Есть ли жизнь после льда?

Ann Li

— Я… — тихо ответила Алёна, сделала паузу, а потом выпалила информацию скороговоркой, — она заставила меня выбрать: на одной чаше весов — операция и возможность заниматься фигурным катанием, а на другой — ты.

Я горько усмехнулся. Имел ли я право требовать, нет, даже надеяться на то, что она выберет меня? Нет, конечно, нет. Но… мне было больно и неприятно. Не стал ей говорить об этом, хотя все мои эмоции и так были отображены на лице. Я не пытался их скрыть.

— Скажи мне, на каком месте в твоем списке стою я? Понятное дело, что фигурное катание занимает

почетное первое место, на втором наверняка родители. Третье… дай-ка подумать, школа, друзья? — во мне говорила обида и боль.

— Денис… Нет никакого списка! — выпалила Алёна, — просто тогда мне это показалось правильным решением.

— А что было бы потом? После операции?

— Потом я бы попробовала с тобой поговорить, — шепотом ответила Алёна, после долгой паузы.

— А захотел бы я с тобой разговаривать? — зло выплюнул я.

Но Алёна не обращала внимания на мой разъяренный вид. Ее пальчики нежно гладили мою ладонь, успокаивали.

— Надеюсь, что захотел бы, — улыбнулась нежно Алёна.

Эмоции внутри кипели. Но я пытался взять их под контроль, чтобы не сорваться и не поставить окончательную точку в наших отношениях. — Почему ты не сказала мне? Нежели ты думаешь, зная все это, я бы все равно от тебя отказался?

— Мне нужно было, чтобы мама поверила! — воскликнула Алёна.

Мы оба замолчали, переваривая информацию. В итоге я выдохнул и спросил спокойно:

— Что за операция?

Алёна начала рассказывать. Долго, воодушевленно. Что-то я уточнял, переспрашивал. И чем дольше она говорила, тем отчетливее я понимал, насколько она влюблена в свой спорт. Я не очень разбираюсь в фигурном катании, но те выступления, который я видел в интернете, были великолепны. Но никакой информации по травме Алены нигде не было, вернее только догадки и сплетни. Все оказалось серьезнее, чем я мог предположить. Но у Алены сегодня так горели глаза на катке, что я, наверное, понял ее выбор. Для нее весь смысл жизни заключался в катании на льду на протяжении долгих лет. Я понимал, что в привычном понимании детства у нее не было. А теперь… ей сложно представить себя вне спорта. Об опасности операции и возможных ее последствиях думать мне не хотелось, я был уверен, что Алёна пойдет на все ради нее. Уже пошла. Я ее понял. Принял ли? Не знаю. Но сейчас мне нужна она. Просто необходима как воздух. Поэтому гордыня была сейчас ни к чему. Хотя внутри все ещё пекло. Мне казалось, что она предала меня.

— Так что официально парой мы быть не сможем… Но я не хочу отказываться от нас, — тихо добавила Алёна.

— Значит, тайные отношения? — хохотнул я.

— Видимо, — лукаво улыбнулась Алёнка.

— Вот уж не думал, что какая-то девушка будет стрематься объявить себя парой со мной, — с улыбкой на лице заметил я, но, кажется, не смог скрыть за ней горечь разочарования.

— Какая-то, — недовольно передразнила меня Алёна.

Непроизвольно улыбнулся.

— Ничего не буду обещать тебе. Твоей маме рано или поздно придется смириться с наличием меня в твоей жизни, — я был серьезен.

— Наверное, ты прав, — задумчиво ответила Алёна, — но просто дай мне немного времени.

— Ладно, но это не значит, что я не буду подходить к тебе в школе и целовать, — расплылся в улыбке я.

— На секретные отношения это похоже не будет, — рассмеялась Алёна.

Я пожал

плечами. А потом потянулся через стол и поцеловал ее. Такую хрупкую, но сильную девушку. То, что Алёна необычная девчонка, я знал давно. Чем она привлекла меня ещё в детстве? Я часто задавал себе этот вопрос. Внешностью? Невероятно красивыми выразительными глазами? Возможно, но я был ребенком, в том возрасте, когда с трудом ответишь, кто красивый, а кто нет. Я думаю, что каким-то внутренним светом. Хотя звучит довольно глупо, даже бредово. Но как это ещё описать, я не знаю.

– Я согласен не слишком приставать к тебе в школе, но я хочу, чтобы все особи мужского пола, начиная от первых классов знали, что ты — моя, — говорил я действительно то, что думал.

– Как ты себе это представляешь? — улыбнулась Алёна.

– Вот так, — я пересел к Алёне, хоть места на двоих было не много, достал из кармана телефон и открыл фотографии, которые мы сделали сегодня, и стал листать.

Алёна внимательно следила за моим действиями, все ещё не понимая, что я собираюсь сделать. Я пролистал фотографии до той, которую нам сделал мимо проходящий человек. На ней я смотрел на Алёну, а она в камеру. Мы выглядели счастливыми и влюбленными. Каток, коньки, падающий снег и обнимающая парочка. Идеально.

— Эта мне нравится больше всех, — показал я Аленке.

— И мне, — улыбнулась она и сама прижалась ко мне.

Мне нравилась ее робкая смелость. Сердце глухо стучало, отвечая на ее действия. Одной рукой я обнял Алену, а другой открыл самую популярную социальную сеть, по крайней мере в нашей школе. У меня была своя страничка, которую я не особо вел. Но в основном там на фотографиях были мои увлечения, иногда я добавлял фотографии с друзьями, но их было немного. Несмотря на небольшую активность и закрытую страницу, подписчиков у меня было немало. Больше половины школы точно.

Я выложил нашу фотографию и подписал: «Моя Алёна». В конце предложения поставил сердечко, хоть и сомневался, но Алёна до этого молча наблюдавшая за моими действиями, рассмеялась, и сказала, что это слишком слащаво для такой «брутальной» страницы. В итоге сердечко я оставил. Может, на зло ей, не знаю.

Выкладывая пост, я не сомневался ни секунды, хотя у Алены переживания были. Я ни разу не постил фотографии с девушками. Потому что было плевать на них? Наверное. А сейчас всему миру хотелось заявить, что она моя. И чтобы нас не ждало дальше, мы справимся. Я надеюсь на это.

— Если моя мама про это узнает, то не видать мне льда, — как-то грустно и одновременно весело сказала Алёна.

— Почему ты передумала? — спросил я.

— Я думаю, уже неважно.

— Ошибаешься, это важно для меня.

— Денис, пойми меня, пожалуйста, правильно. Я всю свою жизнь живу по расписанию, слушаюсь родителей, тренеров, врачей. Для меня это естественно, наверное. Не всегда мне это нравится, вернее порой я бешусь, но слушаюсь, потому что всегда знаю зачем, всегда знаю, что надо. Поэтому когда мама дала надежду вернуться в спорт, я согласилась, не раздумывая… А когда задумалась, то поняла, что не хочу выбирать. Я вообще никогда ни с кем не встречалась, у меня не было на это времени, поэтому я могу делать ошибки, и скорее всего, буду их делать, но больше я не хочу выбирать. Ты мне действительно нравишься.