Если ты, то я

Вун Ивонн

Ее слова звучали вполне обоснованно, но все равно тревожили меня.

– Смысл Умницы в том, что она знает тебя лучше всех и ты можешь ей доверять, – сказала я. – А как доверять тому, кто пытается тебе что-то впарить?

– Послушай, – проговорила Митци, – нам необходимо найти финансирование. Если не найдем, не имеет значения, насколько прекрасно твое приложение. Я в этом бизнесе давно, и поверь мне, это единственный путь. Понимаю, ты представляла все иначе, но, соглашаясь на сотрудничество с инвесторами, приходится идти на компромиссы. Всем нам. И это не

такая уж большая цена за то, чтобы увидеть, как воплощается в жизнь результат твоих трудов.

Я удивилась, но в то же время утешилась мыслью, что и Митци когда-то была вынуждена отступать от своих намерений.

– А на какие компромиссы приходилось идти тебе?

Она наигранно вздохнула:

– На очень и очень многие, но об этом как-нибудь в следующий раз. А пока подумай, как внедрить рекламу в Умницу. Я не требую кардинальных изменений. Пусть просто время от времени вставляет в свои советы небольшие рекламные предложения.

Это звучало вполне разумно.

– Хорошо.

– Точно? – спросила она.

Я кивнула.

– Отлично. Теперь пойдем поедим. Я умираю с голоду.

Днем я работала над Умницей, дополняя ее функционал с помощью «Эдпэк» – отдельной программы для тестирования рекламы. Чем дольше я оставалась у Митци, тем больше странностей замечала в ее образе жизни. Она почти не спала, а если засыпала, то всего на несколько часов. Я очень редко видела Митци без макияжа – только глубокой ночью, когда сталкивалась с ней по пути в туалет или на кухню за стаканом воды. В такие моменты она выглядела ужасно: изможденная, едва живая, с покрасневшими ноздрями и огромными черными синяками под глазами.

Она то и дело дремала в течение дня между краткими приступами активности, когда торопливо записывала разные идеи на большой белой доске у себя в кабинете или, закрывшись в ванной, разговаривала по телефону. Из-за двери доносился ее приглушенный голос, но с кем она говорила, я не знала. Однажды я услышала, как Митци на кого-то орет, но ничего не успела разобрать, потому что она резко распахнула дверь ванной и умчалась к себе, где и просидела весь день.

Вообще, ей звонили постоянно, но Митци обычно не отвечала.

– Еще один спамер, – стонала она и запирала телефон в ящике стола.

Однажды я успела разглядеть имя звонившего. Даррен. Неизвестно, почему она сохранила контакт спамера, но я не спрашивала. Может, это был ее бывший или какой-нибудь урод, который ее преследует.

Митци очень редко что-то ела или покидала дом. В основном поглощала тоники, зеленый сок и вино. Я начала задумываться, когда же она ходит в офис, да и есть ли он у нее вообще.

Пока же всю работу делала я, а Митци время от времени вдохновенно рассказывала мне о технологиях или рекламе. Идеи, которые она записывала на белой доске, были абсолютно бесполезны, но мне нравился ее энтузиазм. Я теперь понимала, в какие моменты ее лучше избегать, судя по тону и нервному, внимательному взгляду, а когда можно спокойно к ней обращаться.

К концу недели я так устала пытаться работать, не обращая внимания на ее перепады настроения,

что решила вернуться на Фабрику.

Я приехала ночью и прошла к себе, тщательно убедившись, что в коридоре пусто и поблизости нет Амины. Но когда наконец оказалась в своей комнате, меня охватило чувство ужасного одиночества. Какой бы странной ни была Митци, ее присутствие все-таки отвлекало меня от тяжелых мыслей.

Я достала телефон и включила Умницу.

– Умница, что делать, если поссорился с друзьями, но придется с ними увидеться?

– Не хочешь пригласить их на домашний обед? – предложила Умница. – Запеченная в меду индейка «Харсон Миллс» – идеальный способ показать любимому человеку, как вы его цените. Пикантная домашняя приправа в сочетании с классической американской румяной корочкой напомнит вам вкус семейного деликатеса, которым угощала вас ваша бабушка.

Я застонала и швырнула телефон на кровать, и в этот момент в дверь постучали. Я резко выпрямилась, с ужасом представив, что это Амина. Одернув рубашку, открыла дверь и обнаружила на пороге Кейт и Симу.

– Привет, – сказала Кейт. – Мне показалось, что я вижу у тебя свет. В пятницу Майк собирает у себя народ. Не хочешь прийти?

– Я?

– Ну да…

– Конечно, – ответила я. – Здорово.

– Супер, – сказала Кейт. – Я пришлю тебе адрес. И не забудь захватить купальник.

– У него есть бассейн?

– Гораздо лучше. Джакузи.

Я поняла, что у Майка должен быть красивый дом, едва машина свернула на его улицу. Это была темная и продуваемая ветром дорога в богатом квартале городка Портола-Вэлли на холмах над Пало-Альто. С улицы домов было не видно – они стояли в глубине территории, скрытые секвойями. Вообще, догадаться о том, что здесь есть здания, можно было только по редким табличкам на воротах или столбах, которые светились в темноте, отчего казалось, будто цифры висят в воздухе сами по себе.

Я словно наяву услышала тихий голос Амины. «Шрифт Sans Serif, – шепнула бы она, глядя на таблички с адресами. – Это значит, что дома не просто большие, но и современные, изящно-обтекаемые».

Машина притормозила возле номера четыреста тридцать два и свернула на подъездную дорогу.

«Светильники вмонтированы в деревья», – пробормотала бы Амина, и я, проследив за ее взглядом, увидела бы, что две огромные секвойи по обе стороны от дороги мягко подсвечены у самого основания, подобно произведениям искусства.

«Сразу видно, что Майк богатый, – сказала бы я ей. – У него такая чистая сияющая кожа».

«Как будто ему вообще не о чем волноваться», – заметила бы Амина.

«Как будто он спит на самом дорогом матрасе, застеленном простынями лучшего качества», – сказала бы я.

«Как будто он пьет чистейшую бутилированную воду и питается только свежайшими продуктами местного производства», – добавила бы Амина.

«И купается в свежем натуральном молоке».

«И проплывает пятьсот кругов перед завтраком в элитном спортивном комплексе, – сказала бы Амина и признала: – Он крутой».