Если завтра война
Шрифт:
– Среди англичан нет единого мнения. Часть, населения, поддерживающая Черчилля, считает, что надо воевать до конца, а другая часть, представителем которой является Галифакс, считает, что с нацистами можно заключить мир. Мои люди слышали о увеличении активности Ми-6, но конкретных данных нет. Видимо англичане получили сведения от беглецов из Харькова. Я уже докладывал вам, что в первые недели после появления Харькова тотального контроля за границами ешё не было, и гарантировать что все, кто пытался бежать в конце июня - начале июля, были пойманы нельзя. Возможно, что первыми о перебежчике узнали сторонники мира с немцами и использовали полученные от него данные для смещения Черчилля.
– Лаврентий, у тебя есть 5 дней, за которые ты должен узнать, что знают англичане. А пока что, нам стоит показать, что менять правила игры могут не
– Ещё не всё, но большая часть информации готова. Если вы дадите мне неделю, то проект будет готов окончательно.
– У тебя есть 3 дня. По истечении этого срока я хочу видеть всё, что получат наши друзья.
– Хорошо, товарищ Сталин.
– И ещё, есть мнение, что не стоит игнорировать такую фигуру как Черчилль. Его тоже стоит включить в разработку. Дополнительно подготовьте хронику с его участием. В особенности с его речью о необходимости защиты острова. Заключение врачей о невменяемости Гитлера готово?
– Это было сделано прежде всего, - улыбнулся Берия, - что интересно, составление отчётов по этой части операции заняло даже меньше времени, чем мы планировали.
– Хорошо. Что с рекламщиками из Харькова? Они оправдали возложенное на них доверие?
– Да, они не зря едят свой хлеб. Компрометирующие материалы на большинство политических деятелей составлены. На всякий случай прошлись по всем странам. Так что, очернить сможем любого.
– Хорошо. Есть данные по перебежчикам к немцам?
– Здесь одновременно и сложнее и проще, чем с англичанами. Западное направление с самого начала контролировалось гораздо сильнее, чем южное. Поэтому шансов прорваться на запад у потенциальных беглецов нет. Вместе с тем, мы усилили контроль над немецким посольством. Если даже беглец решит прорываться в немецкое посольство, у него этого не выйдет. Тоже самое сделано со всеми остальными посольствами и представительствами. Дополнительно мы стараемся не задействовать жителей Харькова в местах, где есть большие шансы встретить иностранцев. Касаемо агентов работающих на разведки других государств. Их уже подключили к "вторжению". Я могу утверждать, что мы контролируем более 90 процентов иностранной агентуры.
– Я жду через 3 дня доклад о полной готовности к началу "вторжения". А теперь о главном, что с атомным проектом?
– С этим проблем хватает, но они все разрешимые. Мы собираем людей, так или иначе работавших в атомной промышленности и после фильтрации отправляем их в закрытое НИИ. Пока что, по нескольким причинам оно базируется в Харькове Но мы планируем сделать филиал НИИ за Уралом (уточнить где и расписать)
– Хорошо, Лаврентий, можешь идти, но я жду тебя завтра с подробным докладом о ходе работ по "вторжению".
Берия уже собрался было уходить, как Сталин его окликнул:
– Лаврентий, как прошёл праздник в Харькове? Как настроение людей?
– Товарищ Сталин, праздник прошёл замечательно. Мы воспользовались всеми советами, полученными от пиарщиков, и могу с уверенностью сказать, что сделали это не зря. По имеющимся у меня данным, лояльность населения Харькова по отношению к нам заметно увеличивается. Наше влияние в городе постепенно растёт.
– Хорошо, Лаврентий. Можешь идти.
Берия вышел из кабинета, думая о том, что всё кончилось благополучно. Сталин продумывал планы по началу крупномасштабной операции по дезинформации всего мира. А смена премьер-министра Великобритании, и затягивание начала "Битвы за Англию" заставили вождя перенести начало "вторжения" на более ранний срок.
Харьков. 26 августа 1940 года
Сегодня с утра у меня дико болела голова. Но работу ещё никто не отменял, поэтому пришлось вставать и ехать на завод. Где, как говорится, я в пьянстве не замечен, но по утрам пью много воды. Что ж, лучше так чем вообще никак.
