Если замёрзнет ад
Шрифт:
На табло зажглась строчка с названием компании Кармайкла, и Райзен подумал уважительно, что профессиональная гордость оказалась для Роджера важнее личных переживаний. Взяв бинокль, осмотрел машину, восхитившись необычному дизайну: матовые, чёрные борта производили впечатление солидности, треугольные выемки на боках, рассекатель на бампере, обтекаемая линия задней кромки жёсткого верха, впадины на блестящем капоте, заканчивающиеся фарами,придавали облику стремительность.
Автомобиль обладал исключительным сочетанием массивности и изящности, оригинальности и практичности.
Он услышал громкий вопль комментатора: «Потрясающе! Опередить на целый круг остальных соперников! Мы раньше такого никогда не видели! Поздравим победителя!» Жёлто-серая стрела пролетела мимо финишной черты. Когда гонщик вылез и снял шлем, Райзен ощутил, как у него задрожали руки. Он медленно поднёс к глазам бинокль, и пробормотал:
— Дьявол живучий.
— Что ты сказал, дорогой? — спросила Камилла.
Он с досадой заметил, как порозовели её щеки и заблестели радостью глаза.
Когда на стадион ворвались остальные машины, на них уже никто не обратил внимания. Увидев стоявшего с открытым ртом Блейтона, Райзен спустился к нему, и язвительно произнёс:
— Занятно. Вам не кажется, что в его триумфе есть и ваша заслуга? Он должен благодарить вас в первую очередь.
— Почему… какая моя заслуга? — пробормотал Блейтон дрожащим голосом, не сводя изумлённого взгляда на окружённого толпой победителя.
— Ну как же? Если бы не вы, не было бы никакой интриги, — с сарказмом объяснил Райзен. — Все бы знали с самого начала, кто победит. Неожиданно, под занавес, явился главный персонаж. Выпрыгнул, как чёртик из табакерки. Даже сэр Роджер этого не ожидал. Я сейчас должен поздравить его. Может мне сообщить лорду Кармайклу, кого он должен поблагодарить за столь впечатляющий триумф Эдварда?
— Сообщить? — хрипло вскрикнул Блейтон, и побледнел, как полотно. — Нет, мистер Райзен, я тут ни при чем. Уверяю вас.
Райзен лишь презрительно скривился и бросил взгляд на трибуну, где сидела Камилла.
Фрэнк заметил, что на краю трека стоит Роджер. С трудом высвободился от лезущих к нему за автографами поклонников, и подошёл к нему. Роджер бросил на него взгляд, в котором светилось недовольство и восхищение одновременно, и они обнялись.
— Это стоило мне года жизни, — сказал Роджер глухо.
— Извините меня, я идиот, — пробормотал Фрэнк, заметив, как на глазах Роджера выступили слезы, которые он тут же попытался скрыть.
— Тут есть одна персона, которая хотела бы очень вас увидеть, — произнёс он с улыбкой.
Фрэнк увидел заплаканную, дрожащую Ирэн, кинулся к ней, и, сжав в объятьях, прижался губами, под одобрительный гул зрителей. Оторвавшись от неё,
— Прости меня, что заставил понервничать.
— Мистер Кармайкл, — услышал он смущённый голос, и, обернувшись, увидел Хартли. — Сейчас будет церемония награждения. Пожалуйста, вас все ждут.
Фрэнк мягко отстранил Ирэн, бросил задорный взгляд на Роджера и пошёл вслед за Хартли. Рядом с пьедесталом стоял Райзен с каменным лицом. Их взгляды пересеклись будто шпаги, и Райзен мгновенно скрыл неприязнь, изобразив на лице доброжелательную улыбку.
— Поздравляю вас, Эдвард, — произнёс он. — Я восхищен вашим мужеством и силой воли. Вы — настоящий герой дня.
— Благодарю вас, мистер Райзен, — ответил Фрэнк, ощущая, как от взгляда главы города охватывает ледяной холод, несмотря на жаркий солнечный день.
Он взял в руки кубок и обвёл глазами стадион, зрителей, которые приветствовали его. И краем глаза заметил Камиллу, которая печально смотрела на него
Берта увидела вваливающуюся в дом компанию и вздохнула с облегчением, заметив весело улыбающегося Фрэнка, который обнимал стройную девушку с огромными глазами, и длинными, густыми волосами, стянутыми в пучок.
— Берта, спасибо! — сказал Фрэнк, и они обнялись. — Это, — кивнув на кубок в руках шофёра Билли, воскликнул он, — твоя заслуга в первую очередь!
— Не выдумывай, — проронила с улыбкой Берта. — Ты бы сам справился.
Роджер подошёл к ней ближе и, взглянув в глаза, и, чуть заметно волнуясь, сказал:
— Мисс Верден, вы оказали неоценимую услугу моей семье. Если вам понадобится помощь — обращайтесь. Вам не будет отказа. И прошу, останьтесь с нами на ужин. Если, конечно, сильно не торопитесь.
Фрэнк налегал на ужин, только что, ощутив, что проголодался так, как никогда в жизни.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила Берта, наблюдая за тем, как он быстро отправляет в рот кусочки мяса. — Не тошнит?
— Нет, — еле успев проживать кусок, ответил Фрэнк. — Голоден, как волк. Никогда так вкусно не ел, — добавил он, улыбнувшись.
— Мисс Верден, все-таки расскажите, что это было, — попросил Роджер. — Если это, конечно, не профессиональный секрет.
— Рицин, органический яд. Получают из семечек касторового масла. Очень эффективен, — ответила спокойно Берта.
Фрэнк закашлялся, изумлённо взглянул на неё.
— Ты уверена? От него нет противоядия. Я точно знаю. Ты ошиблась.
— Недаром же, даже в фашистском концлагере меня считали гениальной, — ответила она, печально усмехнувшись. — Меня это тогда спасло. От газовой камеры. Удивительно то, что ты смог после такого доехать до финиша. То, кто тебя отравил, очень надеялся, что у тебя остановится сердце во время гонки. А это не страховой случай. Но ты разрушил их планы. Умудрился выжить.
Фрэнк, взглянув на замершую при этих словах, и смертельно побледневшую Ирэн, прижал к себе, и мягко поцеловал.
— Ладно, не будем об этом, — проронил Роджер, осознав, что зря затеял этот разговор. — Я припоминаю теперь, мисс Верден. Вы работали на Райзена. Какие-то эксперименты в области генетики.