Если замёрзнет ад
Шрифт:
Камилла прижала платок к губам, словно её тошнило. Вскочила и быстро убежала.
Тело безжизненно обвисло, лишь покачивалось с лёгким скрипом. Райзен ощутил вновь прилив невероятного восторга, переходящего в почти физическое наслаждение. Все прошло, как по нотам. Он встал, вновь обвёл присутствующих взглядом. В какой-то момент ему хотелось услышать аплодисменты, овацию, но потом решил, это лишнее. Райзен подошёл к распростёртому на земле телу. «Хорошо, что Камилла не видит, как мерзко он теперь выглядит». Выпавший изо рта лиловый язык, свёрнутая
— Он мёртв? — поинтересовался Райзен скорее для проформы, чем из любопытства.
Врач, встав с колен, молча кивнул.
— Вы уверены?
— Можете сами убедиться, — ответил тот с чуть заметной иронией, махнув рукой в сторону неподвижного тела.
— Мистер Райзен, такое невозможно инсценировать, — проговорил Стэнвуд саркастически, но в голосе ощущалась только усталость.
— Хорошо. Кремируйте тело. Прямо сейчас, — приказал Райзен, не спуская глаз со Стэнвуда.
Шеф полиции замер, нахмурился, но быстро взял себя в руки.
— Что уставились? — грубо прикрикнул он на стоящих рядом копов. — Выполняйте приказ.
Райзен стоял около печи крематория, сложив руки на груди. Адский огонь с шумом и завыванием пожирал останки. Когда операция завершилась, выехал металлический ящик, наполненный толстым жирным слоем пепла. Что-то сверкнуло между полупрозрачными тёмными чешуйками. Райзен быстро протянул руку. Расплавленные, потерявшие форму часы. Перед глазами промелькнул, как видение яркий, солнечный день и счастливый гонщик, прижимающий сверкающий кубок к груди за победу в ралли. Такие часы были у него на руке.
Райзен поднял глаза и заметил отстранённый, печальный взгляд Стэнвуда.
— Неужели вам жаль этого мерзавца, Стэнвуд? — подняв одну бровь, спросил Райзен.
— Вы сейчас сожгли последнюю надежду на улучшение жизни в нашем городе, мистер Райзен, — ответил Стэнвуд с глубокой горечью.
Он медленно снял с груди значок и швырнул под ноги Райзену. Маленький предмет звонко щёлкнул по кафельной плитке, упруго отскочил в сторону. Тяжело переставляя ноги, заложив руки за спину, Стэнвуд медленно ушёл, совершено не опасаясь, что его схватят.
Райзен остолбенел. Но через мгновение, показавшейся вечностью, крикнул полицейским, стоявшим рядом:
— Схватите его! Быстро!
Он не узнал своего срывающегося голоса.
Копы переглянулись между собой и бросились вслед Стэнвуду. Или сделали вид.
Райзен вернулся к эшафоту, вышел на свежий воздух, на каменный пустырь, где ждал автомобиль. Камиллы там не было. Он нахмурился и, перекатывая желваки, устроился на заднем сиденье.
— Моя жена не вернулась? — первым делом спросил Райзен, когда увидел на пороге особняка дворецкого.
— Нет, мистер Райзен, — ответил тот.
Райзен бросил взгляд на часы. С начала штурма штаба прошло уже больше восьми часов. Бедфорд скоро должен явиться с докладом.
Райзен поднялся
— Бедфорд не звонил?
— Нет, мистер Райзен, — послышался спокойный голос секретарши.
Райзен начал заметно нервничать.
— Найдите его немедленно!
Прошёл ещё час, затем второй и лишь к обеду Бедфорд явился к главе города, чтобы доложить о проделанной операции. На его лице Райзен к своему сильному неудовольствию увидел странную смесь ужаса и отчаянья.
— Бедфорд, доложите мне, как прошла операция, — в сильнейшем нетерпении воскликнул Райзен. — Сколько вам удалось захватить бунтовщиков, какие потери у полиции? Вы сожгли этот гадюшник? Черт возьми, вы должны были сообщить мне об этом несколько часов назад!
Бедфорд, пытаясь взять себя в руки, пробормотал:
— Да, там все сгорело. Абсолютно все. Сплошной ад.
— Что вы лепечите, Бедфорд? — раздражённо вскричал Райзен. — Что у вас произошло?! Немедленно расскажите мне, что случилось! Или я не знаю, что с вами сделаю!
— Мы напали на штаб, бунтовщики слабо сопротивлялись, — начал рассказывать Бедфорд хрипло. — Мы быстро сломали ворота, которые вели на станцию. Уничтожили все пулемётные точки по схеме, которую вы дали. И все это почти без сопротивления. Они отстреливались, но вяло. Но потом…
— И что потом? — перебил его Райзен, не понимая, почему взгляд собеседника стал таким безумным.
— Потом в коридоре, ведущем к штабу, появилась странная полупрозрачная стена, от неё отскакивали пули и ракеты.
— И вас это остановило? — резко спросил Райзен.
— Нет, потом барьер исчез, мы ворвались в штаб, но там было пусто. Никого. Мы обошли все, обыскали каждый дюйм. А потом все взорвалось! — с нескрываемым ужасом произнёс Бедфорд.
— Я ничего не понимаю! — прорычал раздражённо Райзен. — Как же бунтовщикам удалось скрыться?
— Наверно, их кто-то предупредил, — проблеял Бедфорд.
Райзен откинулся на спинку кресла, задумался.
— Что вы там нашли, доложите.
— Лабораторию, типографию, просмотровый зал с каким-то оборудованием. Но ни одного человека. Хотя у них было много раненных. Но мы никого не нашли.
— Ладно, Бедфорд. Что сделано, то сделано. Вам придётся начать все сначала, черт возьми! И найти логово бандитов. Вы поняли меня?
«Этот мерзавец все-таки смог обвести меня вокруг пальца. Ну, тогда я тоже не буду с ним церемониться»
Когда Бедфорд, понурив голову, ушёл, Райзен быстро набрал номер телефона.
— Соедините меня с мистером Бейкером.
Когда в трубке раздался голос главного редактора «Трибуны», Райзен проговорил:
— Не отправляйте номер в печать. Прежде сделайте добавление. Вы поняли меня? На первую полосу поместите заметку о том, что Фолькленд был не только главарём бандитов, но и психопатом-убийцей, растлителем малолетних. Маньяком-убийцей. Вы слышите? Фотографии я вам передал. Вы поняли меня?