Эссе о Юрии Олеше и его современниках. Статьи. Эссе. Письма.
Шрифт:
«– Который? – спрашивает, шамкая, атаман.
– Вот!
…Ты Парфёнов?
– Я Парфёнов!
– Меня не знаешь? – медленно говорит атаман. – Мы тебя, сукина сына, знаем. Гриху застрелил в Кременчуге. Двенадцать наших в Малинниках сжёг. Верно?
Комиссар молчит» (С. 487).
…Комиссара, который «играет скулами от ненависти» к взявшим его в плен, бьют по лицу.
«Атаман складывает руки за спиной.
– Я
Атаман Ангел из рассказа Олеши в выборе своего прозвища явно ориентировался на иерархию религиозной символики, отлаженную веками (Ангелы в иудео-христианской ангеологии – духовное небесное воинство, посредники между Богом и миром, между «горним» и «дольним», возвещающие людям и исполняющие волю Божию).
За выбором религиозным атаманом такого имени стояло ещё и неприятие идей большевиков-атеистов, нехристей.
(Здесь уместно напомнить, что в уникальной по смелости и силе чувства поздней повести В. Катаева «Уже написан Вертер» (1980), где речь идёт о красном терроре времён Гражданской войны, выведен, в числе других персонажей, начальник оперативного отдела ЧК по кличке Ангел Смерти. Даже прозвища командиров противоборствующих сторон были подобны. Однако в прозвище чекиста была вложена только цель карательного учреждения: угроза, насилие, беспощадная месть).
Примечательно, что в годы Гражданской войны в Украине действительно орудовала банда атамана Ангела. Сведения о нём находим в интернете: «Евгений Петрович Ангел происходил из болгарского рода Ангеловых» (таким образом, Ангел было не прозвище, а его настоящая фамилия – И. П.). [232] Родился на Черниговщине в 1897 году, то есть был всего на два года старше Олеши. В начале Первой мировой войны
Ангел был призван в действующую армию, где окончил школу прапорщиков. Вернулся домой с фронта в чине поручика.
232
Без автора. «Зеленые» повстанцы [online] // [URL:
В ноябре 1918 года Ангел организовал «Курень смерти имени кошевого Ивана Серко» (по другим данным, «Красный курень смерти»), который сражался, среди прочего, против большевиков. Атамана также подозревают в массовых расстрелах евреев.
В том же интернет-источнике читаем: «Первый биограф Ангела, подполковник Армии УНР Михаил Середа в 1930 году писал на страницах «ТПтопису ЧервоноТ Калини»: «В его черных больших глазах всегда пылали огоньки неисчерпаемой энергии и решительного характера. Его жилистая, подвижная фигура всегда находилась в напряжении всех мускулов, требуя постоянно острых впечатлений и изменчивых движений. Был одет как кавказский ингуш – в черную шерстяную бурку, островерхую черную папаху и кавказские шерстяные сапоги, снизу обшитые белой кожей». [233]
233
Там же.
Атаман Ангел был расстрелян чекистами (по другой версии, умер от тифа) в декабре 1919 года, в возрасте всего 22 лет.
Упоминала об Ангеле в своём дневнике и Вера Николаевна Бунина. Вот что она писала в Одессе в июле 1919 года: «Мы долго сидели и слушали. Вл. Ос. […]. На политическое положение он смотрит хорошо, надеется, что Деникин победит. «Все разлагается. Красноармейцы и те недовольны […]». Он возлагает надежду на зеленых, в Черниговской губернии появился атаман с шайкой, какой-то Ангел. Говорят, что он настроен против большевиков». [234]
234
Бунина
Вспоминает Роман Гуль: «В эмиграции, в Берлине, в 20-х годах Алексей Толстой мне показывал фотографию, которой он очень дорожил: сфотографирован каким-то уездным фотографом ражий детина, довольно обезьянообразный, с головы до ног увешанный арсеналом оружия. Детина сидит "развалившись" в глубоком кресле на фоне дешевых декораций, а рядом – круглый стол, на котором – отрубленная человечья голова. И детина дико-напряженно уставился в объектив фотографического аппарата. Это – атаман Ангел. Толстой над этой фотографией дико хохотал, просто ржал. Я никак не мог разделить его веселья, но это была сфотографирована действительная Украина 1918 года». [235]
235
Гуль Р. Я унес Россию: Апология эмиграции // Нью-Йорк: Мост, 1981. Том 1. Ч. 1. Россия в Германии.
Сам Алексей Толстой описал атамана Ангела в романе «Похождения Невзорова, или Ибикус» (1924): «В окошко Семен Иванович увидал, как из пыльного облака бешено выскочили тройки, запряженные в небольшие телеги-тачанки; троек более пятидесяти. На передней, на развевающемся с боков телеги персидском ковре стояло золоченое кресло-рококо. В нем сидел, руки упирая в колени, приземистый, широкоскулый человек, лицо коричневое, бритое, как камень. Одет в плюшевый, с разводами, френч, в серую каскетку. Это и был сам атаман Ангел. За его креслом стояли два молодых, с вихрами из-под картузов, атаманца держали винтовки на изготовку». И далее: «…Но, как из-под земли, вырастал атаман, и утихала ссора. Ангел много не говорил, но взглянет мутно из глазных впадин и хмель соскочит у казака». [236]
236
Толстой А. В кн.: Похождения Невзорова, или Ибикус; Гиперболоид Инженера Гарина; Эмигранты; Рассказы // М.: ОЛМА-ПРЕСС Звёздный мир, 2003. С. 34–36.
Как видим, все три Ангела разные – Р. Гуль вспоминал облик атамана на фотографии с мрачным юмором. Персонаж А. Толстого врывается в действие романа как опереточный персонаж, на тройке в позолоченном кресле, хотя в нём самом, одетом во френч (китель военного образца – И. П.), нет ничего смешного. В романтическом описании М. Середы
Ангел предстаёт отважным воином. Между прочим, в интернете встречается версия, что в годы гражданской войны действовало не менее двух атаманов под звучным именем Ангел. Их могло быть и больше. Не исключено, что именно этим обстоятельством объясняются столь разные портреты.
В свою очередь, атаман Олеши отличается от других описаний. Его облик подчёркнуто будничный – нет у него ни френча, ни косматой бурки, ни чёрной папахи, ни арсенала оружия, никаких других воинственных атрибутов: он «в штатском пальто, подпоясанном ремнём…».
Несмотря на ничем не примечательный наряд, предводитель отряда, нарисованный всего несколькими штрихами, выглядит мрачно и устрашающе. Рассказчик угадывает в атамане демоническую, злую силу, заставляющую его вспомнить знаменитый гоголевский персонаж, выступающий в классической одноименной повести помощником дьявола и предводителем нечисти: «Это земляной человек; Вий, серый, угрюмый, с длинными, сальными космами волос…» (С. 486).