Если пожелаешь
Шрифт:
Джейн молча кивнула, и Хью неохотно разжал объятия: ему многое предстояло успеть, нужно торопиться. Собирая вещи и седлая лошадей, Хью с тревогой следил за тем, как Джейн одевается и протирает шею влажной тканью.
Закончив сборы, она смущенно опустила глаза и робко спросила:
– Можно мне… поехать на твоей лошади?
Хью, не раздумывая, подхватил Джейн и усадил в свое седло, а сам устроился позади. Прижимая ее к себе, он вздохнул и затаил дыхание. Хью переполняла радость: Джейн не оттолкнула его, она по-прежнему хотела быть с ним.
– Попробуй
Стремясь поскорее увезти Джейн как можно дальше от мертвых разбойников, Хью гнал несчастного коня вдвое быстрее прежнего. После часа бешеной скачки они достигли пересохшего русла реки, усеянного камнями. Хью замедлил бег лошади, чтобы переправиться через овраг, и Джейн прошептала:
– Спасибо тебе. Спасибо за все, что ты сделал и делаешь сейчас.
– Не стоит.
– Ты намного опытнее в этих вещах, чем я думала. – Хью промолчал, и она добавила: – Принимая во внимание все случившееся и смерть Лизетт, я могу лишь догадываться, насколько опасен Грей. – Хью яростно скрипнул зубами. – Итак, ты не наемный солдат, а он не коммерсант.
– Верно.
– Не хочешь объяснить?
– Я не смог бы тебе сказать, даже если б хотел, – отозвался Хью после короткого молчания.
– А ты хочешь?
– Я… не знаю. – Какая-то часть его существа стремилась покончить с этой медленной пыткой и открыть Джейн правду, увидеть гримасу отвращения на ее лице.
– Ты сердишься на меня? – спросила Джейн, выдержав долгую паузу.
– Господи, нет, с чего бы?
– Все случилось из-за меня.
– Милая, ты ни в чем не виновата. Это мне следовало быть осторожнее…
– Но я не сказала, что считаю себя виноватой. Нам обоим не в чем себя винить. Я сожалею, что тебе из-за меня пришлось пойти на убийство. Боюсь, тебя это будет мучить.
– И должно мучить, разве нет?
Хью почувствовал, как тонкие плечи Джейн застыли, оцепенели.
– Меня бы глубоко обидело, если бы ты пожалел о своем благородном поступке и решил, что напрасно спас мне жизнь.
«Благородный поступок?» Хью охватили волнение и гордость. Джейн не испытывала отвращения к нему. В ее голосе звучало искреннее восхищение. Разве не об этом он мечтал?
Он только что убил человека у нее на глазах. Убил голыми руками. Но Джейн поняла, что у него не было иного выхода. Он должен был это сделать. Внезапная мысль заставила Хью изумленно замереть. Джейн приняла бы его таким, каков он есть. Не осудила бы его, даже зная, что ему приходилось убивать.
Но смогла бы она принять без осуждения и сам способ убийства?
В газетах и в книгах наемных убийц – ликвидаторов принято выставлять трусами, поносить и осыпать бранью. Даже тех, кто работает на собственную страну. За время трех последних крупных войн в Европе захваченных стрелков вражеской армии немедленно казнили, они не подлежали ни заключению, ни обмену военнопленными. И даже ради отборного стрелка вроде Хью стороны вряд ли вступили бы в переговоры…
Но все это не имело значения. Хью не мог рассказать Джейн правду о себе, не
– Хью?
– Я мог бы дать второму разбойнику сбежать.
– А что, если в банде было больше людей? Или уцелевший разбойник захотел бы посчитаться с тобой, отомстить за смерть товарища? Или поднял бы шум, и Грей узнал бы, что мы побывали здесь?
Хью и сам принял бы в расчет подобную опасность, если бы дал себе труд подумать, но он действовал не размышляя. Бросившись в погоню за вторым бандитом, он жаждал лишь одного – убить негодяя за то, что тот посмел прикоснуться к Джейн.
– Тебя ведь не мучает чувство вины, правда? – спросила она.
– Сказать по правде, я не слишком доволен собой.
Джейн резко повернулась, изогнувшись в седле так, чтобы видеть лицо Хью. Ее глаза сверкали гневом.
– Ты ведешь себя так, словно тебе пришлось перебить сирот и беспомощных котят! Ты прикончил убийц! – Джейн нахмурилась. – Ты жалеешь, что спас меня?
Хью крепче прижал ее к себе.
– Нет, милая, вовсе нет. – «Мне это доставило мстительную радость». – Просто мне не следовало… я не хотел, чтобы ты это видела.
Джейн недоуменно моргнула.
– Не хотел, чтобы я видела, какой ты храбрый? Как ты спокойно стоял, когда этот человек стрелял в тебя?
– Это не храбрость. Едва ли ему удалось бы свалить меня выстрелом и сбежать. Понимаешь… я не хотел, чтобы ты видела кровь и смерть. И чтобы тебя потом преследовали ужасные воспоминания. Я меньше всего на свете желал бы причинить тебе боль.
– Если бы я боялась мучительных воспоминаний, я бы просто не впустила их в свою жизнь. Не хочу, чтобы ты считал меня легковесной или равнодушной. – Казалось, Джейн тщательно подбирает слова. – Но думаю, когда ноша становится слишком тяжелой, мы сбрасываем ее со своих плеч. Хью, – она нежно погладила обнимавшую ее руку, – по-моему, тебе нужно освободиться от части груза.
«Что, если бы я так и сделал? Избавился бы от чувства вины и перестал бы без конца казнить себя за все, что совершил?» Искушение было так велико, что Хью едва не поддался ему.
Еще одна миля прошла в молчании. Наконец Джейн тихо шепнула:
– Когда ты назвал меня своей женой… – Она смущенно замолкла.
Хью на мгновение закрыл глаза.
– Знаю. Этого больше не повторится.
– Я в-вовсе не это хотела сказать. – Джейн вновь охватила дрожь, ее тонкие пальцы сомкнулись на руке Хью.
– Тогда что же?
Ответ Джейн ошеломил Хью, впервые за этот день его лоб покрылся испариной.
– Когда ты назвал меня своей женой, я вдруг поняла… что мне это нравится.
Джейн еще до нападения бандитов интересовалась жизнью Хью, но теперь ее терзало жгучее любопытство, ей хотелось знать о шотландце как можно больше.
После долгой изнурительной скачки всадники замедлили бег, чтобы подняться по скользкому склону, и Джейн решила пока не подступать к Хью с вопросами. Они скакали бок о бок, освещенные нежными лучами утреннего солнца, и при виде изможденного лица мужа у Джейн сжалось сердце.