Всё началось в пятницу вечером, когда мне позвонили друзья и предложили в воскресенье съездить на страйкбольную тренировку, затем пожарить шашлыки ну и так далее, по списку. Я, не будь дураком, согласился. Тем более, что это была первая наша первая тренировка за всё время, прошедшее после переноса. Как-то так получилось, что раньше всем было не до этого. Да и попасть под очередь милиционеров, принявших тебя за мародёра не очень хотелось. Теперь же ситуация
Конечно, полноценной замены армейским учениям в условиях приближённых к боевым добиться было трудно, но наша команда, созданная по образцу разведывательного взвода мотострелкового полка времён позднего СССР, старалась копировать уставы и тактику этого самого разведвзвода. Как это у нас получалось, сказать сложно, но во время игр в аутсайдерах мы не были.
Хорошо, что о тренировке мне сообщили ещё вчера, и я успел зарядить аккумулятор своего Моруёвского АКМ. И мне не придётся страдать от того, что автомат внезапно перестанет работать. В общем, как бы то ни было, я отсоединил от калаша магазин, положил сам автомат в чехол, надел стандартный дубок, благо в украинской армии расцветка камуфляжа соответствовала советскому, чего в России уже не наблюдалось, надел рюкзак и вышел из дому. Надо отметить, что хотя мы и старались соответствовать эпохе окончания войны в Афганистане, тем не менее, экипировка частично была современная. К примеру, берцы я носил натовского образца. Это было вызвано тем, что советские, или если быть более точным, украинские ботинки сразу после покупки носить совершенно невозможно - они жмут, натирают ноги и всячески стараются навредить своему владельцу. Правда все эти проблемы исчезают, после того, как обувь разносится, но до этого же надо кому-то её разносить. Поэтому я решил не убивать ноги, а купить нормальную обувь, хотя один мой хороший друг, тоже участник нашей команды, всему предпочитал офицерские хромовые сапоги.
В общем, собрался я, надел рюкзак походный, в качестве которого использовал обычный бундесверовский, благо специализированных магазинов, торгующих любой натовской формой и снаряжением, в Харькове хватало. И надо отметить что в этом плане Россия уступала Украине. В частности форму Бундесвера в России купить было очень трудно. Всему виной скандал с сетью магазинов, торговавшей разнообразной военной атрибутикой, которую объявили в разжигании межнациональной розни. Не знаю, что у них такого там было, но после того скандала, немецкая форма из магазинов исчезла. Касаемо же родных осин, то здесь всё было очень интересно. Нет, в магазинах торгующих натовским снаряжением было всё нормально, но вот если пойти на книжный рынок, то можно без проблем купить всё, что угодно. Начиная наградами на танковую атаку и заканчивая полным комплектом формы немецкого офицера. Хорошо это или плохо? Не знаю. Думаю, что в России всё это тоже можно достать, просто немного сложнее. Проблема несколько в другом - а именно в том, что ту же немецкую форму предпочитают националисты и неофашисты всех мастей в том мире, откуда мы пришли. Видимо считают, что если они оденут немецкую форму, а не русскую, или там украинскую, то станут более трушными арийцами. Хотя, надо отметить, что качество нашей военной формы аховое. После пары стирок она начинает линять и выгорать на солнце, после чего превращается в одежду какого-то гастарбайтера со стройки в Москве. Похоже, что проблема с формой мучила нашу армию всегда. Очень надеюсь, наше руководство в лице товарища Пилипко и товарища Сталина учтёт все наработки по воинской форме с 1940 года по 2008. Хотя представить красноармейца в каком-нибудь новомодном цифровом камке я не могу. Но этого и не надо. Если даже примут современную украинскую форму, то будет очень хорошо. Конечно некоторые нововведения нашей армии, типа отмены в войсках сапог и портянок и переходе на ботинки и носки, мне трудно понять, ну да этого и не будет сейчас. Та армия, обворованная и разваливающаяся, осталась в будущем, по крайней мере, я так надеюсь. А эта всё же будет использоваться по назначению, и не будет дачи строить. Хотя рассуждать так у меня конечно прав не так уж и много - военную кафедру, как ни крути за полноценную службу считать нельзя.