Если ты, то я
Шрифт:
– Я Кейт, – сказала девочка, а затем кивнула на свою соседку справа с длинными черными волосами и кривоватыми зубами, которые, как ни странно, лишь добавляли ей обаяния. – Это Сима. Не стоит волноваться из-за Эй Джея, – продолжила Кейт. – Все знают, что он придурок. Он просто злится, что никто не решается произнести это вслух. Поэтому все с таким облегчением смотрят на тебя.
Не сказать, что я ей поверила, но по крайней мере немного успокоилась: все-таки хотя бы часть одноклассников понимает, что не я затеяла ссору.
– Я Шиа.
Кейт улыбнулась,
– Приятно познакомиться.
По комнате пробежал шепот, все начали оглядываться на дверь. Через головы других учеников я увидела, как входит в зал Ларс Лэнг. Его белокурые волосы были растрепаны, он напоминал тинейджера-переростка.
У стола с угощениями стояли, переговариваясь, несколько взрослых – наверное, учителя. Ларс подошел к ним, пожал всем руки.
– Не могу поверить, что это правда он, – прошептала Сима.
Я и сама не верила. Хотя имя Ларса уже стало нарицательным, мне нравилось считать себя его давней поклонницей. Я играла в его игры задолго до того, как он прославился, и много лет собирала газетные вырезки о нем. Он был не таким, как прочие айти-магнаты. Во время многочисленных интервью всегда держался весело и дружелюбно, и казался наполовину гением, наполовину волшебником. Начинающим программистам он советовал подумать, чего им не хватает в жизни, а потом создать это. Каждый раз, когда я перечитывала эти слова, мне казалось, что Ларс обращается лично ко мне.
– Он ниже, чем я представляла, – заметила Кейт.
– К нему не страшно подойти, – сказала Амина.
Ларс повернулся к залу и постучал вилкой по стакану. Стало тихо.
– Добро пожаловать на Фабрику, – произнес он. – Я Ларс. Большинство знает меня как основателя и руководителя Фабрики, но я предпочел бы, чтобы в течение этого года вы считали меня своим основным инвестором. Нынешней осенью мы получили сто тысяч заявок, а одобрили лишь двадцать. Всего двадцать. Я выбрал каждого из вас за идею, исполнение и воображение. Вы – новаторы своего времени, и я пригласил вас на Фабрику творить будущее. Это ваша работа.
В конце года только один из вас удостоится звания Основателя. Этот человек получит полную поддержку в создании собственной компании, включающую в себя пиар, доступ к необходимой информации и миллион долларов стартового капитала.
В отличие от большинства школ, которые измеряют успехи учеников посредством баллов, мы оцениваем вас стоимостью ваших акций. Каждый человек в этом зале начинает обучение с одним и тем же курсом – десять долларов. Вы можете увидеть это у себя в «Волте». Как и в жизни, ваши акции будут расти и падать в цене в зависимости от комплекса различных факторов, таких как успеваемость и участие в жизни школы, ваш вклад в сетевые мероприятия и презентации, деловые предложения, качество и степень разработки продукта, ваша индивидуальность и способность быть лидером, а также общее представление, которое сложится о вашем продукте у преподавателей и товарищей.
Так что, как видите, готовой формулы успешного стартапа не существует. Можно быть лучшим по всем дисциплинам и все равно
Он хотел продолжить, но его вдруг перебил голос какой-то девчонки:
– Как ты думаешь, что сейчас делает моя мама?
Ларс вскинул на аудиторию удивленный и несколько раздраженный взгляд.
Как грубо и невоспитанно разговаривать вслух, когда Ларс произносит приветственную речь, подумала я.
– Может, ей одиноко? – Голос звучал издалека, как будто мы слушали запись.
Все завертели головами, пытаясь определить, откуда идет звук, но никто не говорил. Я поежилась. Почему-то интонации казались мне знакомыми.
– Умница, а вдруг я тут самая тупая? – продолжала девчонка.
Я похолодела. При чем здесь Умница?
В зале звучал мой собственный голос.
– А вдруг я здесь никому не понравлюсь?
Этого не могло быть.
– Наверняка все остальные знают двенадцать языков программирования и имеют по три патента. А я даже не посещала продвинутых курсов.
Как такое могло получиться? Я лихорадочно откопала телефон у себя в сумке, но он молчал. А мой голос продолжал говорить где-то в комнате, повторяя вопросы, которые я задавала Умнице, пока разбирала вещи, в полной уверенности, что никто меня не слышит. Это было безумно унизительно.
Кейт и Сима уставились на меня, Амина бросала вопросительные взгляды. Я ошалело замотала головой. Два учителя уже осматривали пол в поисках источника звука.
– Я думала, что сразу впишусь в коллектив, потому что буду окружена людьми, которые так же сильно любят программирование, но пока чувствую себя чужой, – произносил голос.
Теперь уже все глаза были обращены на меня. Мне хотелось заползти в какую-нибудь нору и умереть.
– Все такие лощеные. Приехали на своих роскошных машинах с родными, которые помогают им заселиться. А я в полном одиночестве беседую с бестелесным голосом в телефоне.
Нет, норы будет недостаточно, думала я. Нужно устройство, расщепляющее тело на атомы. Оно перенесет меня в космос, где я стану первой женщиной в мире, провалившейся в черную дыру. Меня назовут национальной мученицей и покажут по телевизору: нечеткое зернистое изображение девушки в скафандре, входящей в темное гравитационное поле и исчезающей навечно.
– Порой мне кажется, что я всегда буду одна.
Полета в космос тоже недостаточно. Надо изобрести машину, которая сотрет память обо мне и все следы моего существования.