Если останемся живы
Шрифт:
– Спасибо, - поклонился Ласкеров, сделав вид, что не заметил угрожающей интонации в слове "вашу".
– И еще один вопрос. Как врач, вы бы отличили симптомы простого гриппа от схожих, но вызванных неким отравляющим веществом?
– Полагаю, что да, - пожал плечами Котельников.
– Если только вы не копаете под мою профессиональную компетентность...
– Благодарю вас, доктор.
– Ласкеров собрался уходить.
– Да, вот еще что...
Губы старика искривило подобие улыбки.
– Да знаю, знаю. Наш
– Даже от моих коллег, доктор.
_ От Котельникова путь Ласкерова пролег в квартиру полковника Данилина. Геннадий Николаевич, уже вполне оправившийся от болезни, отворил дверь сам и пригласил Ласкерова в гостиную. Жены и детей, срочно вернувшихся с Азовского моря, дома не оказалось и можно было поговорить без помех.
– Итак, чем обязан?
– старомодно осведомился Данилин, и Л аскеров невольно подумал, что интеллигентно-мягкую манеру речи полковник позаимствовал у доктора Котельникова.
– Если вас удивит что-то в нашей беседе...
– начал Ласкеров, но Данилин тут же прервал его.
– Нет, не удивит. Я ждал вашего визита, после гибели "Шаттла" это естественно. Должен был лететь я, а полетел Ратников. Вы подозреваете, что на "Атлантисе" совершена диверсия, что я причастен к ней, симулировал болезнь и вместо себя послал на смерть другого человека. Я правильно изложил ход ваших рассуждений?
Ласкеров смутился. Действительно, одна из версий в предварительной разработке выглядела так, с той разницей, что вместо наивной симуляции предполагалось принятие Данилиным ослабленного штамма вируса или вызывающего временное расстройство здоровья препарата. Однако при кропотливой проверке связей и личности полковника не выявилось ровным счетом ничего, что бы подтверждало эту теорию. Ныне рассматривались две возможности - случайное совпадение и отравление Данилина с целью заменить его Ратниковым.
– Мы не подозреваем вас, Геннадий Николаевич, - спокойно сказал Ласкеров.
– Речь пойдет не столько о вас, сколько о вашем дублере.
– О Ратникове? Вот теперь озадачили, - Данилин сел на диван напротив гостя.
– Его можно обвинить разве что в эффектном самоубийстве...
– Да? Он что, обладал настолько неустойчивой психикой?
– Да нет, - усмехнулся Данилин.
– Такие люди к нам не попадают... Просто я не возьму в толк, почему мертвый интересует вас больше живого...
– Мы собираем информацию, только и всего.
Вы же понимаете, эта катастрофа выглядит не совсем обычно. Будь там один "Атлантис", ладно, но "Элиминейтор"...
– Какой "Элиминейтор"?
– поднял брови Данилин. Его гость вздрогнул.
– Вы ничего не знаете?
– Нет.
Ласкеров был более чем ошарашен. Ему и в голову не могло прийти, что о секретной миссии "Шаттла" был осведомлен дублер, а основной претендент оставался в неведении.
– А, да, - вспомнил Данилин.
–
– Может, и так?..
– Ласкеров мысленно сделал отметку в воображаемой записной книжке: запросить генерала Рубинова, кого командировали в Звездный для оповещения экипажа об изменениях в программе полета.
– Чтобы вы не мучились: "Атлантис" снял с орбиты отработанный военный спутник американцев. Официально предупреждаю, что это секретные сведения.
– И только-то? Я-то думал...
Ласкерова обрадовало, что Данилин не придал особого значения его словам.
– Так я о Ратникове, - возвратился он к исходной теме.
– Вы хорошо его знали?
– Как сказать, - задумался космонавт.
– Его никто не знал хорошо. Он был... Немного особенным.
– Подробнее, пожалуйста, - потребовал Ласкеров.
– Я не хочу бросать на него тень типа того, что это был человек с двойным дном и все такое. Но отряд космонавтов - маленькое сплоченное сообщество. Каждый уверен, что на орбите и на земле его не подведут, понимаете? И Ратников никогда никого не разочаровывал. Но все же была в нем какая-то закрытая дверь. Он жил по правилам.
– Что же тут особенного?
– не понял Ласкеров.
– Люди определенных профессий, и вашей, и моей, живут по правилам. Никто нас за уши не тянул и не мешал идти в свободные художники.
– Нет, - Данилин сморщил гримасу досады.
– Наверное, я неточно выразился. Как бы вам объяснить... Вот закон, уголовный кодекс. Одни не нарушают его из страха наказания, а другие Просто не мыслят, как можно причинить человеку вред.
– Ага, - подключился Ласкеров.
– Следовательно, Ратников был поставлен в рамки и держался под их силовым давлением?
– Вы спросили мое мнение о Ратникове, я вам ответил. К несчастью, он погиб. И мы никогда не узнаем, как бы он повел себя вот в такой ситуации...
Или мне следовало повествовать о мертвых по римскому принципу: хорошо или ничего?
– По роду деятельности мне важна истина, а не античные принципы... Теперь давайте вспомним день, когда вы заболели.
Подполковник отложил карандаш.
– День как день... Проснулся, позавтракал...
– Минуту. Завтракали где?
– Здесь, дома.
– Придется изъять посуду, которой вы пользовались, для экспертизы.
– Мне подсыпали какой-нибудь дряни?
– недоверчиво улыбнулся Данилин. Кто же это сделал, привидения? Я с неделю жил один, жена ездила к матери в отпуск, и в гости никто не приходил.
А экспертиза - чепуха. По-вашему, я никогда не мою посуду?
– Покажите мне ее, - попросил Ласкеров. Он не стал объяснять подполковнику, что такой пустяк, как мытье посуды, не создаст препятствий для экспертов ГРУ, а открыть простенькие замки квартиры мог бы и смекалистый пэтэушник.