Есть ли сердца у призраков
Шрифт:
Но аплодисментов не было; в зале стояла полная тишина.
– Ну что ж, - расстроенно произнёс Питер, - очень жаль, что ты не разделяешь моего энтузиазма. А впрочем, это неважно. Иди к себе и подумай. Завтра я снова вызову тебя, - Граднер махнул стражам и отвернулся, показывая, что разговор окончен.
– Я завещаю вам… Завещаю быть сильными. Что бы ни случилось, помните, что вы по крови и по праву рождения – королевы Оримнеи. Помните о своем благородстве. Будьте милосердны и великодушны. Если меня не станет,
– Мне не о чем думать, - холодно проговорила принцесса.
Питер повернулся к ней, недоумевающее разглядывая.
– Не о чем?
– усмехнулся он.
– Посмотрим, как ты заговоришь, когда я приведу сюда твою ненаглядную сестренку Кариану и замучаю ее у тебя на глазах.
– Помните – в этой войне важнее всего будет сохранить свою власть. Сохранить монарший дом.
– Мне всё равно, - выговаривая каждую букву и сжимая зубы, произнесла принцесса.
– Даже если Вы приведете сюда мою мать, я отвечу Вам то же самое.
– Мамочки! Я уже боюсь, - рассмеялся Питер.
– Ну, хорошо. Если тебе так не нравится этот вариант, я предлагаю другой. Отец против него, но мне плевать. Итак, это твой шанс остаться живой. Мы убираем всех твоих родных, а ты просто выходишь за меня замуж. Так даже лучше. Я приду к власти законным путём, а ты будешь королевой, - Питер встал и подошел к девушке на расстояние вытянутой руки.
– Видишь, как я милостив. В этом случае я подарю тебе жизнь.
– Такая жизнь мне не нужна, - произнесла принцесса, холодно посмотрев в глаза Гарднеру.
Несколько секунд он молчал, а потом вдруг закричал так, что, казалось, сейчас у девушки лопнут уши.
– Стража! Немедленно убрать из её камеры всю мебель! Не давать еды!
– покрасневший Гарднер наклонился над Арианой и хрипло произнес: - Я заставлю тебя быть послушной.
Девушка хотела ответить что-то, но почувствовала на своем локте руку Себастьяна, который быстро и уверенно тащил её к двери, иногда отрывая от земли. Когда они вышли, он, наконец, отпустил девушку.
Несколько секунд они шли молча, потом мужчина вдруг остановился и спросил:
– Вы были знакомы и раньше?
– Да… - ответила девушка, пытаясь привести в порядок разбегающиеся мысли.
– Почему он так ненавидит Вас?
– Он просил моей руки, а я отказала ему, - прошептала принцесса, едва дыша.
Себастьян внимательно взглянул принцессе в глаза, а потом резко повернулся и пошел дальше. Чтобы успевать за ним, девушке приходилось почти бежать.
У дверей в камеру стояли другие солдаты.
– Чёрт, - тихо выругался Себастьян.
– Это нелюди. Не злите их.
Принцесса только кивнула, все никак не придя в себя.
– Снимай плащ, - сказал один из солдат.
– Какая в этом необходимость?
– подняла брови Ариана.
– Приказ
Помня, что с этими людьми лучше не спорить, принцесса развязала тесёмки и отдала плащ солдату.
– Я заберу его, - холодно сказал Себастьян, и солдаты передали плащ ему.
Дверь открылась, и принцессу обдало холодом; отсутствие мехового плаща ощущалось очень остро. Дверь захлопнулась, и по коже девушки прошел холодок. Камера была абсолютно пустой, только в углу лежал тонкий матрас. Было темно, лишь где-то далеко, в коридоре, за железной дверью и решеткой, горел факел.
Ариана, обняв себя руками, села на ледяной каменный пол под окном. Там, внизу, гулко шумели волны, разбиваясь о древнюю скалу. Холод пролезал под складки платья; ледяной сквозняк продувал насквозь.
– Ну же, будь сильной, - прошептала она в тишине, утирая слезы.
========== 11. Боли нет ==========
Весь следующий день и всю ночь принцесса провела в камере, трясясь от холода и хоть как-то пытаясь согреться. Она ходила, приседала, сидела неподвижно, обхватив себя руками, — ничего не помогало.
Холод.
Холодхолодхолод.
Везде.
Есть хотелось жутко.
Вечером второго дня ее пребывания здесь стража поменялась, и через полчаса вошел Себастьян. Дверь за ним захлопнулась.
— Добрый вечер. Все хорошо? — холодно поинтересовался он.
— Все просто замечательно, — ехидно ответила девушка, посильнее обняв колени.
Мужчина смерил ее снисходительным взглядом: именно так смотрят на маленького ребёнка, говорящего всякую ерунду.
— Возьмите, — сказал он и протянул девушке кусок хлеба, при виде которого её голова закружилась и в животе предательски заурчало.
— Благодарю, мне не хочется, — тихонько проговорила она, опустив глаза и собирая последние остатки гордости.
— Не глупите, — произнес Себастьян, положив хлеб на матрас, — Вас могут не кормить ещё много дней. Ешьте, пока есть возможность. И вот еще одеяло. Если кто-то войдёт, уберите его под матрас.
— Зачем Вы делаете это? Ну, помогаете мне? — спросила девушка, глядя на него исподлобья.
Несколько секунд мужчина молчал.
— Ешьте быстрей, — коротко сказал он и вышел.
Хлеб немного подкрепил принцессу, однако на следующий день стража вновь поменялась, и одеяло у нее забрали. Так прошло три дня. Ни Себастьян, ни Питер Гарднер не приходили. Ариана мерзла, голодала и чувствовала, как силы постепенно уходят.
На четвертый день, вечером, когда принцесса пыталась уснуть под несмолкающий рёв ветра и гул волн, дверь распахнулась, и на пороге кто-то появился. Девушка, щурясь, пыталась разглядеть, кто это.
— Добрый вечер, моя дорогая.
Ну, голос Питера ни с каким не спутаешь. С трудом поднявшись на ноги, Ариана заметила Себастьяна у него за спиной.