда отец с братом исчезли за металлической дверью подъезда, она сурово произнесла:
– Так Евгений, я ничего не хочу слышать о твоих чувствах ко мне, но настоятельно прошу оставить меня, мою семью и главным образом Антона в покое. Мне неинтересно, что ты подумал обо мне после Тошкиных рассказов, просто запомни – ты мне не нравишься, и видеть я тебя не хочу!
– Можешь не смотреть, - предложил спокойно Женя, - только выслушай.
Настя согласно кивнула и на лице застыла маска сдержанности и холоднокровия.
– Настенька, я люблю тебя.
Никаких эмоций с её стороны.
– Мне плохо без тебя. Ты стала не просто моим смыслом, а всем миром. Ася, я знаю, ты не хочешь меня видеть, потому что считаешь, что тебе нужен другой человек. Но приглядись хорошенько, ведь я именно тот, кого ты ищешь. Я могу тебе привести множества доказательств, только тогда получится что-то уже не то. Почему нужно доказывать, если просто любишь. Да я могу убедить тебя в том кто я есть, но если как ты говоришь ничего не чувствуешь ко мне, тогда зачем это нужно?
Настя посмотрела незадачливому ухажеру в лицо.
– Ты сейчас некрасиво пользуешься доверием моего брата. Да он тебе наговорил много лишнего, но меня заговорить сложнее, чем его, и я могу опровергнуть все твои слова, не прикладывая к этому ни малейших усилий.
Женя такому заявлению удивился.
– Не понимаю, - признался он.
– Позавчера я задала тебе контрольный вопрос, ответ на который мог подтвердить, что у нас действительно много общего, в том числе и прошлое.
– И какой? – спросил он, не в состоянии припомнить ничего подходящего. – Постой, это те вопросы, что ты написала в саду Терентьевых в день свадьбы Ларисы и Мешковского? Я готов на них ответить, и тогда мог, но ты была не в том состоянии, чтобы меня понять.
– Сейчас ты просто играешь на догадках, - поморщилась раздраженно Настя, вспоминая написанные на земле собственной рукой «Эндрю… Где же ты сейчас? Вспоминаешь ли обо мне?» - Я тебя спрашивала про Бостонское чаепитие. Ты сказал, что никогда не бывал в Англии, а я тебя спрашивала о филадельфийском восстании. Эндрю непременно понял бы меня, он очень много интересовался борьбой колоний. Выходит, ты ничего не помнишь и намеренно выдаешь себя за совершенно другого человека.
Женя с наигранным ужасом покачал головой.
– Ничего более оригинального тебе в голову прийти не могло? – насмешливо уточнил он. – Мы вообще тогда о чае говорили, я и не сообразил. Ну, допустим, не поняли друг друга. Забыли. Сейчас почему мне не веришь? Или я тебе настолько неприятен? Тогда так и скажи, только признай все же кто я. А то так и будешь ждать неизвестно кого до самой старости.
Настя от негодования
– Замерзла? – спросил Женя.
– Нет. И не смей, слышишь, не смей, снова поднимать этот вопрос, - жестко велела Анастасия. – Антошка за свой длинный язычок и так получит, сколько заслужил.
– Да оставь ты брата в покое, - Женя по началу был расстроен, что разговор снова принял неправильный оборот, но теперь он как никогда узнавал свою старую дорогую и любимою знакомую. Излишнее упрямство, уверенность только в своей правоте и категоричность, излюбленные черты, присущие Эмили и как выяснялось теперь и Насти. – Хорошо, я не буду доставать тебя своей персоной, не стану больше ничего доказывать. Тебе нужно время, чтобы убедиться самой и разобраться. Когда соскучишься, позвонишь, номер у тебя мой есть. Потому что переубеждать тебя только хуже себе делать.
– Какой ты умный! – вспылила Анастасия. – Только можешь не ждать от меня милости, пустое дело.
– Время покажет, - примирительно улыбнулся Женя и тихонечко, почти шепотом попросил: – Только когда поймешь что ошибалась, не вздумай игнорировать меня из-за одной лишь гордости, ладно?
Настя опять покрылась ярким румянцем. Как ей надоел этот непонятно откуда появившийся дворник, расхаживающий в дорогих костюмах и с манерами средневекового рыцаря. Она пристально посмотрела в теплые кофейные глаза. Те искрились радужным весельем. Он вздумал смеяться над ней, ему еще и весело! Конечно, рассказывает ей сказки и радуется, что она слушает его. Но внешность у него была безупречная, этого уже не оспоришь. Настя постаралась представить каким на самом деле должен был быть «современный Эндрю», но в голове сидел один лишь Женя, затмивший собой все прочие образы и введения. Какое счастье, что к идеалам она относилась равнодушно. Ничто не может быть хуже самонадеянного идеала, решила Настя.
– Прощай, - сказала она, глядя в надоевшие ненавистные глаза, которые правда от её чувств хуже не становились. – И не вздумай больше мне попадаться.
– До скорой встречи, - сдержанно поправил Женя. В душе у него царил давно не напоминавший о себе покой, и ощущалось чувство теплого долгожданного счастья. Он знал, что всё теперь будет хорошо. И пусть Настенька сейчас на что и сердится, скоро она поймет, что была не права и тогда они снова смогут быть счастливыми, снова будут вместе и уже никакие непонимания не встанут у них на пути. Да они и сейчас несильно мешают, ведь главное, что они смогли встретиться снова в этом огромном мире.
– Кота отдай, - послышался голосок с нескрываемым раздражением.
Женя послушно протянул Симона. Настя забрала зверя и поспешила домой, опасаясь, что скажет еще что-нибудь ненужное.
Как бы ей хотелось одним разом забыть этого Женю с его излишней самоуверенностью. Конечно, она еще не раз вспомнит «дворника», и будет очень надеяться, что её любимый нисколечко не похож на него.
Во вторник утром Настя набрала номер, указанный в визитке. Ей ответил лично Петр Егорович и, как ни странно сразу вспомнив её имя, пригласил на собеседование.