Эссе: стилистический портрет

Кайда Людмила

Однако читатель может воспринять эти эссеистические размышления как желание «обесточить» главное: убийцы - это конкретные люди, их надо искать, они должны понести конкретное наказание. Доказательство такой потенциальной возможности прочтения

письмо в «Известия» (11 октября 2006 г.), в котором автор - философ А. Фусман вступает в полемику с автором-публицистом А. Архангельским. Приведу лишь часть его: «Глубокие обобщения по поводу «общих причин и общих следствий», «обстановки, в которой противоречия обострены до предела, а нравственные нормы до предела размыты», по поводу «войны, притягивающей пулю», считаю художественно оправданными при написании пафосного безадресного эссе. Но когда речь идет о реальном преступлении - убийстве Анны Политковской,

более оправданным был бы, на мой взгляд, иной подход - трезвый, рассудочный, рациональный, нежели далеко заводящие пространные рассуждения об атмосфере, из которой вылетают пули».

Умное письмо проницательного читателя, обманутого в своих ожиданиях. А для стилистики текста все объяснимо: возникший уже упоминавшийся эффект «обманутого ожидания» нарушил алгоритм обратной связи «читатель - автор».

Публицист, конечно, всегда может сказать, что его не поняли, что не то он закладывал в свою публицистическую статью. Подчеркиваю - статью, а не эссе. Но «пространные рассуждения об атмосфере, из которой вылетают пули», иронизирует читатель, здесь, в документальном тексте выглядят претенциозным и ненужным умничанием. Текст - объективный и упрямый свидетель, а лингвистические средства, создавшие нежелательный подтекст, - неподкупные и неопровержимые аргументы.

В условиях «многоголосия», авторской свободы и жанровых метаморфоз изучение стилистических вариантов позиции автора дает представление о гибкости, динамичности этой категории. «Лабиринт сцеплений» текста эссеистического типа (а это, как мы пытались доказать, - самая популярная сегодня форма) находится во власти свободного духа автора и развивается в свободной композиционно-речевой манере, как теперь принято считать, «сугубо личного жанра». Однако все это никакого отношения не имеет (и не должно иметь!) к жанровой анархии, царящей на газетной полосе и ищущей оправдания в том, что журналистика товар.

Эссеизация современной газетной публицистики - бесспорный факт. Значит, авторская публицистика возвращается к читателю в новом качестве - с эссеистически насыщенной позицией автора. Некоторые исследователи склонны квалифицировать это явление как современная газетная эссеистика. Однако стилистическое исследование категории «позиция автора», выявление лингвистических средств и приемов создания категории «эссеистической позиции» позволяют определить достаточно точный рубеж между статьей на подступах эссе и эссе в своей новой жанровой форме.

Читателю такое разнообразие должно нравиться.

Глава пятая Что роднит эссе в разных культурах?

Многоликое авторское «я» в зарубежной прессе

Обращение к другой культуре плодотворно при изучении любых филологических проблем. Это заметил М.М. Бахтин, когда писал о диалоге культур: «Мы ставим чужой культуре новые вопросы, каких она сама себе не ставила, мы ищем в ней ответа на эти наши вопросы, и чужая культура отвечает нам, открывая перед нами новые свои стороны, новые смысловые глубины» [156] .

156

Бахтин М.М. Ответ на вопрос редакции «Нового мира» // Литературно-критические статьи. М., 1986. С. 508.

Разговор о диалогической встрече различных культур продуктивен, потому что культуры, по Бахтину, «сливаются и не смешиваются, каждая сохраняет свое единство и открытую целостность, но они взаимно обогащаются» [157] .

Обратимся и мы к опыту Бахтина по частной, если можно так сказать, проблеме жанровых форм. Тем более, что у жанровых форм есть общие корни.

Давно замечено, что активизация эссе происходит во время кризисных ситуаций, на стыке эпох. Проблема «личность и общество» в

моменты общественных потрясений обостряется до предела. Человек пытается осмыслить происходящее, понять свое предназначение в изменившихся условиях, найти свое место в жизни или выход из создавшегося положения. Вывод Ю.М. Лотмана о том, что русская культура «осознает себя в категориях взрыва» [158] , заставляет задуматься, как это «осознание себя» находит свое выражение через авторское «я» не только в форме художественной, но и газетной публицистики. Но на примере не русской эссеистики, нам уже в какой-то степени знакомой, а испанской публицистики.

157

Там же.

158

Лотман Ю.М. Культура и взрыв // Семиосфера. СПб., 2004. С. 148.

В Испании эссеистика получила особое развитие в творчестве философов, писателей и журналистов «поколения 1898 года»(Унамуно, Асорин, позднее - Ортега-и-Гассет и др.), в период острого кризиса испанского общества и поиска выхода из него. Потом наступило молчание на несколько десятилетий. Сегодня короткое эссе, которое можно назвать «экспресс-эссе», очень популярно. Но оно не строго документально и тяготеет к литературной форме. Именно это представляет научный интерес для сравнительного анализа. А по смыслу мы наблюдаем диалог культур.

Известный испанский социолог еще четверть века тому назад утверждал: «. факт остается фактом, что журналистика в Испании гораздо больше литература, чем в других странах» [159] . С тех пор панорама в испанской печати не изменилась. А настоящее эссе - не однодневка, оно живет дольше, чем номер газеты, в котором опубликовано. Мы нарочито возвращаемся к текстам, исследованным ранее в стилистическом аспекте [160] , для того, чтобы показать многообразие форм эссеистического авторского «я» художественной (а точнее, не строго документальной, а тяготеющей к литературной форме) публицистики Испании.

159

Amado de Miguel. Sociologia de las paginas de opinion. Barcelona, 1982. P. 15.

160

Кайда Л.Г. Стилистика текста: от теории композиции - к декодированию. Указ. изд. С. 96—110, 186-205 (публикация текстов в переводе на русский язык).

Вот эссе «Это демократия!..» Карлоса Секо Серрано. Написано оно от первого лица, стилистический тип образа автора здесь полностью совпадает с личностью журналиста. Поэтому полемика имеет четкий адрес и реального оппонента, что задает тон всему тексту, определяет выбор композиции и весь синтаксический строй речи.

Заявка на форму выражения авторской позиции сделана в первом, зачинном абзаце: «Я его встречаю каждый день утром, завтракая в одном из баров улицы Гран Виа». Однако уже во втором абзаце появляется обобщенное «мы». Этот переход из одной грамматической формы в другую без изменения содержания выражает тенденциозность авторской позиции - «мы, либералы».

Она хорошо прослеживается в развитии композиции. Обозначив оппонента (я - либерал, он - представитель мелких буржуа), автор дает ему характеристику. Порядок знакомства с «ним» таков: возраст, внешность, привычки, манеры, источники политических взглядов, авторская оценка, обобщение. И наконец, выявление автором причин осуждения мелкими буржуа изменений, происшедших в стране после крушения франкизма. Авторская мысль развивается логически последовательно через соответствующие содержанию речевые формы: повествование, инкрустированное высказываниями оппонента и авторскими размышлениями.