Если ты - не совсем эльф
Шрифт:
– Тебя это не касается, - я хмуро посмотрела на мужчину, чтобы он понял мое нежелание говорить об этом. Настроение, что было более-менее не плохим, испортилось окончательно от подозрительных вопросов. Панур задумался, а потом, глянув на мою кровать, спросил.
– Кстати, а что это за зверек спит на твоей подушке?
– О, это Несс, снежный тигр. Я уже давно хотел завести себе зверька, но все никак не было случая. А вот сегодня прошелся по местному базару и увидел котенка, - я старалась врать поубедительнее, пытаясь самой поверить в свою же ложь, ведь мне придется повторить это еще не раз.
– Да, если хорошо
– Снежные тигры сильны и выносливы, только вот с котятами возиться обычно никто не хочет, берут в основном подросший молодняк. Поэтому наверно и цена была небольшой?
– Да, почти даром, - кивнула я и принялась заплетать сложную форму тройной косы. На плохое настроение хоть такую малость сделать. Плести ее меня учила еще мама, когда была в добром здравии. Их плетут незамужним девицам и неженатым юношам, собственно, это единственное плетение, которое разрешалось носить юношам кроме еще двух простых. А я все-таки девушка. Мне иногда и красоты хочется. Я громко вздохнула.
– Ну и чего сидишь, вздыхаешь, аки девица на выданье? – услышала я смешок Панура и плеск воды.
Это пока я в задумчивости косу плела, он купаться полез. Как-то я не подумала об этом. Великое небо! Я села на свою кровать и отвернулась, поглаживая спящего кирина. Я же мужчина, в конце концов. До ужина еще оставалось время, можно и почитать что-нибудь. Тренькнуло сообщение магипочты. Оливия ответила. Как она там? Я почитала последние новости и сплетни, что написала мне сестричка во всех подробностях. Над некоторыми местами даже посмеялась. В конце письма Оливия меня спросила, можно ли Дариану сказать, где я. Руки дрогни, я едва не выронила пергамент.
Неужели этот демон ищет меня? Ну, Тациратус может и не скажет, мессир Мартинель мне практику засчитал и закрыл, не расспрашивая подробностей, Сейгар уехал, а больше я никому не говорила, потому, что никого не видела. И зачем он ищет меня? Снова поиздеваться хочет? Или в нем проснулись наклонности мазохиста, и он ждет, что я буду его бить за его последние шуточки. А может он хочет попросить прощения? Может, написать ему самой, да так, чтобы у него отбило всякое желание меня искать. Эмоции вскипели в одно мгновение, и мне понадобилось немало сил, чтобы успокоиться.
Ответ получился не очень большим. Я попросила Оливию не раскрывать моего местонахождения. Кто его знает, как отреагирует Дариан, узнав о моем, не запланированном, путешествии. Оливии я и так уже пожаловалась на его безрассудные действия, без особых подробностей, правда. Но уже тогда она написала мне, что очень заинтригована, и ждет продолжения. Даже не представляю, что бы она ответила, узнав, что в десяти шагах от меня в бочке сидит молодой мужчина, очень даже не одет, а я даже не покраснела. Уж это точно нельзя рассказывать ревнивому демону.
– Ты часто пишешь? У тебя много друзей? – раздался за спиной голос Панура и плеск воды. Теперь главное не оборачиваться.
– Не очень, но они будут волноваться, если я не напишу. Кроме того Сейгар с меня шкуру сдерет, если я не буду отчитываться о проходящей практике, хотя она и не его вовсе.
– Понятно, - Панур немного побродил по комнате, пытаясь привести себя в порядок и одеться.
– Заканчивай с письмами, нам пора на ужин, - позвал он и вышел, хлопнув дверью.
Ужин
В таверне выступали заезжие артисты, пели и танцевали. Мужчины разных мастей активно приставали к разносчицам. Кобели они везде кобели. И глядя в алчные глаза всей нашей команды, к нам быстро присоединилась компания, откровенно жаждущих любви за деньги, девиц. А Панур так умоляюще смотрел на меня, что отказать ему в комнате я просто не смогла. Так, то одна, то другая пара стали исчезать. Хорошо хоть, что сумка, и Несс в ней же, при мне.
Я вышла на воздух и оперлась на столб крыльца, не очень приятно было смотреть на пьяных мужиков, что развязно вели себя с продажными женщинами. Воздух потихоньку стал наполняться прохладой ночи, что очень бодрило после жаркого дня. Вокруг витали пряные сладкие ароматы ночных цветов. Видимо жена у хозяина таверны очень любит цветы, раз на клумбах росли растения готовые благоухать и днем и ночью. Я потянула носом воздух и закрыла глаза. Я не собиралась просматривать внутренним зрением пространство вокруг, просто вдыхала полной грудью свежий прохладный воздух. Интересно, почему я никогда не открывала глаза, когда пользовалась внутренним зрением? Надо будет спросить у Сейгара.
За шумом я совсем не услышала, как кто-то вышел и остановился рядом. Я снова потеряла бдительность. Сейгар меня сразу бы отправил в полет.
– Тебе снова негде ночевать? – спросил насмешливо-надменный голос Кея.
– С чего ты так решил? – ответила я вопросом на вопрос, не поворачивая головы, не очень приятную тему он выбрал.
– Я видел, как Панур затащил в комнату очаровательную девушку, ты ведь решил их не беспокоить и поэтому ушел, я угадал? – тон блондина был самоуверенным и ехидным, неужели, он думает, что может меня этим задеть.
– В следующий раз я просто сам сниму себе отдельную комнату, сразу, - устало, но спокойно проговорила я.
– Остальные пусть делают, что хотят, хоть сбегают, хоть кувыркаются с женщинами всю ночь напролет.
– Действительно, - согласился Кей, - пошли, прогуляемся что ли, я тоже остался в одиночестве сегодня.
Я скептически глянула на блондина.
– Да не хочется что-то прыгать в объятья прелестниц после Пенни, - растерянно сказал он.
– Да и ночь слишком прекрасна, чтобы тратить ее на плотские удовольствия, - он поднял голову, устремив свой взгляд куда-то в темное небо.
– Не правда ли?
– Теперь будешь в каждой видеть алчную обманщицу? – съязвила я, и спокойно добавила, - я не против пройтись, но не знаю города.
– Тогда можно к центральной площади, - ответил помрачневший Кей и пошел вперед.
– Там есть чудесный парк, думаю, он тебе понравится.
С чего это он решил сходить ночью в парк? Не понравилось, что я ему правду в лицо сказала? Решил в темноте прибить меня по тихой? Так вроде перед охотой не имеет смысла тратить силы впустую, а я стоять, сложив руки, не буду.