Если замёрзнет ад
Шрифт:
— Твою ж мать! — пробормотал главарь, проворно убрав ноги, спрятался под стол. — Косой, быстро уничтожь эту хрень.
Губастый, молодой человек, у которого глаза смотрели в разные стороны, невнятно пробормотал, в нос:
— Отошли все. Чичас рывать буду.
Главарь, к которому уже вернулось спокойствие и самообладание, гордо прошествовал из кабинета. Все остальные, кроме Косого, последовали за ним.
— Что нашу детку ранило? — кривляясь, поинтересовался Таннер, увидев, как новичок засучил рукав, на котором расплывалось кровавое пятно, достал носовой платок. — Какая жалость, мамочки
Послышался негромкий хлопок. Из кабинета гордо ухмыляясь, выплыл Косой.
— И усё делов, — изрёк он. — Учитесь, придурки. Эй, ты, как тебя, Хэнк, давай работай. Чего сидишь, салага?
Хэнк вернулся к сейфу, прокрутив ручку, уловил код и отодвинул массивную дверцу. Бандиты, бесцеремонно отпихнув труп Купера, жадно кинулись вытаскивать с полок коробочки с драгоценностями, пачки банкнот.
Удовлетворившись, бандиты вернулись в логово, начали увлечённо делить награбленное добро, периодически возникали перепалки, с воплями и потасовками. Карпентер заметил — новичок вновь не пришёл делить добычу.
В маленькой комнатушке, представлявшей собой импровизированную кухню, Ирэн чистила картошку. Она услышала шорох и обернулась. Увидев новенького, равнодушно вернулась к готовке.
— Помочь? — спросил он тихо.
Она вновь бросила на него взгляд. Этот парень, как только появился в банде,неотступно следовал за ней. Ирэн привыкла к подобному вниманию со стороны мужчин, а новичок ничем не отличался в лучшую сторону от остальных бандитов. Может быть только излишней вежливостью, которая порой раздражала своей навязчивостью. Он не пытался к ней приставать, как остальные, которые лапали её при первой же возможности. Но не сводил с неё печальных, голубых глаз, которые притягивали, как магнит, и контрастировали с остальной, мало симпатичной внешностью.
— Почисти вот, — указала она равнодушно на чисто вымытые картофелины в кожуре в кастрюльке.
Он взял нож, засучил рукава рубашки. Она заметила, какие у него изящные, тонкие запястья, длинные пальцы. «Красивые руки, как у…».
— Тебе нравится здесь? — спросил он.
Она вздрогнула, оторвавшись от своих мыслей.
— Мы ведём борьбу. Против Райзена.
Он криво усмехнулся.
— Борьбу? Это же настоящие бандиты. Людей грабят, убивают. Борьбу.
— А что ты можешь предложить? — в её голосе звучала только злость и раздражение.
Он подошёл к ней, мягко обнял сзади, чуть заметно коснувшись губами шеи. Она брезгливо высвободилась.
— Я так сразу поняла, что тебе нужно. Ходишь за мной, как приведение. Одно только на уме. Затащить в постель. Больше ничего.
Он выдохнул воздух, сжал полные губы, став, похожим на обиженного ребёнка.
— Ирэн, я могу тебе помочь сбежать от этих мерзавцев, — быстро предложил он. — К остальным твоим друзьям. Берте, Доку, Роджеру.
— Что ты несёшь? Они все погибли, — в её голосе звучала досада и отчаянье. — И все из-за этого подонка. Он их предал. Их повесили.
Он покачал отрицательно головой.
— Ирэн, они не погибли. Они все живы. Клянусь.
— В газетах писали, что их всех повесили. Потому что Фолькленд их всех предал. Сдал Райзену. Почему он это сделал?
— Ирэн, бывают такие обстоятельства… Райзен подверг его таким пыткам. Он не выдержал. Пойми.
— Как ты его защищаешь рьяно, — насмешливо протянула она. — А то, что он был на самом деле маньяком-убийцей?! Тебе все равно?
— Это ложь! — возмутился он, голубые глаза мгновенно вспыхнули, как огонь в газовой горелке такой ненавистью и злостью, что она отшатнулась. — Райзен его оклеветал! Роджер знает, как Фолькленд выглядел на самом деле. Ты можешь сама его спросить! Пожалуйста, Ирэн, — добавил он мягче, попытался взять за руку.
Она вырвала её.
— Почему я должна тебе верить? Я же вижу, что ты в меня втюрился. Может быть, просто хочешь увезти куда-то. В свою банду. Вы все одинаковые, — она бросила недочищенную картофелину в воду, и вытерла кончиком рукава глаза.
— Да, я тебя люблю, Ирэн. Я и раньше тебя любил. Я был на премьере «Кармен». У тебя потрясающий голос, пластика. Ты — совершенство. С тобой ни одна певица сравниться не может.
— А кем ты был раньше? Почему не познакомился со мной?
— Ты же была замужем за Эдвардом. Ну, то есть, за Фольклендом.
— Я не всегда была за ним замужем. Я была просто певицей.
Он тяжело вздохнул, ощущая безнадёжность своей попытки.
— Я раньше в банке работал. Мелкий клерк. Кто я, и кто ты. Я даже и не помышлял с тобой познакомиться, — объяснил он спокойно.
— Врёшь ты все. По глазам вижу, что врёшь.
Ей захотелось разрыдаться. Она отвернулась к столу, вновь принялась чистить картофелину, опустив голову.
— Так. И что у нас тут?
Ирэн вздрогнула. В дверях стоял Карпентер, с подозрением разглядывая их. Ухмыльнувшись, вразвалочку подкатился к Ирэн, бесцеремонно полез под юбку, стал лапать. Она сжалась от омерзения, но не попыталась высвободиться.
— Карпентер, оставь её. Ты что не видишь, ей не нравится.
Бандит словно ждал этих слов, бросив Ирэн, с гнусной ухмылкой направился к новичку.
— А ты что возникать стал много, салага? — пережёвывая бычок, процедил он сквозь зубы. — Будешь выпендриваться, мы не её, а тебя раком поставим. Ты и на мужика-то не похож.
Он мерзко захохотал, закинув голову назад. И тут же отлетел назад, получив удивительно мощный, но безошибочно точный удар в нижнюю челюсть. С трудом удержавшись на ногах, Карпентер размахнулся волосатым кулаком, который бы мог размазать противника по стенке, но тот отскочил в сторону. И нанёс ещё один удар под дых. Карпентер задохнулся, глаза вылезли из орбит. Но в ту же секунду пришёл в себя. Схватил со стола нож.
Треск разрываемой материи, на рубашке новичка начало быстро расплываться кровавое пятно. Карпентер размахнулся ещё раз и тут же охнув, схватился за руку, на которую обрушился удар такой силы, что верзила выронил нож, отскочивший прямо к ногам перепуганной до смерти Ирэн. — Все, ты меня разозлил. Вот теперь точно разозлил! — взревел отморозок
Всей здоровенной тушей налетев на парня, прижал и начал бить головой об пол. Как вдруг обмяк, схватившись за голову. Его противник пружинящим движением отшвырнул его, вскочил на ноги, встав в защитную боксёрскую стойку.