Если
Шрифт:
— Витрину?
— Ту, что ты разбил...
— Ох, да. — Это была временная потеря памяти из-за электрошоковой терапии, но я изо всех сил старался это скрыть. — Миллер твой фанат.
Она начала играть с моими пальцами обеими руками.
— Он хороший брат.
— Да.
Она понизила голос, смягчив оттенок волн цвета индиго, которые я видел.
— Эш, я просто хочу, чтобы ты в первую очередь заботился о себе. Как я и сказала, я читала об этом. Там говорится, что тебе нужен распорядок дня. Диета. Минимальный
Я не был полностью убежден. Моим самым большим страхом было то, что мое искусство всегда будет страдать ради здоровой психики.
— Мой самый большой страх, что я больше не буду великим художником снова. Что должен буду сделать выбор.
— Ты не можешь создавать искусство в состоянии страха. Сам знаешь. Твоя синестезия — дар, но это ты, Эш. У тебя есть способности, с синестезией или без. Думаю, есть что-то, может, препараты, которые ты еще не пробовал, которые смогут стабилизировать твое состояние, не обнажая все твои эмоции. Нам просто нужно быть терпеливыми и активными. Ты пробовал только литиум. Есть много всего.
Она продолжала говорить «мы». Мне было грустно, что она присваивала себе мои проблемы. Ей не нужно в этом разбираться. Но я был счастлив, что был не одинок. Она все еще хотела меня, даже сломленного.
— Но я хочу быть откровенной. Я здесь. И никуда не собираюсь. Я люблю тебя, Эш.
Меня охватило ощущение нежности.
— Боже, ты понятия не имеешь, как я люблю тебя. Я приложу все усилия, чтобы бороться с этим для тебя, — сказал я.
— Сделай это ради себя. — Делать для себя не стоило того. Я должен сделать для нее.
Я кивнул, чтобы успокоить ее. Затем снова на нее посмотрел, особенно на перед ее платья.
— Кстати, выглядишь очень сексуально, — прошептал я. Мое стимулированное электрошоком либидо больше не могло сопротивляться.
— Спасибо, — сказала она кокетливо.
— Не могу дождаться, когда снова смогу добраться до твоего тела.
— Я тоже. — Было весело снова быть нами. Я даже забыл о запертых окнах, пластмассовых столах и суровых санитарах.
— Я много думаю о тебе здесь, — признался я.
— Ох, да? Как и я, — усмехнулась она.
— Правда? — сказал я наклонившись. — И о чем ты думаешь?
Она посмотрела из стороны в сторону с озорной улыбкой, наклонилась и прошептала:
— Я касаюсь себя.
Я протяжно выдохнул. В гребаной комнате ожидания мой дружок стал чертовски твердым, что довольно смущало.
— Я не надела трусики, — прошептала она.
Позже в палате мне придется доставить себе удовольствие.
Я поправил брюки под столом.
— Я столько всего сделаю с тобой, когда выйду отсюда, но если мы не сменим тему, я буду не в состоянии встать и уйти.
Ее золотистый смех запорхал в воздухе.
— Расскажи мне про шоу. — Я хотел сфокусировать
— Оно уже скоро! Ты можешь поверить, что продажа билетов уже началась?
— Вау.
— Да. Реклама делает много шума. Уже есть статья в «Нью-Йорк Таймс», а дебютного шоу еще даже не было! Не могу дождаться, когда ты его увидишь. Постановку, костюмы — это невероятно. Не могу поверить, что мы сделали это. В некоторых сценах свет полностью гаснет, и от наших костюмов исходит сияние, отчего мы выглядим, будто летим в темном небе джунглей. Не могу дождаться, когда ты это увидишь.
— Я тоже. Твои танцы — одна из самых великолепных вещей в мире. — Я подмигнул, и она перестала играть с моими пальцами, просто схватив руки.
— Эш, мы пройдем через это. Ты и я. Будем жить нашими мечтами. И ничего скрывать. Пожалуйста, больше не скрывай от меня ничего. Мне нужно знать, когда ты чувствуешь себя подавленным или у тебя стресс. Все получится, только если мы будем честными.
Она наклонилась через стол и поцеловала меня снова, затем попыталась вытереть следы от помады, но я схватил ее руку. Я не хотел стирать их.
— Мне нужно возвращаться. Генеральная репетиция. Но я приду, как только появится возможность. Позвони, когда сможешь. Я люблю тебя.
— Я тоже люблю тебя.
Затем она ушла, и все цвета и звезды в моем видении ушли вместе с ней. И я снова был окружен бесцветностью.
Бёрд
— Бёрди! Иди сюда! Есть новости. — Джордан помахал мне, и я спрыгнула со сцены. Увидев, что Эш пошел на поправку, я почувствовала облегчение.
И еще более обнадеживающим был его оптимизм. Мне всегда казалось, что он считал, что не заслуживает быть любимым, но он принял мою любовь и желание помочь ему.
— Что такое? — спросила я Джордана.
— У меня есть грандиозные новости, и мне не терпится тебе рассказать.
— Тогда не томи!
— Мне только что звонила Алана. Угадай что? У нас будет тур!
— Тур? Ты имеешь в виду самый настоящий тур? Я думала, они будут решать это после наших выступлений в ЛА.
— Да, но никто не ожидал, что билеты на шоу так рано распродадут. Уже распроданы билеты и на новые даты. Шоу вызвало большой интерес, и они хотят воспользоваться моментом.
— О боже мой! — Но я не могла симулировать энтузиазм, который был бы у меня при других обстоятельствах. Тур означал множество поездок, долгие часы в дороге, постоянные изменения в ежедневной рутине. Это не было нужно Эшу в его жизни.
— Ты не кажешься такой радостной, как я предполагал.
— Нет... нет... это здорово. Просто я не рассчитывала, что все произойдет так быстро.
— Ну, они еще будут подбирать даты. Это ведь не на следующей неделе.
— Понимаю...
— Что происходит?